Сплит (ЛП) - Дж. Б. Солсбери
Секунды тикают, но кажется, что проходит гораздо больше времени, когда наконец окно открывается, и появляется женщина в рубашке в тон вывеске и козырьке, больше похожем на головную повязку.
— Четырнадцать пятьдесят… Эй, подожди… — она кладет локти на подоконник, чтобы рассмотреть поближе. — Я тебя знаю.
Я думаю, что она разговаривает с Шайен, если бы ее глаза не были прикованы ко мне. Взгляд Шайен мечется между нами.
— Нет, мэм.
Взгляд напряжен, и ей удается высунуться еще больше, так что голова практически находится внутри грузовика.
— Конечно, знаю. Ты же новенький. Девушки из салона красоты только и говорят о тебе. — Она подпирает подбородок ладонью. — Все до смерти хотят узнать твою историю. Ты не женат?
Мое сердце бешено колотится, и я изо всех сил пытаюсь найти вежливый ответ.
— Кхм! — Шайен машет рукой перед лицом женщины. — Я вообще-то сижу прямо здесь. — Она поворачивается всем телом, превращаясь в человеческий барьер.
Я в шоке смотрю на затылок Шайен.
Она защищает меня.
Моя грудь расширяется от вздоха облегчения.
Женщина застенчиво отмахивается с улыбкой.
— Никакого неуважения, дорогая. Просто спросила. — Она несколько раз моргает и улыбается. — Шайен Дженнингс, это ты?
Она вздыхает, ее плечи опускаются.
— Да.
Любопытная женщина прижимает ладонь к груди.
— Мэри Бет Стюарт. Мы вместе изучали историю и химию.
— О, да. Ты выглядишь так… по-другому. — То, как Шай говорит это, не означает что-то хорошее, и мне приходится закусить губу, чтобы не рассмеяться.
Мэри Бет приглаживает кончики своих волос до плеч.
— Спасибо, я старалась оставаться молодой. — Она обхватывает руками грудь. — Купила их в прошлом году и…
— Ладно-ладно… — Шай сует женщине деньги. — Этого должно хватить.
— А, точно! — Мэри Бет улыбается и берет деньги.
Шай поворачивается ко мне, шок окрашивает ее лицо.
Она схватила свои сиськи!
Битва проиграна. Смех срывается с моих губ, звук настолько шокирующий, что я отворачиваюсь, чтобы приглушить его рукой. К тому времени, как мне удается взять себя в руки, я обнаруживаю, что она смотрит на меня так мягко, как и чувствую в моей груди. Наши взгляды встречаются, и на мгновение я оказываюсь в ловушке этой интенсивности.
— Ты смеялся.
Я прочищаю горло от бурлящих во мне эмоций и, к счастью, никакой темноты.
— Ага.
— Напитки? Эй?
Шай моргает, и у меня перехватывает дыхание, когда она поворачивается, чтобы взять нашу колу. Я беру стаканы у нее и кладу в держатель для напитков, чтобы Шай могла получить остальную часть нашего заказа.
— Шайен, как поживает твой брат? — Мэри Бет опирается на подоконник, устраиваясь поудобнее. — Я всегда была в него влюблена.
— С ним все в порядке. Спасибо!
— Было здорово повидаться с тоб… — мы не слышим, что еще она хочет сказать, потому что Шайен выезжает с подъездной дорожки прямо на дорогу, ведущую в нашу часть города.
Я поворачиваюсь и вижу женщину, высунувшуюся из окна, ее губы все еще шевелятся.
— По-моему, она еще не закончила говорить.
— А? — она изображает шок и невинность. — О, она говорила со мной? Не смогла расслышать ее из-за шума.
Я натягиваю бейсболку и надеюсь, что она не видит, как сильно я наслаждаюсь ее ревностью.
— Мне она показалась нормальной.
Она закатывает глаза.
— Конечно, тебе так и показалось. Она практически переползла через мое тело, чтобы забраться к тебе на колени.
Крошечная улыбка трогает мои губы.
— Ты преувеличиваешь.
— О, пожалуйста, — она поднимает ладонь. — Даже не трудись ее защищать. Бедняжка ничего не могла с собой поделать. Видит Бог, ты не облегчил ей задачу, — бормочет она.
— Я ничего не сделал.
— Кроме того, что безумно обаятелен и красив? Да, ты прав, ты ничего не сделал.
Я направляю свою улыбку в боковое окно.
Эта женщина, Шайен Дженнингс, умная, веселая, добрая… Она считает меня обаятельным и красивым и, если я не ошибаюсь, намекала, что мы с ней пара.
— Спасибо.
Она засовывает руку в пакет, стоящий между нами, чтобы выудить горсть картофеля фри.
— Не за что.
Она улыбается и запихивает картошку в рот.
Я смотрю в окно и наблюдаю, как пролетает темнота, с благодарностью осознавая, что кромешная тьма остается только за пределами моей головы.
Гейдж сейчас далеко, а Шайен в безопасности.
Мне лишь нужно сохранить это.
Глава 17
Лукас
Поездка обратно в дом у реки проходит в тишине, что удивительно, учитывая женщину, с которой я сейчас. Есть желание, которого я раньше не испытывал, желание задать ей вопрос, просто чтобы услышать ее голос. Однако я обязан сдерживаться и подавлять позывы, чтобы держать себя под контролем.
Она подъезжает к реке, опускает оба стекла и глушит двигатель. Шайен протягивает мне еду точно так же, как в случае с жареными тако, и устраивается, кладя один пушистый ботинок на открытое окно.
Я смотрю на гамбургер и картошку фри у себя на коленях, набираясь смелости поесть.
— Что за история стоит за этим?
Я поворачиваюсь и вижу, как ее испытующий взгляд мечется между моим лицом и едой.
Пожимаю плечами.
— Я уже говорил тебе. Еда может быть…
— Отравлена, я знаю, но, должно быть, это было довольно травматично, если ты отказываешься от еды даже спустя… сколько лет?
Я прочищаю горло.
— Пятнадцать или около того.
Она свистит.
— Тебя что, госпитализировали?
— Нет. Моя мать предпочла бы, чтобы мы утонули в собственной блевотине.
— Что случилось? — ее голос такой мягкий, и мне хочется рассказать ей об этом.
Я хочу изгнать даже эту маленькую частичку себя, вывести ее из своего организма и почувствовать себя легче, когда она исчезнет. Но воспоминания о прошлом могут спровоцировать Гейджа, а я не стану рисковать ее безопасностью. Роюсь в тайниках своего разума, обращаюсь к своим чувствам и ничего не чувствую. Никакого темного присутствия или страха за мое благополучие. Только удовлетворение.
— Эй… — она сжимает мое предплечье. — Тебе не обязательно говорить об этом.
Я не отрываю глаз от ее длинных нежных пальцев на моей коже, в прошлом это отправило бы Гейджа на поверхность, но я все еще ничего не чувствую.
Мое сердце бьется ровно.
Я не боюсь.
Облизываю губы и поворачиваюсь к ней.
— Когда мы были детьми…
— Мы? То есть… гм… — она теребит бумажную салфетку в руке и избегает смотреть мне в глаза, — ты и Гейдж?
