Отец моего (вы)бывшего - Юлия Вернер
Зарывшись носом в ее волосы, Воронов еще глубже втянул в себя тонкий аромат, прикрыв на мгновение глаза.
Одна его рука продолжала сжимать ее запястье, а другой он обнимал Веру, не позволяя ей отстраниться.
Вот трахнул бы ее прямо на этом столе!.. Собственно, а что ему мешает это сделать?
Отстранившись всего на мгновение, чтобы заглянуть в перепуганные глаза Веры, Воронов накрыл ее губы своими в жестком подчиняющем поцелуе, правда не учел одного факта — вторая рука у девушки была все еще свободна.
Она, что было сил, ударила Михаила по лицу ладонью и тот замер, даже и не думая ее отпускать. Опешил ли он? Чуть-чуть, но сопротивление его только сильнее раззадорило.
— Ненавижу тебя! — прошипела Вера в лицо мужчине. — Ненавижу!
— Я так не думаю, — тихо проговорил брюнет, разглядывая ее раскрасневшееся от ярости лицо. — Мне кажется, что ты врешь.
— Когда кажется — креститься надо! — возмущенно воскликнула Вера и рванулась из его рук. — Пусти меня, иначе я буду кричать, Воронов!
«Если только мое имя во время того, как я буду входить в твое горячее тело», — подумал Михаил и его член в брюках напрягся, натягивая ткань.
До совещания оставалось, по меньшей мере, минут сорок — у них еще было полно времени для того, чтобы страстно потрахаться или хотя бы поговорить. Хотелось бы конечно поговорить во время траха и убить двух зайцев одновременно, но это уже было роскошью.
— Михаил! Пусти! — голос Веры задрожал, и мужчина от неожиданности разжал пальцы, давая возможность девушке отойти от него на несколько шагов.
Кажется, он переборщил, не стоило Воронову так наседать на нее. Они же бл*дь не в голливудском фильме, в котором парочка спустя многие годы разлуки прыгают друг на друга прямо на тротуаре и трахаются до потери сознания в собачьей позе. Бл*дь, а хотелось бы как в фильме.
— Извини, — тихо произнес Михаил. — Я перегнул палку.
— Да ты ее не перегнул, мать твою! — прошипела девушка. — Что ты себе позволяешь? Думал, что если когда-то давно имел меня во всех позах, то и спустя пять с лишним лет тебе это позволено? Спешу тебя огорчить — ты последний человек, с которым у меня когда-нибудь будет секс! Я ненавижу тебя, и ничто этого не изменит! И пока я вынуждена работать здесь, то будь добр — не подходи ко мне ближе, чем на один метр!
Воронов нахмурился и отошел на пару шагов.
— Так нормально? — голос у него был хриплым.
— Было бы просто превосходно, если бы ты свалил за дверь и дал мне работать! — не унимала гнев девушка.
— У нас назначена встреча.
— Вот и встретимся на встрече!
Исчерпывающий разговор.
— Вера, послушай… — попытался заговорить мужчина.
— Это ты меня послушай! — перебила Вера. — Прекрати вообще смотреть в мою сторону, ясно? Ты мне противен!
Воронов поджал губы и хмыкнул.
— Ясно, — отозвался он, затем попятился к двери, а потом и вовсе отвернулся. — Жду в переговорном кабинете! — бросил он, повернул ключ в скважине и вышел в коридор.
Глава 24
Встреча с китайцами тянулась мучительно долго и была для меня настоящей пыткой, особенно если учитывать то, что мне пришлось сидеть напротив Воронова, который все два с половиной часа буравил меня гипнотизирующим взглядом, будто я обещала ему дать прямо там, но не сделала этого! Мне больших усилий стоило сдержать себя в руках и продолжать вести так, будто ничего и не произошло.
После встречи, пока Михаил обменивался любезностями с иностранными гостями, я под шумок выскользнула в душный коридор и быстрым шагом пошла к себе, радуясь тому, что всего через пару часиков наконец поеду домой и не увижу Воронова на выходных!..
В конце рабочего дня я, окрыленная той же мыслью, заперла дверь своего кабинета и, стуча каблуками, пошла на выход, радуясь тому, что проведу время с дочкой, которой с новой работой стала уделять куда меньше внимания.
Так некстати на улице не на шутку похолодало, и накрапывал мелкий противный дождик, так что мне пришлось поторопиться к машине, дабы не вымокнуть.
Вскоре я уже выезжала с парковки и двигалась по направлению к родителям, чтобы забрать от них дочку, которую, думаю, следовало бы уже отправить в детский сад, но я все как-то медлила с этим на новом месте.
Войдя в квартиру к родителям, меня сразу же сжала в объятиях перепачканная в муке Надя, которая, как оказалось, делала с бабулей пельмени.
— Садишь, поешь спокойно! — причитала мама. — С собой еще возьмете! Дома, небось, шаром покати, работала все время! Оставь дитя в покое, успеете еще домой!.. А ну, марш за стол сказала!..
В общем да, пришлось остаться и поесть горячих домашних пельменей, а потом еще и замороженных с собой положили, рядом с небольшой кастрюлей борща и пакетом с продуктами.
— Мам, ну зачем? — ворчала я. — Я сама в состоянии за продуктами сходить!
— Ничего, дома лишний раз посидишь! — вставил свое папа. — Нам не тяжело!
Домой мы приехали ближе к семи вечера, разобрали продукты, выпили чаю, поболтали. Дочка рассказывала, как провела свой день, а я, в общих чертах, чтобы она понимала, как провела свой.
— Мам, а когда папа вернется? — вдруг спросила девочка, заставляя меня вздрогнуть. — Я так соскучилась!
Я вздохнула и до боли прикусила нижнюю губу.
— Малыш, я не знаю, — сказала, поглаживая ее по волосам. — Ты же знаешь, у него работа сложная. Вырваться ну никак не получается!
— Понимаю, — погрустнела Надя. — Но я буду его ждать!
Сердце у меня сжалось.
В эту самую секунду мне так захотелось сказать Михаилу о том, что у него есть дочка, аж челюсть сводило. Моя дочь страдала без отца и каждый раз, когда она спрашивала о папе, мне хотелось выть.
***
Следующим днем мы с дочкой гуляли в городском парке и ели шоколадное мороженое в вафельном стаканчике. Я улыбалась, глядя на то, что моя девочка веселится, и не упускала возможности сфотографировать ее на телефон.
Мне даже не верилось, что ей было уже пять лет. Так время быстро пронеслось, а ведь только недавно она училась ходить… Мне было очень сложно растить ее и если бы не родные и близкие, не знаю даже, что с нами стало бы.
Мои мысли прервал высокий силуэт, который остановился где-то сбоку меня метрах в двух и загородил солнце, бросая на меня тень: я видела его краем глаза и не могла понять, кто это вообще такой и
