В плену его власти - Софи Росс
Его черный взгляд проникает в душу.
— Сделай это, — шепчу в его губы, сама тянусь за новым поцелуем.
— Моя спина в твоем распоряжении, малышка.
Я прижимаю ладони к его лопаткам, зная, что вскоре оставлю на его коже царапины. Адам удерживает свой вес на одной руке, второй обхватывает мое бедро и подается вперед, проскальзывая головкой члена по промежности.
Три.
Два.
Сдавленно мычу и утыкаюсь в плечо Адама, размазывая выступившие слезы, когда его просто огромный член толкается в меня.
Он удерживает меня на месте, зарывается в волосы сзади и осторожно обхватывает шею, прижимая к себе, когда я хнычу и перехожу на жалобный писк, стоит ему толкнуться глубже, до конца, полностью преодолев сопротивление неподготовленных мышц.
Мысленно я готова к тому, что он сейчас начнет жестко двигаться, потому что Адама самого потряхивает от бешеного желания. Я готовлюсь к новой боли, но ничего не происходит.
— Ты высасываешь из меня все хреново терпение, малыш, — он касается губами уха, гладит пальцами ягодицу.
Адам не спешит возобновлять толчки.
Он замер и позволяет мне привыкнуть к новому. Позволяет привыкнуть к его члену внутри моего тела, к этой тянущей боли в мышцах, когда я заполнена им целиком.
Я не понимаю, почему моим пальцам на его спине так липко, а потом осознаю, что расцарапала Адама в кровь.
Постепенно он начинает двигаться. Сначала это легкие, едва ощутимые толчки. Адам заставляет меня откинуться на подушки, сцеловывает слезы, все еще стоящие в уголках глаз, прижимается лбом к моему.
Жжение внутри постепенно сходит. На его место приходит болезненно-сладкое томление, когда каждое новое движение лишь подливает масла в уже зародившийся огонь.
Я не сдерживаю стонов, оставляю у Адама на плечах и спине все новые царапины, обнимаю его ногами и жмусь ближе.
Темп становится рваным. Адам больше не может сдерживать потребность входить глубоко и жестко. Снова и снова, толчок за толчком.
Поцелуи в шею поражают своей жадностью. Кожу под его губами наверняка расцветает следами засосов и укусов.
Я не могу стонать, не могу кричать. Меня хватает лишь на то, чтобы хватать губами воздух.
Когда Адам просовывает руку между нашими телами и накрывает клитор пальцами — я распадаюсь на части. Впиваюсь зубами в его плечо, мычу что-то нечленораздельное на пике оглушающего оргазма и полностью обессиленно раскидываю руки, потому что я выжата до краев.
Он изливается упругими белесыми дорожками мне на живот. Накрывает собой и перекатывается на спину, лишь когда я начинаю приглушенно пищать под тяжестью его тела.
Мы не двигаемся. Не разговариваем. Только оба тяжело дышим, и Адам переплетает пальцы с моими, потому что вот так — сейчас правильно.
Тридцать первая глава. Ева
Иногда мне кажется, что Адам специально кружит мне голову, а потом пропадает на какое-то время.
Словно специально делает так, чтобы я думала о нем.
После моего первого раза мы разделили с ним одну пиццу на двоих, а вечером он по моей просьбе отвез меня домой. Я думала — надеялась — что на следующий день он хотя бы позвонит.
Но телефон молчал. Даже сообщений от него не было.
Зато звонил его брат. Александр поинтересовался вскользь моими делами, спросил о платье, о том, хочу ли я видеть его на следующей примерке. Я сослалась на плохую примету видеть невесту до свадьбы и мягко ему отказала. Не уверена, что он был огорчен.
На самом деле он звонил сказать о том, что у него есть два билета в театр на какую-то особенно ожидаемую премьеру, и он хотел бы заполучить меня в свои спутницы.
Я согласилась.
Это ведь просто театр, да?
В нем нет ничего плохого. Тем более что тоненькие девушки в балетных пачках меня всегда восхищали. Есть в их прыжках какая-то особенная завораживающая магия, от которой невозможно оторвать взгляд.
На следующий день Саша с курьером прислал мне дизайнерское платье в пол глубокого насыщенного синего цвета. Он угадал с размером, но мне почему-то кажется, что к этому приложила руку моя мать.
— Не хочешь сегодня в клуб сходить? Потанцуем, отвлечемся от всей этой учебной фигни, — Варя складывает тетради в сумку, последняя пара закончилась полчаса назад, но нас отпустили только сейчас. — Для кого вообще придумывали официальное расписание, если нас то задерживают, то на перерывы не отпускают…
— Варь, я не могу. У меня уже есть планы, — приходится отказаться, хотя сегодня я бы лучше оказалась в шумном месте среди незнакомых людей.
Чем ближе час, когда за мной должен заехать Саша, тем сильнее я начинаю нервничать.
— Какие это? — подруга удивляется, потому что чаще всего я поддерживаю все ее идеи. У меня обычно нет никаких планов.
— Меня пригласили в театр, — смущенно отвечаю, снова проверяю телефон. Ни-че-го.
— Твой красавчик на байке? Что-то не похож он на заядлого театрала, — Варя прищуривается, а я краснею под ее пристальным взглядом. — Или это какое-нибудь авангардное современное искусство?
Ну да, Адам действительно не похож на человека, который спокойно относится к мужчинам в обтягивающих лосинах. Я примерно представляю его комментарии по этому поводу.
Они точно были бы язвительными и саркастичными.
— Я иду не с ним, — не спешу расшифровывать, хоть Варя и продолжает пытливо смотреть. — Давай перенесем, хорошо? В субботу я свободна, мы сможем собраться у меня, а после уже поехать в клуб, — перевожу тему, но в ответ получаю лишь фырканье.
Вообще, Варя обычно отходчивая, так что долго дуться точно не станет. Она у меня любопытная, но понимает, что в некоторых ситуациях я бываю ужасно скрытной и обижаться на это не стоит.
Просто вот такой я человек — держу в себе то, что меня волнует.
Мы с Варей вываливаемся на улицу, блаженно жмуримся от свежего воздуха. Я здесь с самого утра — Варька пришла к
