Нарушенная клятва (ЛП) - Ларк Софи

Я подхожу к ней сзади и задираю юбку, так что остатки платья лежат вокруг ее талии. Это открывает две кремово-белые ягодицы, круглые, полные и сочные в бледно-золотистом свете.

На ней кружевные стринги. Единственное, что ее сейчас прикрывает.

Я беру с верстака ножницы, их лезвия сверкают на свету. Я открываю и закрываю их один раз, чтобы Риона могла слышать их злобный звук.

Затем я приставляю лезвие к нежной коже ее бедра и просовываю его под пояс стрингов. Одним резким щелчком я срезаю ее трусики. Я делаю то же самое с другой стороны, отрывая лоскутки ткани, чтобы обнажить гладкие розовые губки ее киски и маленькое морщинистое отверстие ее попки.

Теперь она полностью уязвима. Я вижу, как дрожат ее ноги. Между губами ее киски блестит влага. Мой рот наполняется влагой.

Но время для этого еще не пришло.

Вместо этого я возвращаюсь к стене и беру свежеприготовленную розгу. Она чуть длиннее моего предплечья, сделана из свежей черной кожи. Рукоятка оплетена жесткой тесьмой, с небольшой кожаной петлей на головке. Я ударяю этой петлей по ладони, издавая резкий треск. Риона вздрагивает, пытается оглянуться на меня, но остается на месте.

Я провожу плетью по бокам ее обнаженной груди. Она вздрагивает от этого прикосновения, и ее соски снова твердеют.

Затем я провожу плетью по ее позвоночнику. Я любуюсь ее узкой талией, переходящей в красивую попку в форме сердца. Я провожу плетью по левой ягодице, по бедру, затем нежно дразню маленькой кожаной петлей по ее голой киске и по всей длине задницы, заставляя ее громко стонать.

Я кладу свободную руку на ее спину.

— Если ты будешь делать то, что я говорю, я вознагражу тебя, — говорю я ей. — Если ты не подчинишься, я тебя накажу.

Я чувствую, как напрягается ее спина, так как она восстает против идеи награды и наказания. Но любопытство и возбуждение заставляют ее молчать.

— Чтобы было понятно, вот на что похоже наказание, — говорю я.

Я взмахиваю в воздухе плетью, сильно ударяя ее по заднице.

Риона вскрикивает, пытаясь вырваться, но она крепко привязана к скамье.

От удара остается длинный розовый рубец на белоснежной попке. Ее кожа необычайно нежная. Вид этой отметины заставляет мой член пульсировать от вожделения.

Я хлещу ее еще раз, с другой стороны. Она вздрагивает, но на этот раз ей удается сдержать крик.

Я даю ей еще один шлепок, и на этот раз она почти не подпрыгивает.

Она не может остановить себя, пытаясь сохранить контроль над своими реакциями.

Это нормально, посмотрим, как долго это продлится.

— Это было наказание, — говорю я. — Это награда…

Я массирую рукой ее покрасневшую ягодицу, мягко успокаивая жжение. Риона расслабляется и тихо выдыхает, не в силах сопротивляться моим прикосновениям.

Я протягиваю руку между ее бедер и касаюсь ее киски, проводя пальцами по мягким губкам. Я чувствую ее набухший клитор, выступающий между губами. Я провожу по нему большим пальцем, заставляя ее вздрогнуть.

Мои пальцы скользят по ее влаге. Я массирую ее киску, просовывая пальцы между ее складок, но пока не проникая в нее. Просто дразню ее клитор, позволяя большому пальцу скользить по нему снова и снова, пока не чувствую, что она пытается прижаться к моей руке, насколько это возможно, пока она связана веревками. Ее дыхание учащается, и я могу сказать, что она уже на грани кульминации, от чистого возбуждения.

Поэтому я отдергиваю руку.

Риона стонет от разочарования.

— Еще нет, — говорю я. — Ты еще не заслужила этого.

Я подхожу к передней части скамьи. Я встаю прямо перед Рионой и расстегиваю джинсы. Я достаю свой член, тяжелый и пульсирующий, с которого уже капает сперма.

Я беру член за основание и протягиваю его ей.

— Соси, — приказываю я.

На мгновение Риона сжимает губы, раздумывая о неповиновении. Но она жаждет награды. Поэтому она открывает рот и позволяет мне ввести член.

