Наталья Ручей - Дыхание осени

Я не изменяла Яру. Я не могу быть беременна от другого. И я не собираюсь оправдываться. Но и сбегать, как нашкодивший кот не буду. Скажу ему в лицу все, что думаю и уйду. Пусть живет в своих хоромах, как раньше, не один, но одинокий и неприступный, как горы. А мне сейчас вредно заниматься скалолазанием: у меня ребенок.

Уже не наш ребенок, а только мой, но от этого не менее любимый. По крайней мере, теперь нет сомнений, какое слово малыш произнесет первым. Папу ему легко заменит мой отец, бабушка и моя мама разбалуют до невозможности, а я буду пытаться делать строгое лицо — кто-то же должен не только баловать, но и воспитывать.

Уловив вопросительный взгляд Макара в зеркале, не скрываю блуждающей улыбки. Мне плохо, мне хочется выть, кричать, биться об стену, но я не одна, от меня зависит еще одна жизнь, и мне нужны только положительный эмоции.

Пока едем, набираю номер подруги. Она поднимает трубку после долгих гудков, рявкает явно без настроения:

— Да?!

Наверное, схватила наспех, не посмотрев, кто вызывает.

— Лариса, это я.

— Знаю.

Настроение ее не улучшается, она не отшучивается, почему ответила так грубо, и я делаю вывод: что не рада она именно мне.

— Ты не хочешь, чтобы я звонила тебе? — спрашиваю напрямую.

Я выдержу еще одно предательство. Не сломаюсь.

— С ума сошла?! — шипит потревоженной змеей. — Ты — моя лучшая подруга!

— Все еще?

— Что случилось? — Она, наконец, сбрасывает обороты и я узнаю ее. — Твой прибежал минут десять назад, сделал мне… внушение, так сказать. Рвал и метал. Господи, я даже думала закрыться в подсобке! Искры летали! Он перекрикивал работающие фены! Это было ужасно! И только я отошла, только-только выставила его за двери, звонишь ты и сразу с наездом! Что у вас произошло?

— Произошло, — говорю уклончиво, косясь на Макара.

— Хорошо, я скажу по-другому. Что бы у вас ни произошло, я — твоя подруга, Злата.

— Не знаю, если Яр…

— Я работала в агентстве недвижимости — мне не страшна никакая работа, — отмахивается подруга. Да, подруга, теперь я снова уверена в этом. — Ты заедешь?

— Я перееду к тебе завтра. Ты сдашь мне опять комнату?

— Ну конечно, дуреха!

— А Стас?

— А не пошел бы он следом за твоим к черту?!

— Ты пошлешь его?

— Легко, если хочешь.

Я в слезах отговариваю подругу разрывать отношения с любовником, который ей не подходит. Это все стресс. Она, всхлипывая, говорит, что если мужчина хочет женщину, он и решает, где им встретиться, а до этого она так, шла ему на уступки. Я пытаюсь сказать, что не против, если он будет приходить к ней, но она уже горячится, уже все решила, уже параллельно набирает номер Стаса, который, выслушав вяло претензии, ее бросает.

— «Везучий» сегодня день, — говорю я. — Теперь мы еще и по несчастью подруги.

— Так Яр тебя бросил? Я думала, ты сама…

— Все запутано. Скажем так, я не хочу ждать, пока он меня выставит.

— Не плачь. Расскажешь потом, да? Завтра? Или, может, сегодня?

— До завтра.

Какой необъятный платок, хватает на целый день, или это волшебные клеточки?

Машина подъезжает к воротам дома, Макар впервые помогает мне выйти, и я мимо добродушных, но чужих теперь лиц практически пробегаю на второй этаж в комнату.

Не могу усидеть, и ходить надоело. Жду, чтобы в последний раз посмотреть на того, по ком еще плачет сердце. А его нет. Вечер сменяется ночью, в окна крадется рассвет, а он не приходит. Какой-то звук привлекает внимание — сначала жду, кожей чувствую — это Яр. Не поднимается. Ждать еще одну ночь? Ждать, когда он позволит себя увидеть?

Да катись оно все! Пусть горят мосты сегодня и окончательно! Выдирать нужно с корнем!

Он сидит на кухне, рассматривая экран ноутбука. Недвусмысленные звуки подсказывают выбор фильма. Не боевик, хотя тоже крики присутствуют — яростная порнуха. Да, я знаю, мужчины любят ее смотреть, многие женщины тоже, хотя и врут, что предпочитают только мультфильмы и мелодрамы. Но почему-то мне дико, что он смотрит порнуху сейчас. Вокруг сплошной хаос, а он… рассматривает чужих теток, которые с каждым…

Противно!

Замечает меня в дверях, машет почти опустошенной бутылкой.

— Ты пьян, — замечаю я.

Он смеется и с упоением смотрит в экран, словно забыв о моем присутствии. А потом поднимает воспалившиеся глаза с расширенными зрачками и говорит с завистью:

— Слышишь, как стонет?

Женщина по ту сторону монитора, действительно, очень старается, впрочем, все это не натурально. Я тоже кричала от наслаждения, когда заполучала в себя Яра, но здесь по ощущениям, кого-то активно готовят к бойне.

— Аж завидно! — Яр переключает внимание на меня, рассматривает так пристально, будто впервые видит. Делает глоток из бутылки и предлагает: — Хочешь полюбоваться?

— Нет, я хотела с тобой поговорить, но вижу, что бесполезно.

Он резко смеется, откидывая назад голову. Смеется с упоением, но зло и как-то отчаянно.

— А я любуюсь уже часа два, гоняю ролик по кругу! Невероятно! Какая страсть! И как громко кончают! — Упрек в мой адрес, от которого я мгновенно сжимаюсь.

Не буду ждать, пока протрезвеет, уйду сейчас, вещей все равно нет, так что… Я делаю шаг к нему, запрокидываю его голову, а он и не сопротивляется. Расслаблен, улыбается мне, ищет мой взгляд. Нашел…

— Ты принимал наркотики?

— Что?! — откидывает мою руку.

— Ты принимал наркотики.

У меня больше нет сомнений. Надо позвонить доктору перед уходом. Набираю номер, обрисовываю проблему, он не верит, но говорит, что скоро приедет. А с каждым словом Яр будто звереет.

— Так будет лучше, — успокаиваю его, как ребенка, и делаю шаг назад.

Он хватает меня за руку, заглядывает в глаза расширенными зрачками, и мне становится жутко. Пытаюсь вырваться — не дает, еще сильнее сжимают запястье его пальцы.

— Нет уж, любовь моя, ты останешься! И мы вместе посмотрим вторую часть этого фильма!

— Отпусти меня! Яр! Ты не понимаешь, что делаешь!

— Зато ты все прекрасно понимала, да, моя девственная сказочница?

— Яр, пожалуйста, отпусти, я боюсь…

Прижимается. Дышит в ухо. А потом нежно спрашивает, на секунду становясь прежним:

— Боишься меня?

— Я боюсь за ребенка!

И он срывается. Схватив меня за вторую руку, подтягивает к себе, разворачивает, не отпуская, лицом к играющему картинками монитору.

— Смотри! Я знаю… я теперь знаю… от кого ты беременна.

Мой взгляд поначалу выхватывает только детали. Слабое освещение, и съемка не лучшего качества. Через стекло, как в одном телешоу?