Друг по переписке (ЛП) - Джей Ти Джессинжер

— Такая охуенно красивая, — бормочет Эйдан, целуя мой лоб и мокрые щеки. — Ты моя хорошая, красивая девочка.

Я зарываюсь лицом в изгиб его шеи и плачу сильнее.

Эйдан крепче обнимает меня и мягко укачивает, бормоча нежные слова. Гладит мои волосы и ласкает, успокаивая и баюкая, как младенца.

Мы сидим так до тех пор, пока не кончаются мои слезы, и я не шмыгаю носом, пытаясь подавить приступ икоты.

Эйдан глубоко вдыхает, выдыхает и легко проводит кончиками пальцев по моему лицу. Прижимаясь щекой к моей макушке, он тихо говорит:

— Скажи мне, чего ты хочешь от меня.

Никогда раньше мужчина не спрашивал меня об этом.

Ну, технически это был приказ, а не вопрос, но я не придираюсь. Ошеломленная, ощущающая легкую боль и одновременно полностью удовлетворенная, я сажусь и обдумываю все, но потом решаю, что мне нужно больше конкретики.

— Ты имеешь в виду сейчас или вообще?

— Сейчас и вообще. Я хочу знать, что сделает тебя счастливой. Что заставит тебя все время чувствовать себя так, как я чувствую себя прямо сейчас.

Я поднимаю на него взгляд.

— Как ты себя сейчас чувствуешь?

Эйдан смотрит на меня сверху вниз, его глаза бесконечны и темны. Проводя кончиком пальца по моей нижней губе, он говорит:

— Возрожденным. Прощенным. Или, может быть… Я не знаю. — Какое-то время он колеблется. — Свободным.

Я застенчиво спрашиваю:

— Я заставляю тебя чувствовать себя свободным?

— Как будто я жил в темной пещере всю свою гребаную жизнь, а сейчас вышел на солнечный свет.

Слезы застряли у меня в горле, я закрываю глаза и теснее прижимаюсь к Эйдану. С неуверенностью в голосе я шепчу:

— Я никогда не встречала никого, похожего на тебя.

Его смешок мягкий и мрачный.

— Я приму это за комплимент.

— Это так. Рядом с тобой я всегда чувствую себя в безопасности. Ты раскрываешь ту мою сторону, о существовании которой я раньше даже не подозревала. Я чувствую, что могла бы рассказать тебе все, что угодно, мой самый темный секрет, худшую вещь, которую я сделала, за которую мне больше всего стыдно, и все было бы хорошо, — я колеблюсь. — Только…

Эйдан замирает.

— Что?

— Когда ты уходишь посреди разговора, я очень расстраиваюсь.

Через мгновение он кивает.

— Ладно. Я больше так не поступлю.

Воодушевленная, я продолжаю:

— И когда ты замолкаешь и не говоришь мне, о чем думаешь, я теряюсь. В чем-то ты очень энергичен, очень общителен, открыт и прямолинеен, но иногда кажется, что ты прячешься от меня.

Я делаю паузу, чтобы еще раз подумать. И отваживаюсь:

— Как будто ты беспокоишься, как я отреагирую, если узнаю тебя настоящего?

Эйдан целует меня, касаясь своими губами моих с нежностью, от которой у меня щемит сердце.

Затем он бормочет:

— О чем я беспокоюсь, так это о том, что отдам свое сердце женщине, которая все еще носит обручальное кольцо.

Печаль в его голосе заставляет мое сердце подпрыгнуть. Я шепчу:

— О, Эйдан. Мне очень жаль.

— Тебе не нужно извиняться. Или объясняться. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной объясняться со мной. Я знаю, что ты просто разбираешься с вопросами по ходу дела.

Под «делом» он имеет в виду нас. То, что мы делаем вместе, что бы это ни было. И в каком-то смысле он прав. Я разбираюсь с вопросами по ходу дела. Другого способа принять это нет. Эйдан ворвался в мою жизнь, будто метеор, падающий на землю, как раз в тот момент, когда я почти сломалась.

Но я не чувствую себя сломленной, когда я с ним.

Слишком ошеломленная и растерянная, чтобы продолжать разговор, я говорю:

— Хорошо. Ты хочешь знать, что мне нужно, чтобы быть счастливой прямо сейчас?

— Да.

Я улыбаюсь ему и дергаю его за бороду.

— Бокал вина и горячая ванна.

Эйдан опускает веки и мгновение молча смотрит на меня.

— Я могу сделать это.

— Спасибо.

Он поднимает брови.

— Ты ничего не забыла?

Я провожу рукой по его подбородку и улыбаюсь шире.

— Спасибо, сэр.

Эйдан долго смотрит глубоко в мои глаза. Затем он тихо говорит:

— Кайла, будь осторожна со мной.

Удивленная, я спрашиваю:

— Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, ты думаешь, что я сильный. Но проблема с сильными людьми в том, что они не гибкие. Они не могут сгибаться под напряжением. Они просто ломаются.

Прежде чем я успеваю ответить, Эйдан поднимает меня и несет в ванную.

~

Я целый час купаюсь в блаженстве, по шею в пузырьках, потягивая каберне. Эйдан входит и выходит из ванной, приносит мне маленькие кусочки сыра и ломтики яблока, кормит меня с рук и смотрит, как я жую, как будто это самая захватывающая вещь, которую он когда-либо видел.

Его взгляды вызывают зависимость.

Потому что мне это так нравится, что даже немного пугает.

Я не думаю, что я готова к этому. Похоже, что и он тоже не готов. Мы — магниты, которые не хотят быть магнитами, притянутые друг к другу невидимыми элементами, находящимися вне нашего контроля.

У меня нет ни слов, ни желания сказать, что, может, было бы разумнее замедлить этот мчащийся поезд, прежде чем он сойдет с рельсов и убьет всех пассажиров. Кроме того, разве мы уже не прошли этот этап?

Очевидный ответ — да. Мы. Мы пропустили свидания за ужином и вежливые беседы и сразу перешли к извращенному траху.

Не то чтобы я жаловалась. Так проще, а простые вещи прекрасны. А учитывая мое недавнее душевное состояние, светская беседа была бы неловкостью.

Одетый только в джинсы, Эйдан сидит на унитазе, положив локти на колени.

— Собираюсь завтра проверить дом.

— Это приглашение или ты просто сообщаешь мне о своем будущем местонахождении?

Слабая улыбка изгибает его губы.

— Это приглашение, хитрюга. Но ты и так это знаешь. Каков ответ?

— Ответ — да. Который ты и так уже знал.

— Не хочу ничего предполагать, — он смотрит на мой безымянный палец, затем отводит взгляд. — Не знаю твоего расписания.

Скажи ему. Просто расскажи ему о Майкле. Расскажи, что случилось. Он заслуживает того, чтобы знать.

Или нет? Здесь нет никаких обязательств. И я не единственная, кто что-то утаивает. Я почти ничего о нем не знаю. Черт, я даже не знаю, сколько ему лет!

Несколько секунд я мысленно перебираю туда-сюда,