Ее руки связаны, и она неподвижно лежит на скамье. Все, что она может сделать, это расслабить челюсти и позволить мне вводить и выводить член из ее рта. Я чувствую, как ее язык скользит по нижней стороне моего члена, от основания до самой головки.

Сначала я вхожу неглубоко, затем глубже, так как мой член смазывается ее слюной. Вскоре я опускаюсь в ее горло, заставляя ее задыхаться.

Это невероятное доминирование, использовать ее рот таким образом. Это не имело бы никакого значения, если бы это была какая-то случайная девушка, но Риона — королева. Как будто я захватил Клеопатру в качестве военного трофея. Я чувствую себя гребаным императором.

Я вхожу и выхожу из ее рта, мой член такой набухший и горячий, что кажется, будто я могу расколоть собственную кожу. Сперма кипит в моих яйцах, умоляя выпустить ее.

Но еще нет. Я едва успел начать.

Вместо этого я вытаскиваю его изо рта со словами:

— Хорошая работа, малышка.

— Я не твоя малышка! — яростно говорит Риона.

— Нет?

Я обхожу ее, снова беру в руки плеть и сильно бью по ее заднице. Риона не может остановиться от крика.

— Ой! — кричит она.

Я хлещу ее снова, по тому же месту.

— Черт! — кричит она, корчась и извиваясь.

ХЛОП!

ХЛОП!

ХЛОП!

Я хлещу ее безжалостно, пока все ее ягодицы не становятся ярко-розовыми.

Затем я бросаю плеть и ввожу в нее свои пальцы. Она задыхается, и ее теплая, влажная киска дергается. Теперь она извивается по совершенно другой причине.

— О, Боже, — стонет она.

Я поглаживаю ее клитор и ввожу в нее пальцы в постоянном ритме. Я чувствую, как она бьется о мою руку, ее бедра дрожат, а киска сжимается вокруг моих пальцев.

— Только хорошие девочки кончают, — говорю я ей низким голосом.

Она стонет и сильнее прижимается к моей руке, отчаянно желая освободиться.

— Скажи, что ты моя девочка, — требую я.

На мгновение наступает тишина, затем она задыхается:

— Я твоя!

— Моя, чтобы защищать?

— Да, — задыхается она.

— Моя, чтобы ездить верхом?

— ДА! — кричит она, прямо на грани.

Я прекращаю ласкать ее пальцами, и она вскрикивает от разочарования.

Но ждать осталось недолго. Вместо этого я хватаю ее за бедра и ввожу свой член в ее тугую, влажную киску. Она кричит от удовольствия, когда я трахаю ее сзади. Крепко держа ее за бедра, я вхожу в нее снова и снова, мои бедра шлепают по ее заднице даже громче, чем от ударов.

Я тянусь вниз, чтобы погладить набухший маленький клитор в такт моим толчкам.

Проходит всего три секунды, и она переходит грань. Я чувствую, как ее киска сжимается и дергается вокруг моего члена, и она издает долгий, придушенный крик, когда я наконец позволяю ей испытать оргазм.

Кульминация продолжается, продолжается и продолжается. Каждый толчок, кажется, выжимает из нее новую волну удовольствия.

Я умираю от желания взорваться внутри нее в тоже самое время. Мои яйца пульсируют. Ритмичное сжатие ее киски почти непреодолимо. Но я сдерживаюсь, едва-едва.

Вместо этого я опускаюсь позади нее и начинаю ласкать ее киску. Я лижу ее клитор, чувствуя, какой он горячий, набухший и нежный на моем языке.

Риона вскрикивает, слишком чувствительная от оргазма. Но я продолжаю, сначала нежно, а потом с небольшим нажимом, когда чувствую, как она расслабляется и начинает раскачиваться на моем языке. Я лижу ее непрерывно и глубоко. Достигая второй кульминации.

— О боже… о… о… Я не могу… — задыхается она.

— Кончи для меня еще раз, — требую я, зарывшись лицом в ее киску.

Ее киска словно горит. Ее вкус сладок, как никогда. Ее киска бархатная на моем языке, и я лижу ее все сильнее и сильнее, проталкивая свои пальцы внутрь нее.

— ООО ДА! — кричит она, когда снова начинает кончать.

Этот оргазм бьет ее сильно, как молот. Все ее тело напрягается. Она гримасничает, как будто ей больно, но на самом деле это удовольствие, удовольствие настолько сильное, что оно почти невыносимо.

Она издает тихий всхлип, когда ее тело наконец отпускает. Она лежит на деревянной скамье, слабая и измученная.