Новая жена - Мия Фальк
Вскоре стихия разыгрывается так, что ветер колотит в окна, бросая в них пригоршни воды. Дом как будто шатает невидимая сила. Японцы потихоньку молятся своим богам при свете свечей.
Мы с Инной жмемся друг к другу, ожидая возвращения мужчин в холле отеля.
Но их нет ни через час, ни через два.
Связь по-прежнему не работает. В полночь я решаюсь выйти на улицу, но оказываюсь неспособна даже найти дорогу. Ничего не видно из-за сплошной стены дождя.
Персонал отеля насилу уговаривает меня вернуться.
Промокшая до нитки и продрогшая я смотрю в окно, не в силах произнести ни слова. Я не собираюсь никуда уходить из фойе, пока снова не увижу мужа.
По радио передают, что стихия разыгралась не на шутку. Есть несколько жертв.
Что если сегодня я в последний раз говорила с Даниилом?
Я должна была хотя бы сказать мужу о том, что верю в то, что он хороший человек, что хочу быть с ним и подарить ему счастье.
Глава 32
Согревшись, я ненадолго засыпаю.
Во сне я стою на краю обрыва и в воздухе передо мной кружится тот самый счастливый билет, который протянул мне накануне Нового Года таксист. Ветер вырвал клочок бумаги из рук, и я все никак не могу ухватить его.
Я просыпаюсь в холодном поту. Инна дремлет рядом.
Сердце стучит в висках.
Теперь я понимаю: счастье невозможно сложить усилиями одного человека. Даниил сделал все, что от него зависело: бросил то, к чему привык, смирился с тем, что окружающие сочли его сумасшедшим, признал ошибки.
А я так и не решилась пойти ему на встречу. Это значит, я недостойна человека, настолько отчаявшегося и отчаянного, что он был готов подарить мне сказку в обмен на любовь.
Хватаю легкую куртку и срываюсь на улицу, не слушая протестов персонала отеля. Дождь еще хлещет, сотрудники быстро теряют меня за водяной стеной.
Если я прямо сейчас не отправлюсь искать Даниила, это конец. Бросаюсь вперед.
Стена дождя неожиданно редеет, и я замечаю монаха, бредущего по дороге навстречу. Теплится рассвет. Я немного притормаживаю, чтобы рассмотреть старика.
По асфальту текут крупные потоки воды, а он идет, прикрывшись маленьким зонтиком и кажется даже наслаждается непогодой.
Мы встречаемся взглядами, когда я подхожу ближе.
— Что-то потеряли? — спрашивает он по-английски.
Странно слышать чистый английский язык от древнего старика из глубинки. Да и вся эта встреча какая-то сюрреалистичная.
— Подумал, по-японски вы не разговариваете, — пожимает плечами монах.
— Да-да, — спохватываюсь я. — Здесь… вы не видели никакой аварии? Упавшего дерева?
Старик останавливается и задумчиво смотрит назад.
— А! Такое бывает. Дальше по дороге, ограждение снесло. Но я и не подумал, что там могут быть люди. Вот же старый дурак! Вон! Тропинка в горах. Пойдешь по ней — успеешь на выручку.
Я киваю и направляюсь туда, куда он указывает. Между деревьев действительно виднеется едва заметная тропинка.
— Поговаривают, там живет хозяин гор, — старик провожает меня взглядом, — он забирает путников в непогоду.
Оборачиваюсь и фыркаю. Что за глупости?
— Он выглядит как большая лягушка, — как ни в чем ни бывало продолжает старик, не замечая моего смущения. — На голове блюдце. Там жизненная сила. Поклонишься первой — из блюдца вытечет вода. Иначе никого спасти и не рассчитывай.
Я тороплюсь поскорее уйти.
— Будет скрипеть и стучать — не слушай!
Я поздно понимаю, что похоже пошла на поводу у сумасшедшего. Тропинка петляет между деревьев и камней. Мне действительно начинает казаться, что лес меня морочит. То тут, то там слышен скрип ветвей.
Надо поворачивать. Старик набросился на меня с рассказами о японских байках, и я сглупила. Но лес все не кончается.
Обессилев, я присаживаюсь на камень, и мне становится дурно. Я вспоминаю слова старика. Почему он говорил о пропаже и спасении? Я ведь не упоминала ни о чем таком.
Холодный пот струится у меня между лопатками, когда я замечаю, что напротив меня на огромном камне сидит гигантская жаба, и как мне сейчас кажется, глядит на меня совершенно осмысленным, практически человеческим взглядом, надменно раздувая брюшко. Так, словно хочет спросить, зачем я пришла.
Только вот я блюдце на голове не успеваю разглядеть.
Вскакиваю и кланяюсь как японка, вытянув руки по швам.
Проходит мгновение. Я слышу громкий квак.
А потом меня отвлекает человеческий голос, который слышен вдалеке и это разом вышибает из моей головы все другие мысли. Я кажется узнаю Даниила.
Срываюсь с места, не успевая посмотреть, там ли еще эта гигантская тварь. Да и бог с ней! Теперь я четко различаю голос мужа.
Он зовет на помощь.
Тропинка, внезапно проступившая у меня под ногами, ведет прямо к асфальтированной петле серпантина.
Я выскакиваю на дорожное полотно. Часть его размыло дождевым потоком, ограждение, как и говорил монах, снесло.
Замечаю балансирующую на краю машину.
— Лебедка! — слышу я, как кричит Даниил.
— Что? — муж держится за открытую дверь машины, он практически повис на ее капоте и я понимаю, что ему не хватает всего ничего дотянуться до управляющего механизма, сделанного в решетке радиатора.
Что тут делает машина спасателей — мне некогда себя спрашивать.
Даниил в спешке объясняет, как запустить механизм.
Я следую инструкциям. Раздается механический лязг, невидимый мне мотор проворачивает лебедку. Замечаю напрягшийся железный трос, который связывает машину с толстым стволом дерева, растущего на обочине дороги.
Вскоре ее удается вытащить на остаток проезжей части.
Даниил ступает на землю, и я бросаюсь ему на шею.
— Я никуда не уйду! — произношу скороговоркой и чувствую, как сильные руки мужа крепко сжимают мою спину.
На мгновение я отрываюсь и замечаю глубокий порез у Даниила на щеке.
— Я люблю тебя… — это то, что я должна была давно ему сказать.
Нас окружают японцы, но я не придаю этому значения.
Смотрю мужу в глаза и сейчас он кажется мне самым красивым, самым желанным.
— Я тоже люблю тебя, — отвечает Даниил.
Утыкаюсь носом мужу в грудь. Плевать на дождь, на разбитую дорогу, японцев. Пусть весь мир подождет. Главное мы вместе.
— Ты нас спасла, Алин, — слышу я над ухом. — Спасатели верят, тут заколдованная гора, на которой живет каппа. В дождливые ночи забирает путников. Вот реально все валилось из рук, я даже почти поверил им, когда…
Даниил отрывается.
— Тут дорога треснула и машину чуть
