Неверная - Кира Романовская
— Ида, обстоятельства изменились. — попытался хоть как-то обелить себя черный кобель.
— Люди только остались теми же самыми, ты так точно. — усмехнулась она. — Но я больше не хочу быть хорошей и не буду! Если меня оскорбят — я отвечу, если меня унизят — я опущу человека в ответ, если меня ударят по щеке — вторую я не подставлю. Больше не могу… Устала быть терпилой…
— Я никогда и никому не давал с тобой так поступать… — сдавленно сказал он и тут же пожалел, ей было что ответить.
— Да-да, герой на белом коне, я помню. А где ты был, когда Артист меня изнасиловал? Он сделал это, ты ведь понимаешь, у меня есть доказательство. — тихо сказала Ида. — Я совершила самую свою большую ошибку, стерпев твою измену, а надо было позвонить и сказать, что ты подонок, и ничего этого не было бы. Но, имеем то, что имеем, да?
В её глазах блестели слезы, в его был только стыд.
— Я больше не буду хорошей, ничего хорошего мне это не принесло. — вздохнула Ида и всё таки сказала то, что ему следовало знать. — Одно из имён, что ты назвал, она ВИЧ положительна, сидит на терапии, но всё же, мало ли. Никто об этом не знает, очень надеюсь их с мужем не приняли в закрытый клуб свингеров Родимовых и они не разносят заразу по всем знакомым. Так что проверься, на всё, что можно. ВИЧ это совсем не весело. Где моя комната, покажешь? Или самой искать?
Шокированный Влад до последнего надеялся, что Ида, которую он задел своими словами, пошутила, но перед тем, как войти в свою спальню она сказала:
— Ты не думай, что я так мщу, за то, что ты так сделал. Я тебе правду сказала, завтра беги в больницу, если ты заразился, ничего. Живут с этим, принимают лекарства до конца жизни. Она тоже на таблетках, так что для любовников почти безопасна. — Ида на несколько секунд задумалась. — Ну я надеюсь, до сих принимает. Правда детям прививки она не делает, считает их ядом, отравляющим кровь. От того у неё средний сын слуха лишился после осложнений во время детской болезни. Упс, сдала подруженьку, ну ты понял, кто. Дуй к врачу, не тяни.
Когда за Идой захлопнулась дверь, Влад вдруг чётко осознал, что между ними всё кончено. Спасать их брак смысла не имеет, а может он ещё и болен. Он сдохнет, и Ида точно станет счастливой богатой вдовушкой, и Влад точно знал, что его собственная мать будет ей завидовать больше всех, ведь Артемида Павловна только о статусе вдовы и мечтала всю свою жизнь.
Глава 10
«Скотина! Тварь! Ублюдок! Подонок! Мразь! Чтоб у тебя член отвалился!» — ругала молча своего мужа Ида, пока мылась в душе, отчаянно намыливая тело мочалкой. Трахал всё, что движется, как только почувствовал свободу, в может всегда был свободным, как ветер, и его член надувал спермой паруса чужих простыней.
Ида горько усмехнулась своей грязной фантазии и на ругательства, и на метафоры, а всё благодаря ее работе. Последний год она тоннами переводила второсортные любовные романы с английского и немецкого, и обратно, для литературного сайта. Эту работёнку подкинул ей бывший однокурсник, и за этот год Ида выучила всевозможные эпитеты украшающие грязный мужской член и прекрасную весеннюю орхидею женщины. Изощренным ругательствам она научилась оттуда же.
Можно сказать, что Ида не развивалась, а медленно деградировала, утопая в любовной грязи. Она переводила о любви, изменах, предательствах, детях на стороне, изменах с сестрой, матерью, лучшей подругой, убийствах на почве ревности, изменах-подставах, и прочих заезженных идей для бульварного женского чтива. И чем больше она читала романы, тем больше понимала, что она готовая героиня для них. Ида усмехнулась, вытираясь полотенцем насухо и заворачиваясь в него. Тело требовало увлажняющего лосьона, а лицо крема. Покопавшись в коробках, что стояли в ванной, она нашла и то и другое, срок годности вышел, но лучшего варианта не было.
Теперь надо было одеться, в одной из стен комнаты она заметила широкую двустворчатую дверь, где притаился встроенный шкаф для одежды, как она предполагала. Задвинув в стену одну створку, а потом вторую, оказалось, что там целая Нарния — ещё одна комната, только для одежды. Когда в ней вспыхнул свет, Ида открыла рот от удивления, такой гардеробной не было у неё даже в старом доме. Ровные ряды её прежней постиранной и отглаженной одежды висели на плечиках по обе стороны от неё. В большом чехле она заметила её свадебное платье, за закрытыми дверьми одной секции гардероба спрятались шубы, куртки и пальто с плащами.
Посередине комнаты стоял большой стол-комод, где верхние ящички с прозрачной крышкой были предназначены для часов и бижутерии, а остальные для нижнего белья. После рядов с одеждой — шкафы с обувью, Ида улыбнулась, трогая ремешки своих любимых босоножек, стоящих на подставке. С одной стороны полки отсутствовали, здесь красовалось большое зеркало в полный рост, в котором Ида увидела себя, а не ту, которой была раньше, надевая всю эту одежду на себя.
Она стала другой не только внешне, но и внутреннее, в ней всё будто поломалось и починилось заново, но уже по-другому. Ида больше не смотрела своему мужу в рот, вдыхая каждое его слово с трепетом и любовью, теперь всё, что ей хотелось сделать, это треснуть ему по губам, чем-то тяжелым, чтобы замолчал. Заткнулся и не говорил, то одно, то другое, то плохое, то хорошее, мотая её израненный разум по страницам памяти.
В больнице, лежа на койке после своего избиения и слушая его объяснения, она грешным делом подумала, что он всё ещё ее любит и хочет всё исправить, извиниться и построить семью заново. Потом поняла, что нет, он просто хочет вернуть те ощущения, которые давала ему Ида своим поклонением и покорностью, хотя странно, что он не нашел такую же дуру, как она, ведь три года было в запасе. Хотя бы из её подруг выбрал.
«Взял и признался, что их всех отымел, скотина!» — со злостью подумала Ида, глядя в окно посередине стены гардеробной. Она отвернулась и пошла искать пижаму и нижнее белье, чтобы одеться. Ворох сексуальных трусиков она отбраковала, нашла шелковые удобные и надела их, были большеваты,
