Племянница жены - Катя Лоренц
— Ты слишком громко думаешь, Снежинка, — он подгребает меня под себя, нависает надо мной. — Доброе утро, — говорит охрипшим после сна голосом, прежде чем поцеловать. Сжимает мое бедро, я закидываю ногу на спину. Поцелуи становятся более настойчивыми, а его возбуждение, жжет промежность. Звонит будильник и он сердито смотрит на него.
— На работу нужно ехать, — нехотя переворачивается и встаёт.
Что?! Утреннего секса не будет? Растерянно расчесываю спутанные волосы. Это первый звоночек? Когда это Миша ставил работу выше нашей близости?
Я принимаю душ, хожу по дому, сушу волосы. Миша уже одет, на ходу пьет кофе.
— Я оставил тебе деньги на такси.
— Мы не вместе поедем? — кусаю губу.
— Прости. Я очень спешу.
Падаю на стул как мешок с картошкой, когда раздается хлопок двери.
Да это смешно! Глупо! По детски! У него и правда могут срочные дела. Не стоит воспринимать это как крах наших отношений. Но мозг сверлит мысль: я его теряю.
На работе успеваю принести Олегу кофе, как появляется неожиданная гостья. Вика. Вся такая деловая, смотрит на меня как на предмет интерьера.
— Твой босс у себя?
— Да. — растерянно киваю. Она хмыкает и стуча каблуками заходит к Олегу.
О чём ей говорить с Олегом? Проходит около часа. Клиент, что записан на прием, нервно посматривает то на часы, то на меня. Я набираю внутренний номер и сообщаю, что пришел человек по записи. Олег рявкает на меня, что итак все знает. Когда выходит Вика я приглашаю клиента и предлагаю напитки. Она, вместо того, чтобы уйти садится на мой стол.
— Тебе пора! — указываю ей на дверь.
— Ты бы повежливее обращалась к будущей хозяйке.
— Что?! Ты бредешь. С какой хозяйке то?
— Я собираюсь приобрести акции Олега. Плюс, после развода я получу двадцать пять процентов Мишиных. И того получится семьдесят четыре процента. Так что решающий голос будет моим. И первым моим решением, будет выкинуть тебя отсюда. — Она грустно обвела приемную взглядом. — Для Миши всегда работа была на первом месте он денно и нощно готов был пропадать здесь. Это его ребенок, которого он холил и лелеял. — потом резко сменила тему. — Вы хоть предохраняетесь?
— Решила поговорить со мной о пестиках и тычинках?
— Не советую беременеть от него, потому что когда компания перейдет в мои руки, он выберет меня и нашего малыша, — она ласково провела по животу. Вот о чем меня предупреждало шестое чувство! И Миша начал отдаляться.
— Клуша, — зло хихикнула она. — Не тебе со мной бороться. Я могу позвонить Владу и попросить его, чтобы он взял тебя официанткой.
— Обойдусь!
Как только Вика ушла, я побрела к Мише. Настроение было мягко говоря упадническим. Я даже не обратила внимание на секретаршу, которая теперь была одета в соответствии с дресс-кодом и встретила меня дежурной улыбкой, без ехидства. Постучавшись, вошла в кабинет. Миша, завидев меня, улыбнулся.
— Хочешь кофе? — отсалютовал мне чашкой. Он выглядел измученным и даже улыбка не смогла скрыть печаль в глазах.
— Нам нужно расстаться, — эти слова дались мне особо тяжело. Я не могу позволить, чтобы Миша лишился всего из-за меня. Да и вряд ли он выберет меня. Так что, итог неизбежен. Он уйдет. — Я пришлю тебе ключи вместе с курьером.
— Что ещё за глупости? — Миша подошёл ко мне, сел на стол, напротив меня. И провел по голове рукой. Так хотелось потеряться об его ладонь. Последние ласки. Больше никогда не увижу его. Я впитывала каждую чёрточку, желая запомнить даже такой момент.
— Приходила Вика. Она хочет купить долю Олега.
— Какого хрена?
— Ты все равно вернёшься к ней, а меня бросишь. Лучше я сделаю это первой.
— Глупая, моя девочка, — он приподнял меня и прижал к себе. — Не слушай ее. Верь в меня. Я все решу. Даже если компания достанется ей, я найду как заработать деньги нам на жизнь. Но на поклон к ней не пойду.
— Но твоя компания. Ты же всю жизнь её создавал.
— Ты важнее, Снеж, — он притянул меня к себе, по моим щекам побежали слёзы. Между делом всей его жизни и мной, он выбрал меня.
Миша поцелуями стирал слёзы, успокаивал ласковыми словами.
— Ты правда меня так любишь, что готов лишиться всего?
— Люблю. А ты любишь меня так же сильно? Даже если я останусь бедным сорокалетним стариком без денег?
— Ты мой любимый старичок, — я крепче обняла его за шею, не могла перестать улыбаться. — Мне плевать на деньги. Неужели не понятно?
Ох уж это скачущее то вверх, то вниз настроение. С полного пиздеца, до полной эйфории. Как… у беременной.
— Что? — спросил в Миша вглядываясь в мое вытянувшееся лицо, пока в голове проносились вопросы.
Когда были последние месячные? Пропускала ли я принятие таблеток. Я бросила, когда ушла от Миши. Мне это было не нужно. А потом опять начала. Могло ли это повлиять? Врач говорил что они подействуют не сразу.
— Ничего. Я пойду. Меня Олег потерял.
В обед я купила с десяток тестов. Для надёжности перенесла тест на утро.
Вот как до него дожить и не сойти с ума? Ребенок сейчас не ко времени. У Миши и так хватает проблем. Мстительная Вика, возможно и ребенок, которого она ждёт, от Миши. А тут я. Идиотка, которая не может проследить за приемом таких важных таблеток.
А если да? Что тогда? Будет ли он рад нашему малышу? Викиному то не очень.
Миша остался в офисе. И это хорошо, потому что полный коллапс был написан у меня на лице.
Придя домой, сделала себе чай, пытаясь прекратить смотреть на сумку, где лежали стопка тестов. Утром. Утром точнее.
Когда позвонили в дверь, я нацепила на лицо притворную улыбку. Миша не должен догадаться. Но на пороге стояла Вика с каким-то плешивым дяденькой в дорогом костюме. Она смело шагнула внутрь, отодвигая меня как мебель.
— Так прихожая одна. Пуфик. Дурацкий. Ну ладно продам на Авито.
— Что происходит? — спросила я, пока Вика ходила из комнаты в комнату, перечисляя мебель, предметы интерьера.
— Я тебя спрашиваю!
— Опись имущества, которое мы будем с мужем делить. Белый диван. Не плохой. А вот салатовые подушки не очень. Но запишите.
— Это мои подушки! Я купила их на свои деньги! — Вика милостиво улыбнулась.
— Хорошо. Вычеркните подушки. У тебя ужасный вкус, племянница, — её приход был похож на набег печенегов. Она вторглась в наш с Мишей мир.
— Вон пошла!
— Это мой дом! Скорее я тебя выгоню.
— Он Мишин!
— Всё, что приобретено в браке делиться
