Николь. Часть 2 - Катрин Корр
– Не хочу показаться невежливой, Кэйлаш, но я не думаю, что мне хочется это знать.
– Я понимаю, – кивнула она, не сводя с меня глаз. – Но я с тобой не согласна. И, раз уж ты знаешь, что женщина я деловая и пробивная, поверь моему опыту и позволь кое-что тебе объяснить. Я уверена, что мои слова помогут сделать тебе определенные выводы.
Приехали. И хотя находиться в обществе Кэйлаш всегда было приятно и интересно, я очень пожалела, что согласилась на эту встречу.
– Моя семья познакомилась с Абрамом через знакомых, у которых возникли кое-какие проблемы в бизнесе и они прибегли к его услугам. В плане кризисных ситуаций Абрам – спец. Жаль только, что это касается исключительно бизнеса. Он и нашей семьей помог урегулировать некоторые проблемы, причем за невероятно короткий период. Абрам достаточно известная личность в бизнес-кругах. Люди уважают его за острый ум и профессионализм. – Я не сдержала в себе тяжелый вздох. – Месяц назад я попала в неловкую ситуацию, когда случайно встретилась в аэропорту с Викторией. Это его супруга. Была его супругой, – уточнила Кэйлаш, часто заморгав. Я же начинала потихоньку терять терпение. – Не буду лукавить, Николь. Когда ты сообщила мне, что хочешь в самые кратчайшие сроки приступить к работе, я поняла, что это связано с Абрамом. Искры между вами невозможно было не заметить. Но я, как и многие в его окружении, была уверена, что…
– Что он женат. Да, я знаю. Кэйлаш, извините, но тему для разговора вы выбрали…
– Болезненную для тебя, – перебила она, понимающе кивая. – Я знаю. Не влюбиться в Абрама совершенно невозможно, особенно молодой и красивой девушке, от которой он сам не мог увести взгляд. Ты ведь уехала, потому что Абрам оттолкнул тебя? Наверное, он дал тебе ясно понять, что никакого развития ему не нужно? Есть только здесь и сейчас и оно будет целую вечность пребывать в неподвижном состоянии. Так?
Что-то вроде того.
– Я просто оказалась не той, которая ему подходит.
Кэйлаш глубоко вдохнула и на безмолвном выдохе опустила глаза на свои руки.
– Вы ведь с ним очень похожи, Николь. Чтобы притупить боль разбитого сердца, ты полностью отдаешься работе. Почему же ты думаешь, что и Абрам не преследует эту же цель?
– Кэйлаш, – как можно более терпеливее обратилась я к ней, – пожалуйста, не надо о нем. Я не желаю больше знать ничего о жизни Абрама Грозного. Прошу вас… – Я опустила глаза на содержимое наших тарелок. Есть теперь точно не хотелось. – Он забыл. И я забыла. Вот и всё.
Кэйлаш снова задумчиво кивнула и спокойно взяла у руки столовые приборы.
– Как скажешь, Николь, – сказала она, откинув в сторону кусок обжаренного болгарского перца. – Я лишь хотела сказать, что никакая работа не спасет от душевных терзаний. На это способен только любящий человек рядом.
– Новый год! – воскликнула я.
– …Что?
– От душевных терзаний спасет только Новый год! Это мой любимый праздник, – улыбнулась я, изо всех сил стараясь разбавить собственное угнетенное настроение. – В этот день я точно стану счастливее. А теперь, давайте уже есть!
18
– И зачем она тебе всё это сказала? – спросила Мила по видеосвязи. – Ей-то какая разница, что между вами случилось и вообще?
– Не расстраивайся, Николь! – протянула Ева, опустив голову на плечо Милы. – Просто тетке захотелось немного поумничать!
– Но это ужасно! Какое право она имеет лезть в её личную жизнь?
– Я и говорю, этой женщине стало скучно и она… Ладно, забыли! Вот ещё будем тратить время на эту… чепуху.
– Где вы сейчас?
– В торговом центре, – ответила Мила. – Мы решили обновить летний гардероб, но уже третий час бесцельно слоняемся по бутикам. Я устала.
– Надо, как Николь, обзавестись личным портным! Кстати, сколько стоят его услуги? Небось, вся зарплата на него уходит? Ты теперь, как наш Стас! Ходит только в костюмчиках и с серьезной физиономией, подстать своему обожаемому боссу!
Я заметила, как Мила пихнула её, но никак этого не выдала. Сославшись на ванну, которая уже давно набралась, я закончила разговор и отложила iPad в сторону, чтобы не сорваться и не набрать подругам вновь, ведь я искренне не понимала, какого черта за эти четыре месяца вдали от жизни, по которой я несказанно тосковала, мое сердце всё ещё изнывало по Абраму, как в тот самый день, когда он подписывал мое заявление об увольнении?! Когда сказал, что я всегда буду для него падающим снегом!
От злости я сама не заметила, как действительно включила воду и круглая белоснежная ванна начала наполняться. Я просто стояла и смотрела, как мощным напором лилась прозрачная вода, в отражении которой видела его.
Идиотка.
Правильно говорила мама: «Ты, Николь, дура».
Прошло четыре месяца и, если бы Абрам действительно хотел что-то исправить, то уже давно бы сделал это. Я плавно закрыла глаза и постаралась втянуть его запах. Иногда на долю секунды мне точно удавалось почувствовать его. Но не сегодня. Лежа в горячей воде, я позволила себе мысленно вернуться домой. К Люрексу и его ласкам по утрам, даже к бесконечным звонкам и сообщениям от мамы, которая теперь, ограничивалась только последним да и то не так часто, как раньше. София не сообщала родителям, куда именно я подевалась. С тех пор, как они с Ильей затеяли бракоразводный процесс, отношения между двумя семьями стали напряженными. До официального развода отец всеми правдами и неправдами требовал Софию одуматься, а мама, была уверена, что только ребенок способен сохранить рушившийся брак. Благо Илья, наконец, включил здравый смысл и перекрыл кислород беспокоящимся родителям, что с одной, что с другой стороны. Наверное, я бы даже хотела вернуться в родной город, но точно не в ближайшем будущем. По крайней мере, пока моя память не вычеркнет мужчину, которого я безоглядно полюбила всем сердцем.
Раздался плавный и негромкий звонок колокольчика. С тех пор, как Садхир покинул апартаменты напротив, поскольку считал, что я больше не нуждалась в его круглосуточной поддержке и помощи, он, если и собирался навестить меня, предупреждал об этом по телефону за пару часов точно. Да и то в квартиру не заходил, не желая ставить меня в неудобное положение. Я наспех вытерлась полотенцем и закуталась в белый халат. Если Садхир увидит меня в таком виде, то потом будет сто тысяч раз извиняться. Откинув назад влажные волосы, я посмотрела в глазок. За дверью
