Измена. Вторая семья мужа (СИ) - Багирова Александра
Николаю Владимировичу почему-то было не настолько стыдно рассказывать. Хоть и к нему сразу ощутила доверие.
— Коль, — оставь нас, пожалуйста.
— Неа, Артем. Извини, но я остаюсь. Думаю, в этом деле работенки хватит для всех, — стоматолог усаживается в кресло вдалеке от нас, откидывается на спинку и закидывает ногу на ногу.
— Возможно, ты прав, — задумчиво протягивает Артем. — Посмотрим.
— Вы уже слышали многое, зачем вам терять время? — спрашиваю Николая Владимировича.
— Ко мне тоже можно на ты, Валерия. Я с удовольствием второй раз послушаю.
И я начинаю говорить. Если Николаю я обрисовала ситуацию в общих чертах, то сейчас выдаю все до мельчайших подробностей. Артем постоянно что-то уточняет, переспрашивает. А я чем больше говорю, тем уже сложнее остановиться. А как на исповеди, перед совсем чужими мужчинами, но при этом они мне в одночасье становятся ближе, чем вся моя родня. Как это объяснить? Не знаю. Это глупо, снова доверять. Но если перестать верить в доброту, то, что останется?
— Ты немедленно уезжаешь из того дома, — первое, что говорит Артем, выслушав мою исповедь.
Глава 61
— Как? Там охрана! Здоровенные амбалы! У меня там новорожденная дочурка. Там моя сестра, брат инвалид и их мать! Я же не могу их бросить. Сегодня вырвалась от охраны, но думаю, больше так не получится, — мысли хаотично мечутся в голове.
Предложение действительно заманчивое, только… я ведь практически не знаю этих мужчин! Муж предал, а что ждать от незнакомцев?
Помощи!
Настойчиво вопит внутренний голос. Но страшно, просто так мне не вырваться.
— Поведение твоей свекрови очень странное. Тут что-то больше чем забота, в которую я не верю, — задумчиво произносит Артем. — Буду разбираться, но для начала тебе надо переехать. Сегодня же. Я бы вообще рекомендовал не появляться тебе там. А мы бы с Колей все уладили, всех забрали, но на такое ты точно не согласишься.
— Нет! Там моя малышка! И эти люди… Николай говорил, что они подозрительные… В любом случае я не стану отсиживаться в кустах, пока мои родные в опасности.
— С дружками твоей свекрови мы справимся, — стоматолог поднимается со стула. — Сейчас позвоню своему боевому товарищу, у него своя охранная фирма.
— Боевому товарищу?
— Несколько лет жизни я отдал армии, остались знакомые, связи, — Николай ободряюще мне подмигивает.
— У меня есть деньги. Я смогу снять жилье, если только получится его быстро найти. И вас отблагодарить…
— Даже не думай о деньгах. То, что ты сделала, я по гроб жизни у тебя в долгу. Уже не говоря о том, что очень хочу помочь, — проникновенный голос Артема успокаивает, и я начинаю верить, что далеко не все так плохо, а мир не настолько черный, каким мне виделся эти дни.
— Поживете у меня в особняке. Он пустует. Купил, когда жена была беременна, но так и не пригодился. Стоит пустой на окраине города. Там есть все необходимое. Охрана тоже будет, помощников наймем. В общем, все организуем, — деловито говорит Николай, достает телефон и начинает там что-то искать.
— Неудобно…
— Валерия, прекращай. Пора действовать, — решительный голос Артема вызывает улыбку благодарности.
Мужчины оставляют меня одну в кабинете. Секретарь приносит мне чай, бутерброды. Я пишу Светлане, свекрови нет, а охранники допытывали ее, куда я могла уйти.
Нервы снова дают о себе знать, чувствую, что стою на пороге кардинальных перемен.
Примерно через полтора часа, мы сидим в машине с Артемом. За нами едет еще одна машина. Адвокат взял еще и своих людей, а охранники от знакомого Николая приедут уже на место.
— Все же странно, столько людей, столько проблем, чтобы просто я могла уехать из дома свекрови. В чем ее интерес? — развиваю тему, ранее затронутую мужчиной.
— Она хочет сохранить твой брак. Хочет тебя контролировать. Не переживай, я все выясню, — он смотрит на дорогу, брови сдвинуты.
