Ребёнок моего мужа (СИ) - Селезнёва Алиса
– Я думаю, у нас будет девочка. И я хотела бы назвать её Анной. Это имя означает благодать или божья милость.
– Хорошо, – согласился он. – Мне нравится. Аня, Анечка, Анюта, Анна Владиславовна.
Лана улыбнулась.
– Но некоторое время нам нужно подержать эту новость в секрете. Счастье любит тишину. Опасная неделя впереди, надо сначала пережить её.
– Я буду нем как рыба.
– А ещё я хочу, чтобы мы взяли Викиного Борю.
Всё его недавнее умиротворение, как рукой сняло. Он убрал пальцы с её живота и со звуком положил на стол. Вышло громко.
– Как ты себе это представляешь? Мы будем смотреть на него и всякий раз вспоминать всё, через что заставила нас пройти его мать. Мы едва не расстались…
На секунду она прикрыла глаза. Он помнил: она всегда так делала, когда ей становилось особенно тяжело.
– Вику убили. Мне сегодня нянечка сказала. Наверное, узнала от представителей опеки. Кто-то зашёл в её квартиру и нанёс три ножевых ранения. Думаю, она взялась за старое. Клофелин, вымогательство, шантаж… Деньги закончились, и…
– Она работала! – вновь повысил голос он просто для того, чтобы Лана его услышала.
– Работала?
– Она всё время с кем-то чатилась, и однажды я заставил её показать мне свой телефон. Как оказалось, она распределяла товар в каком-то интернет-магазине. Поэтому совсем уж она не бедствовала.
– А я когда-то думала, что она чатилась с тобой. Но вряд ли в том магазине много платили. – Лана заправила подсохшие волосы за уши. – У меня перед глазами всё время стоит её маникюр. Ярко-красный. Раньше я сравнивала его с кровью. Всякий раз, когда смотрела на её пальцы, то думала, что она выпачкалась в крови. В конце концов, так и случилось.
Он покачал головой и посмотрел на люстру. Он не знал, что думать. Вздохнув, Лана продолжила:
– Помнишь, ты однажды сказал, что мы должны спасти чью-то жизнь? Это было в тот день, когда ты забрал меня от родителей. Для того чтобы у нас родился ребёнок, сначала обязаны помочь кому-то мы. Нянечка сегодня говорила о том же. Может, всё не просто так. Может, Вика не случайно постучалась именно к нам. Может, еёпривели. По крайней мере, ей была оказана хорошая медицинская помощь. И мы знаем, что она не пила, не курила и не принимала наркотики.
Влад издал ещё один стон. От всего сказанного у него зверски разболелась голова.
– И ты, правда, думаешь, что сможешь воспринимать его без ненависти?
Она тоже посмотрела на люстру. И не отвечала долго-долго, за это время он успел досчитать до тринадцати.
– Смогу. Мы ведь даже родились с ним в один день.
Он устало провёл рукой по лицу. Два месяца назад он дал себе слово во всём её слушаться.
– Хорошо. Беременным нельзя отказывать. Раз ты так этого хочешь, давай возьмём этого Борю.
Эпилог
Девять с половиной лет спустя.
Стоя у окна, Лана наблюдала за тем, как белокурый мальчик бегает за темноволосой девочкой. Дети резвились в саду, резво огибая клумбы с китайскими ромашками и грядки с клубникой. Шоколадного цвета такса по имени Джек носилась вслед за ними и обидчиво лаяла на дроздов, которые норовили поживиться едва покрасневшими ягодами.
– Только не ходите на реку, – крикнула Лана в форточку. – Чуть позже отец сходит вместе с вами.
– Хорошо, мама, – со смехом ответил мальчик и дёрнул девочку за длинную косу. – Теперь ты галя, – обратился он к ней.
Взвизгнув от досады, девочка полетела догонять брата. Растерянному Джеку в срочном порядке пришлось менять направление. Его маленькие лапки без конца путались в высокой траве.
Вот уже неделю семья Облонских жила в домике, который когда-то тайком от жены купил Влад. С пришествием времени Лана сумела полюбить и оценить это место по достоинству. Здесь было тихо и спокойно, а по утрам вкусно пахло полевыми цветами и чуть мокрой от росы травой. Неподалёку располагался лес, рядом бежала широкая Чусовая. Последние пять лет Влад и Лана вместе с детьми проводили в деревне почти всё лето. Утром их будил не будильник, а пение птиц.
