Там, где тебя нет - Елена Левашова
– Почему я ничего не знаю об этом, Басир? О нашем родстве ты молчал, о Мадине…
– А какое отношение она имела к тебе тогда, Таир? Я и предположить не мог, что ты на ней женишься! И впервые услышал про то, что она присвоила чужие документы и стала Мариной. Правда после того случая она почти не появлялась в посёлке. Навещала мать очень редко, а последний раз была… – Басир прищуривается и вперивает взгляд куда-то вдаль, словно вспоминая точную дату. – Шесть лет назад.
«Как раз до операции. Поэтому я ее и не видел».
– А ребенка у нее не было? – спрашиваю я.
– Не знаю, Таир. Этого не знаю… Но сплетни ходили, что у них с Мусой Сулеймановым был роман. Как раз в то время, когда здесь были вы с Катей.
– Жаль, что у меня отобрали телефон, – со вздохом произношу я. – Мой агент все бы узнал.
– Ничего бы он не узнал, Абу-Таир. Много он о твоей жене узнал? Ваши бумажки ничего не стоят. Как и «объективки». Наверняка, та женщина, чьи документы присвоила Мадина – образцовое гражданское лицо? – усмехается Басир.
– Да. И я проверил ее вдоль и поперек, прежде чем жениться.
– Слова ничего не значат, Таир. Человека могут несправедливо обвинить, посадить, повесить клеймо, а он будет чист, как слеза младенца. Но слова обладают страшной властью – мы опираемся на них, верим им. Составляем мнение о человеке, основываясь на проклятое досье.
– Я начал понимать это только сейчас, – отвечаю со вздохом. – Я тогда был так… ранен предательством Кати, а она… Марина вызывала во мне восхищение своими мудростью и вниманием. Она угадывала мои желания, знала вкусы и увлечения. Я и предположить не мог, что она просто знала меня… Вот и весь секрет. Знала шпиона Абу-Таира Ибрагимова, кто погубил ее любимых. Изучила меня вдоль и поперёк, прежде чем женить на себе.
– Не кори себя, Таир. Мадина – женщина поразительной красоты. Ей несложно подчинять себе мужчин.
– Она так и не смогла влюбить меня в себя. И прекрасно знала о моих чувствах к Кате. Не понимаю только, почему контора определила мое место жительства в одном городе со шпионкой?
– Потому что Катя работала на ЦРУ, замаскированное под нашу СВР. Конторские просто не знали о ней.
– Вздор, Басир. Такого не может быть. Не бывает таких совпадений. Выходит, Катю вывело из игры ЦРУ и определило местом жительства российский город. В конторе есть крыса.
– Оставь это все, Таир. Ты все равно не узнаешь, кто это… Оставь уже прошлое и думай, как нам отсюда выбраться?
– Басир, у меня к тебе просьба, – неожиданно вспоминаю про сына настоящей Марины Деникиной. Если я погибну, мальчишка никогда не узнает о бабушке из Волгограда. – Марина Деникина перед смертью родила мальчика. Это сын Ибрагима – брата Мадины. Его русская бабушка хочет познакомиться с мальчиком. Она живет в Волгограде и ее зовут Ольга Леонидовна.
Басир внимательно слушает и молча кивает, обещая выполнить мое последнее желание. Я почти уверен, что Салим не посмеет его обидеть… Они всю жизнь жили бок о бок. Местные его не простят за такую подлость…
Окончательно замерзнув, мы поддаемся усталости. Басир накрывает ноги сеном, а я стараюсь сохранить бодрость, позволяя старику немного подремать. Сижу в колючей копне, наблюдая, как по полу бегают проворные мыши. В оконные щели врывается горный ветер, дверь клацает на хлипких петлях и, кажется, еще один порыв, она вывалится совсем, освобождая нам путь для побега. На улице слышатся голоса и топот, рев двигателя и скрежет затворов. А потом в эту какофонию вплетается знакомый голос Рокси.
– Хочешь убить, убивай, Салим. Только знай, что я защищала свою родину. Я верила, что служу ей. Искренне верила… Да и что от моей веры? Никакого толку от нее нет… Меня обманули, принудили приехать сюда и подставить Таира Ибрагимова. Я тогда не знала ничего о нем и…
– Замолчи, Катя! – рычит Салим.
Прищуриваюсь и пытаюсь разглядеть их через маленькое тусклое окно. Рядом с Катей дрожит Айшат. Тихонько плачет и молится Аллаху, беззвучно шевеля губами.
– Я хочу увидеть Таира! – дерзко кричит Катя.
Моя Рокси… Смелая, готовая пойти на смерть ради близкого… Я знаю ее такой и всегда буду помнить, что бы ни случилось…
– Зачем он тебе?
– Попрощаться, – хрипло шепчет она. Смаргивает слезы и смело смотрит в глаза Салиму. Наверное, Катя была права, когда говорила, что мы сумасшедшие фанатики… Опасность как наркотик впиталась в наше существо, так, что не вытравишь…
– Басир, вставай. Наши женщины во дворе. Салим их зачем-то, вывел на улицу, – произношу громко, чтобы старик проснулся.
– Плохо, сынок. Я попробую поговорить с ним, убедить отпустить вас с Катей.
Не успеваю кивнуть, двери с шумом распахиваются, являя взгляду Салима и его людей.
– На выход, Таир.
– Таир! – за его спиной мелькает тоненькая фигура Кати.
– Катя, – выдавливаю хрипло. От страха за нее слова словно примерзают к горлу. Царапают его, как колкие снежинки. – Катенька…
– Я люблю тебя, Таир… Ты всегда запрещал мне говорить тебе об этом, но я…
– Катенька, может, сейчас не надо?
– Нет! Сейчас самое время… Ты всегда был моим единственным. И я не хотела тебя предавать, прости… Я не ожидала, что влюблюсь в тебя, Таир… Ты стал для меня всем – жизнью, судьбой, отцом моего сына… Я тебя люблю и…
– И я тебя люблю, Катя.
– Ну все, хватит болтать, – рычит Салим. – Есть разговор. Сначала я все из вас вытащу, а потом убью. Вперед!
Охранники грубо волокут женщин в сторону кирпичного дома. Айшат слезно молит Аллаха, Катя всхлипывает, спотыкаясь на каменистой дорожке.
– Не смей ее трогать, Салим! – взрываюсь я. – Прикажи своим людям не бить женщин.
– Как был слюнтяем, так и остался. Не ведись на женщин, Таир. Они подлые и хитрые. И их слова ничего не значат…
Таир.
– Не все, Салим. Если тебе попалась подлая, это не значит, что…
– Заткнись, Абу-Таир! – ревет Салим. Почему-то сейчас он напоминает мне раненого медведя… Или одинокого волка, не сумевшего защитить стадо. И оттого сжирающего себя чувством вины…
– Пойдем в дом, Салим. Если до сих пор не убил, значит, хочешь поговорить? – произношу, покручивая завязанными веревкой руками. Кожа под ней саднит, суставы ломят… Признаться честно, я утомился участвовать во всем этом представлении…
– В дом его.
Шавки тотчас исполняют приказ хозяина – толкают меня металлическим