Волевой профиль, машинально отмечаю про себя. Под тонким свитером, куртку он снял, когда садился за руль, перекатываются мышцы.
— Не знаю, как и благодарить…
— Еще пока не за что, — быстрый взгляд в мою сторону, снова пробирает от синевы его глаз.
— Николай говорил, что на тебя было покушение и не одно? — не знаю, почему это спрашиваю. Мной движет желание узнать больше об этом человеке.
— После того как выкарабкался, пришел в себя, меня ударило осознанием потери. Жена погибла, нашей семьи больше нет. Да остались сыновья, и я для них продолжал жить. Но с супругой мы были знакомы с детского сада, учились в одной школе, поступили на юридический, работали вместе. Она была частью меня, мы были неразлучны, — горечь его слов ощущается на языке. — А теперь надо было выстраивать жизнь без нее. А как? Если болит, да так, что не можешь на мир смотреть, и тело не слушает, потому что разум отказывается принимать действительность.
— Понимаю тебя, хоть у меня ситуация иная. Предательство как-то убивает все хорошее. Рома перечеркнул нашу любовь, прожитые годы. Но все равно больно, столько лет ведь вместе. А ты потерял дорого человека, — вздыхаю. — И все же ты справился. А вот моя сестра нет, она потеряла в той аварии жениха, у нее случился выкидыш. Она меня возненавидела и обвинила. До всех этих событий я даже не представляла, какая дикая ненависть в ней живет.
— А для чего ненависть? Что это изменит? Это вернет жизнь? Тут надо пережить, принять новую реальность и выстраивать свою жизнь. Да, больно. Да, порой, кажется, что это невозможно. Только дороги назад нет, только вперед. И какой она будет, человек решает сам. А твоя сестра, прости, но у нее нет дороги, она застряла там, в прошлом, и варится в обидах, и уже давно не живет, — рассуждения Артема откликаются в моей душе, они мне невероятно близки.
— И ты никогда не хотел отмщения? — все же уточняю. — Наказать виновников. Когда боль утраты сильна, ведь может казаться, что это принесет облегчение.
— Если бы был виновник жив, он бы сел. Когда я пришел в себя окончательно, с момента аварии прошло два года. Я даже не стал сильно копаться в этом деле. Обстоятельства установлены, жену не вернуть. Я переживал утрату, заботился о сыновьях и нырнул в работу. Через год вернулся в родной город. Тут мой дом. Профессия у меня такая, что нажить себе врагов можно очень легко, особенно если дела брать сложные. А сложность мне нравится, — улыбается. — Я кайфую добиваясь справедливости и выигрывая. А чтобы мне помешать, находятся умники, готовые организовать покушение. Но это все же помогло мне снова начать жить, а не заниматься самоуничтожением и обвинением всех в утрате, — он замолкает. Мы останавливаемся на светофоре. Касается моей руки, очень легко, невесомо. Какие же у него горячие пальцы, обжигающие. — А к тебе, Валерия, я всегда испытывал только благодарность. И никогда не забывал голос, который подарил мне жизнь. Нежные руки, которые с несвойственной им силой вытащили моих сыновей.
Его слова — это больше чем слова. Живые. Проникновенные. Это то, что идет от души. И даже если бы он ничего не сказал, я бы все равно их услышала. У меня создается ощущение, что возвращается та странная связь, которая возникла много лет назад.
— Я не могла поступить иначе, — мой голос дрожит. Отворачиваюсь к окну. Момент слишком откровенный, пугающий и будоражащий.
Остаток дороги мы обсуждаем план действий в доме. Только все же нечто поменялось, некая энергия вырвалась на волю и продолжает кружить между нами.
Мы останавливаемся у дома свекрови, сердце мгновенно начинает бешено стучать. Замечаю еще несколько машин у ворот. Скорее всего, Николай приехал уже раньше нас.
Артем мгновенно улавливает мое состояние.
— Не переживай. Все хорошо будет. Сидим в машине. Когда можно будет войти, я скажу.
Глава 62
Роман
— Что вы задумали? — Рома сохраняет внешнее спокойствие. Внутри все вопит, усталость наваливается таким тяжелым грузом, что едва хватит сил все это выдержать.
