Девушка за границей - Эль Кеннеди
“Мне знакомо это чувство. Несколько лет назад я разбирала свой шкаф и нашла кукол, с которыми не играла годами, ” говорю я невозмутимо.
“Да, вполне”, - отвечает он со смешком. “Ты понимаешь”.
Бен - хороший парень, его нисколько не смущает реальное положение его семьи. Во всяком случае, у меня такое чувство, что он разочарован отсутствием у него статуса, позволяющего сделать что-либо, чтобы остановить кровотечение. Не то чтобы он вел скромное существование любыми средствами. Я думаю, он был бы рад перестроить все имущество, если бы ему позволили. Модернизируйте их портфолио и попытайтесь сделать что-то продуктивное из того, что осталось. Как бы то ни было, к тому времени, когда он унаследует титул, от него останется не более чем лист бумаги.
“Вы пришли не для того, чтобы выслушивать горькие жалобы аристократа о своем исчезающем наследстве”, - говорит он затем. “Пожалуйста, слово за вами. Чем я могу быть полезен?”
Официанты убирают наши тарелки, пока мы доедаем салаты. Это позволяет мне на мгновение собраться с мыслями и подкрепить их еще одним глотком вина, находящегося в критическом состоянии.
“Если вы простите мне оплошность, - начинаю я, - я просматривал распродажу недвижимости в доме вашей семьи в Суррее ...”
Он криво улыбается. - Надеюсь, это не из-за моих детских фотографий.
-Нет. Вообще-то, это чья-то другая фотография. Меня интересует этот женский портрет. Я лезу в свою сумку, затем протягиваю ему распечатку сделанной мной фотографии и отсканированную копию письма. “Я исхожу из предположения, что она и есть та Джозефина из письма. Я нашел его спрятанным на обратной стороне портрета.
Бен выглядит пораженным. - Ты купил это на распродаже?
Я киваю.
Он внимательно рассматривает фотографию. “ Интересно. Пожалуйста, продолжайте.
“Хорошо, что ж, мне не удалось установить ее личность или ее отношение к вашей семье. Поверьте, я исчерпал множество других возможностей, прежде чем просить об этой встрече. Я был в родном городе Франклина Астора Дайса в Рае, в тамошнем музее. Они заверили меня, что работа подлинная. Я вернулся в музей в Суррее. Потратил часы, перебирая все архивы библиотеки Тэлбота ”.
“На данный момент ты мало чего о нас не знаешь”. Бен изучает письмо. - Вы не знаете, кому предназначалось это письмо?
-Нет, но у меня есть теория. Куратор музея Ржи согласился с временными рамками конца 1940-х - начала 50-х годов, то есть примерно в то же время, когда Роберт Талли исчез, а Уильям Талли погиб в катастрофе в.”, - сказал он. - Но это не так."
-Вы верите, что эта девушка была связана с братьями?
-Возможно, это натяжка. Я знаю. Однако я не нашел ни единого упоминания о женщине, которая соответствовала бы ее возрасту или описанию для этого периода времени. Только если она родственница или тесно связана с семьей. Но почему еще этот портрет простоял в доме столько десятилетий, если она не была связана с вашей семьей?”
-Я никогда не видел этого раньше. Само по себе это не примечательно.
“Это рискованно, но я надеялся, что у вас может быть какая-то идея. Или, по крайней мере, дайте мне подсказку. Я на пределе своих возможностей в этой охоте ”.
Подано наше основное блюдо. Нежный кусочек рыбы с овощами, подача настолько изысканная и безукоризненная, что мне почти неловко, что он попадает в мой желудок вместе с утренними хлопьями.
“Могу я оставить это себе?” спрашивает он, указывая на фотографию и копию письма.
-Да, конечно.
“Это странная загадка. Я не вижу причин, по которым семья заказала бы портрет, если бы не празднование какого-то официального события. Свадьба или годовщина, конечно. Знаменательный день рождения. Тем не менее, это было бы сделано только для члена семьи или близкого окружения. Я признаю, что ваша теория интригует ”.
-Ты много знаешь о братьях своего прадеда?
-Боюсь, не так часто, как следовало бы. Они умерли, предположительно Роберт, до того, как Лоуренс унаследовал титул. Обычно говорят, что братья не были близки. Я помню, много лет назад был скандал из-за документального фильма, в котором хотели исследовать трагедию Виктории. Дедушка запретил семье участвовать. На протяжении многих лет поступали запросы от тех или иных лиц, расследующих то, что случилось с Робертом. Он тоже никогда не был заинтересован в том, чтобы тратить на это свое время”.
“Как я уже сказал, это был рискованный шаг”. Я перестал надеяться на серьезный прорыв. Каждый незначительный шаг вперед теперь делается меньшими шагами. “Я ценю, что вы уделяете мне время”.
-Не думай, что тебе так легко отделаться. Бен разливает остатки вина по нашим бокалам. Он отмахивается от официанта, который отшатывается, чтобы избавить его от лишних усилий. “Вы меня здорово заинтриговали. Боюсь, я не буду удовлетворен, пока не узнаю, чем закончится эта история ”.
-Нам, возможно, придется долго ждать.
Алкоголь просочился в мои поры, согревая лицо теплом послеобеденного кайфа. Я никогда раньше не напивался днем. И, вероятно, никогда больше не будет по такой цене. Поэтому я делаю еще один глоток вина, потому что с таким же успехом могу наслаждаться.
-Я не уверен, что остались какие-то зацепки. Ты был чем-то вроде моей последней надежды.
“Тогда мы не можем с чистой совестью отказаться от борьбы”, - говорит он с веселой серьезностью. “Ты возбудила мое любопытство, Эбби. Я бы очень хотел вам помочь.
-Правда? Что ты предлагаешь?
“В одном из наших летних домов на побережье припрятано несколько коробок со старыми документами. Я поговорю с отцом о получении доступа. Если он разрешит, я попрошу Софи переслать их вам. Не могу обещать, что там будет что-то важное, но у меня есть предчувствие, что если там что-то и можно найти, то это будет там ”.
Я даже не пытаюсь скрыть своего волнения. “Это было бы потрясающе. Спасибо. Все, что угодно о Роберте, Уильяме или женщине, которая