Шшш… На плите вскипел чайник, рассказав о своём крайне интересном положении свистом. Лана шустро выключила конфорку. За её спиной громко скрипнула половица. Это Влад вышел из туалета, ударив рукой по выключателю.
– Справляешься? – Он прижался грудью к её спине, и Лана, ощутив сладкий трепет, прикусила губу. Рубашки на её муже не было.
– А ты хочешь помочь? – игриво спросила она, снимая с его шеи мокрое полотенце.
Он приложил её руку к своей щеке и поцеловал самую середину ладони. Похихикав, точно семнадцатилетняя девчонка, другой рукой она взъерошила его волосы. Те были столь же густыми, как и в год их знакомства. Да… С такой шевелюрой лысина Владу не грозит ещё лет тридцать как минимум, но вот седина… Седина его уже победила. Вздохнув, Лана погладила его виски и макушку. Волосы там были совсем белыми.
– Макс и Юля скоро приедут? – задал вопрос он, не желая отпускать её руку. Её пальцы пахли апельсинами. Он видел, как всего минут десять назад она заботливо снимала цедру и опускала оранжевые дольки в соковыжималку. Боря любил апельсиновый сок, а Лана не любила ему отказывать.
– Юлька звонила в половине первого и сказала, что они съехали с основной дороги. Значит, вот-вот прибудут.
– Жаль, – Влад издал притворно-печальный вздох, – я-то думал, мы ещё успеем подняться на сеновал.
Он чуть приподнял её над землёй и жарко поцеловал в губы. Лана шлёпнула его пару раз по голым плечам, но больше для вида, чем для острастки. Годы неумолимо бежали вперёд, но нежность и страсть из их отношений никуда не делись.
– Давай, скажи мне, что в мои сорок пять мне пора бы уже начать думать о святом, – поддразнил он её, как только поставил на ноги. Лана закатила глаза, но уже через секунду рассмеялась звонким и чистым смехом. Она по-прежнему любила своего мужа и знала, что он любит её.
– Мама, папа! – крикнули хором дети, непонятно откуда взявшись на пороге. – Дядя Максим с тётей Юлей приехали!
С трудом оторвавшись от Влада, Лана выглянула в окно. «Лада» цвета «металлик» в аккурат остановилась напротив узорчатых ворот, и Юлька, одетая в длинную белую футболку и узкие синие джинсы, выпорхнула на чуть помятую траву.
Лана вздрогнула. Сегодня с её лучшей подругой происходило что-то не то. Она горбилась и переваливалась с ноги на ногу, точно утка. Наибольшее удивление вызывала её футболка. Та плотно обтягивала тело хозяйки и рисовала вполне видимую выпуклость на животе.
Облонская ахнула и с тревогой посмотрела на мужа. Он взирал на лучшую подругу своей жены так, словно женщина вышла не из машины, а спустилась с инопланетного корабля.
«Быть не может! – подумала Лана и бросилась открывать ворота. – Неужели действительно беременна?! Мы же две недели назад виделись, и у неё никакого живота тогда даже в помине не было».
– Сюрприз, – вскричала Китайгородская, широко улыбаясь высыпавшим на улицу детям. Оба приветливо помахали ей грязными ладошками.
Со вздохом Лана отперла калитку. Одной рукой Юлька придерживала округлившийся живот, а в другой несла небольшую женскую сумку. Макс, тащивший два раздувшихся баула с вещами и продуктами, отставал от жены ровно на полшага.
– Ты кого-то съела? – немного боязливо спросила Аня, показывая на вставшую колом футболку.
Юлька засмеялась. Боря посмотрел на сестру с осуждением.
– Тётя Юля беременна, – со знанием дела объяснил он.
– Правда? – всё ещё сомневаясь, уточнила Лана.
Максим, обменявшись крепким рукопожатием с Владом, сжал губы в тонкую линию. Глаза у него блестели, и Лана никак могла понять от счастья это или от смеха. Юлька стыдливо опустила ресницы.
– У нас пополнение, – начала она и, отогнув край футболки, вытащила на воздух тощего серого котёнка. Бедняга широко таращил глаза и от страха даже мяукать не мог.
– Ого, – раскрыла от удивления рот Аня. – Какой хорошенький!
