Только с тобой - Кира Фарди
— Илья, — Сергей Викторович разлил по стопкам коньяк и предложил их поднять, — ну, не чокаемся. Пусть земля Антону будет пухом! — он опрокинул спиртное в рот и закусил лимоном.
Илья повторил его действия. Коньяк обжег горло, прокатился огнем по сосудам, ударил в лицо. Не привыкший к крепким напиткам, Илья закашлялся. Сергей Викторович, привстал, перегнулся через стол и похлопал парня по спине.
— Антон говорил, что ты не любишь алкоголь. Вот и молодец. Не привыкай, не надо. Закусывай лучше. Возьми колбаску.
Они, молча, не глядя друг на друга, ели бутерброда. Напряжение нарастало. Илья ждал, но Пушкарев не торопился. Он готовился грамотно расколоть на откровенность несмышленого молодого человека. Вторая рюмка пролетела легче. Илья почувствовал, что наконец-то расслабляется.
— Вы хотели со мной поговорить? — не выдержал он тишину.
— Да. Давай по третьей выпьем, а потом побеседуем по душам, — он снова разлил коньяк, но Илья закрыл свою стопку ладонью и выжидательно посмотрел на Сергея Викторовича.
— Хорошо, — отодвинул и свой коньяк Пушкарев. — Твоя мама мне рассказывает интересные вещи. Можешь прояснить?
— А вам зачем? — вопрос прозвучал грубо, и Илья смутился. Он не хотел вести себя невоспитанно, но и делиться своими проблемами с посторонним человеком тоже не желал.
— Не ершись. Мне показалось, что ты неправильно понял одну ситуацию.
— А вы можете разъяснить?
— Конечно. У нас не было тайн с твоим отцом. Но я не смогу тебе помочь, если не узнаю, о чем ты говорил Наташе, — он посмотрел на дверь кухни.
— Дело в том, — начал Илья, а потом поднял голову и столкнулся взглядом с внимательными черными глазами Пушкарева, с искренним сочувствием смотревшие ему прямо в душу. Что случилось дальше, Илья так и не понял, но он рассказал этому человеку все, что накопилось у него на сердце. Начал свою историю с выпускного бала, а закончил щетками, которые достал из кармана и потряс в воздухе, потом увидел удивленно поднятые брови Пушкарева и снова их спрятал.
Сергей Викторович не перебивал, лишь иногда задавал наводящие вопросы. Когда Илья закончил говорить, он немного помолчал, задумчиво крутя в руке рюмку с коньяком, потом опрокинул ее в рот.
— Я тебя услышал. Я тебя понял, — наконец сказал он. — Могу развеять некоторые твои сомнения.
— Например?
— Например случай с письмом. Твой отец в это время действительно находился на Дальнем Востоке. Он не обманывал ни тебя, ни маму.
— Но как письмо попало к нему в руки? — вскочил Илья?
— Не перебивай! — приказал Пушкарев, и в голосе зазвучал металл. Парень сел. — Ближе Новому Году у Антона была командировка в тот город, где все это произошло. Я не думаю, что это письмо лежало в почтовом ящике два месяца. Ты же говорил, что оставил его осенью. Так?
Илья кивнул. Он еще не понял, куда клонит Сергей Викторович, но почувствовал облегчение. Будто могильная плита, которая придавила недавно его грудь, вдруг поднялась, и он смог вдохнуть кислород.
— Так вот. Ты не думал о том, что отец встретил кого-то из знакомых, кто и передал ему это письмо?
— Нет, — прошептал Илья. — Кому это понадобилось? Оля точно отца не видела шесть лет. Она бы мне сказала.
— А ее мама? Или сплетница-соседка, про которую ты рассказывал?
Илья похолодел. Что с ним не так? Почему он огульно обвинил во всем отца и даже не попытался разобраться? Ответ был на поверхности: Венька. Почему мальчишка похож на него?
— У Оли есть сын, — с трудом вытолкнул он из себя эти слова. — Этот мальчик похож на меня и… на батю. Я в изнасиловании не участвовал. С Олей у нас были платонические отношения. Мы не успели переспать, — его голос вибрировал. Он то замирал вообще, и тогда Сергей Викторович наклонялся над столом, то набирал силу. — Тогда кто сделал этого ребенка?
— Погоди, погоди! Не торопись, — выставил руку вперёд Пушкарёв, будто защищаясь от страшной информации. — Ты думаешь, что Антоха, мой друг, спланировал изнасилование, а потом бросил девочку на произвол судьбы?
— Да. Я так думаю, — твёрдо ответил Илья и отвёл глаза.
Сергей Иванович вскочил и вдруг размахнулся и ударил Илью кулаком в челюсть.
— Мальчишка! Как ты смеешь! Уважаемого человека смешать с дерьмом! Не позволю!
От удара Илья упал со стула. Он поднялся на ноги, ещё не понимая, что сейчас произошло. Схватился рукой за щеку и вытаращенными глазами наблюдал за беснующимся подполковником. В кухню влетела мама. Она бросилась к сыну, но он сделал шаг назад.
— Серёжа, что ты творишь? — накинулась мама на друга семьи. — Что здесь происходит?
— Ты знаешь, что этот малолетний максималист говорит об Антоне? — кричал Пушкарёв, меря шагами кухню. — Знаешь, что говорит? У меня слов нет. Одни маты! — Сергей Викторович набрал в рот слюны, огляделся в запальчивости, куда сплюнуть, махнул рукой и с шумом проглотил.
— Кто мне объяснит, что случилось? — встала, подбоченившись, мама и грозно нахмурила брови.
— Твой сын заявил, что Антон шесть лет назад изнасиловал его подругу и теперь у неё растёт сын!
— Чт-о-о-о? Чушь! Неправда! — охнула мама и опустилась на стул. — Илюша, как… как ты можешь… Об отце…
Она сразу сгорбилась, руки повисли вдоль тела. Из высокой и красивой женщины мама в один миг превратилась в старушку. Илья сделал шаг навстречу. Раскаяние шевельнулось в груди, а потом волной ударило в голову.
— Мама! Мамочка! Прости! Я не оговариваю отца. Это факты…, — оправдывался он, чувствуя, что перегнул палку. — Я потому и не хотел рассказывать тебе. И сейчас жалею, что поделился с…
Он покосился на Сергея Викторовича, который, не останавливаясь ни на минуту, шагал по кухне.
— Ты щетки забрал? Зачем? — подошёл он вплотную к Илье, и столько страсти и ярости было в его голосе, что парень схватился за карман.
— Щетки? Какие щетки? — мама испуганно переводила взгляд с сына на друга, но они ее не слушали.
— Хочешь тест ДНК сделать?
— Да. Отца умер, ничего не разъяснив, но в сотне километров растёт мальчишка, похожий на него. И на меня. Смотрите!
Илья заторопился, достал из кармана телефон. Когда он прощался с Венькой, тайком от Олиной соседки сфотографировал ребёнка, чтобы иметь в руках доказательство. Илья открыл фото и положил сотовый на стол. В кухне наступила тишина. Сергей Викторович и мама рассматривали ясноглазого вихрастого мальчика с ямочкой на подбородке и молчали.
— Н-да! История! — протянул через минуту Пушкарёв и
