Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются - Юлия Бузакина
Он вернулся в гостиную на втором этаже.
Эдик, вытянув в кресле ноги, медленно цедил сухое вино.
– Врачи не выходили? – хмуро поинтересовался Павел.
Брат отрицательно покачал головой.
– Расскажи подробнее про Риту. Она разве не порвала с Полем на следующий же день после его восемнадцатилетия?
– Нет, – уставившись на свои летние туфли из светлой кожи, ответил Эдуард. – Она поняла, что Поль – идеальный вариант, из которого можно доить деньги. Мама же никогда не отказывала нашему малышу в деньгах. А сучка Рита сидит на наркоте. Видимо, и ему дала попробовать, чтобы не соскочил с крючка.
– Боже… Какой же я идиот, – закрыв лицо руками, пробормотал Павел. – Я хотел подразнить маму, а в итоге сломал брату жизнь.
– Паша, мы не можем нести за него ответственность! С Ритой была договоренность. Между прочим, щедро оплаченная!
– Я разнесу притон Вазгена в щепки… – сжав кулаки, пообещал прокурор. – А эта стерва сядет в тюрьму! Надеюсь, она не успела заразить Поля чем-нибудь неизлечимым.
В голове шумело. Он не мог поверить в то, что произошло. Проститутка Вазгена подсадила на наркоту золотого мальчика Поля. Того самого Поля, который всегда не уверен в себе и мямлит невпопад!
Павел развернулся к выходу.
– Ты куда, брат? – вздрогнул Эдик.
– К Вазгену.
– Я с тобой.
– Уверен?
– Да. Едем вместе.
– Ладно. Только предупреждаю сразу – я не в том настроении, чтобы вести себя прилично.
– Отлично. Я тоже.
До сауны на окраине города добирались молча. Павел чувствовал, как его переполняет ярость. Время никак не успокаивало его разгоряченный разум. Логика и практичность отошли на второй план. Мрази, подобные Вазгену, незаконно содержат притоны, из-за которых ломаются судьбы нормальных людей. Завтра утром притон разнесут в пух и прах. От него не оставят даже стен. Павел позаботится об этом. Но, прежде чем это произойдет, ему необходимо выловить проститутку, посмевшую нарушить уговор. Тварь, сломавшую жизнь его брату.
Павел грубо толкнул плечом входную дверь, и они с Эдуардом оказались в дешевом мотеле, основными направлениями работы которого были сауна и девочки по вызову.
Прокурор увидел сидящего в потертом кресле Вазгена, и внутри что-то щелкнуло.
Все слилось в одну картину. Он швырял мебель, бил Вазгена лицом о стол, требуя выдать ему элитную проститутку для допроса. Сутенер плевался кровью и молил о пощаде.
– Сжалься, умоляю, – плакал он. – Ритуля ушла от меня месяц назад, почти сразу же после того, как вы заказали ее для своего брата! Она сказала, что нашла достойного спонсора, который снял для нее квартиру в центре, и что она больше не собирается торговать своим телом.
– Адрес! Дай мне адрес, или я сверну тебе шею! – окончательно потеряв над собой контроль, взревел Павел.
– У меня нет адреса, – растирая по лицу кровь, всхлипывал Вазген. – Но с ней дружила Ангелина. Может, она знает… Энжи! Подойди сюда!
По лестнице, пугливо вжимаясь в стену, спустилась блондинка.
– Где теперь живет Рита, Энжи? – жалобно спросил сутенер.
– В центре, на Поливаева. Дом сто шестьдесят пять дробь три. Второй подъезд, шестой этаж. Квартира номер двести восемь, – хлопая густо накрашенными ресницами, проблеяла проститутка. – А что такое?
– Посмеешь ей позвонить, упеку в тюрьму, как сообщницу, – схватив блондинку за горло, прошипел Павел. – Поняла меня?
– Да поняла, поняла. У меня и сотового ее нет. Она, как от нас ушла, нос задрала. Не общается ни с кем. Считает себя выше этого, – сглотнув, сбивчиво заговорила та.
Павел оттолкнул девушку от себя.
– Идем, брат, – махнул рукой он.
Эдик испуганно окинул взглядом царящий вокруг разгром и, всунув руки в карманы узких джинсов, засеменил следом за прокурором.
– Он ей еще и квартиру в элитном районе снял! – усаживаясь в машину, сквозь зубы процедил Павел. – В голове не укладывается! Жаль, мама не знает, на что она дает деньги своему малышу!
Эдуард не ответил. У него на голове до сих пор шевелились волосы от жуткого допроса, который учинил старший брат в сауне. В глубине души он ему завидовал. Сам он никогда бы не осмелился соваться в такие сомнительные места с вопросами и распускать руки.
По данному проституткой адресу они прибыли довольно быстро: в позднее время дороги пустовали. Павел припарковал свой роскошный автомобиль у обочины дороги и первым вышел из машины. Вокруг дома царила тишина. Редкие прохожие спешили укрыться в подъездах. Ночная жизнь курортного города сосредоточилась в парке и в ресторанах, а здесь было спокойно.
Вместе братья поднялись на шестой этаж. Нашли квартиру двести восемь. Павел настойчиво постучал в дверь. Никто не отвечал. Он стучал еще и еще, но все тщетно.
– Попробуй выбить замок, – потирая подбородок, предложил Эдуард. – В кино полицейские всегда так делают.
– У меня нет ордера.
– Но ведь за квартиру платил Поль. А значит, мы имеем право войти.
– Ладно. В конце концов, я оплачу хозяину квартиры ремонт двери, – решился на самовольство Павел. Он с размаху толкнул дверь плечом, и та поддалась.
Братья осторожно заглянули в прихожую. Судя по отделке помещения и качеству мебели, квартира была довольно дорогой.
«Элитная проститутка Рита посчитала, что заслуживает элитной жизни», – с горечью подумал про себя Павел.
Дверь в ванную комнату была приоткрыта. Прокурор тронул ее рукой, и его взору предстала романтичная картина. Большую квадратную ванну заполнила вода, в которой плавали лепестки роз и маленькие круглые свечи алого цвета. Дрожащее пламя свечей, играя тенями, отражалось на темном потолке. Воздух был пропитан благовониями с ароматом сандалового дерева.
На полу лежало пушистое махровое полотенце. Видимо, совсем недавно кто-то принимал ванну на двоих.
Павел заглянул в кухню. Там было пусто.
– Паша, иди сюда, – сдавленно позвал его Эдик со стороны гостиной.
Прокурор заглянул в гостиную и обомлел. На красивом кожаном диване в одном шелковом халатике на обнаженное тело сидела Рита. Руки были раскинуты в разные стороны, а на красивом лице застыла маска ужаса.
Павел подошел к проститутке и приложил палец к сонной артерии. Пульса не было.
– Похоже, мы вовремя успели сделать Полю массаж сердца, – отдернув руку, мрачно произнес он.
Осмотрелся по сторонам и заметил на небольшом столике аккуратный шприц.
– Что ж, по крайней мере, тебе, Ритуля, не придется гнить в тюрьме остаток своей жизни, – повернулся к покойнице Павел.
Потом сочувственно посмотрел на белого, как мел, Эдуарда.
– Эдик, запомни: ни к чему не прикасаться. Не оставляй отпечатков пальцев. Здесь труп, а это уже уголовное дело, понял?
– Я никогда не видел мертвых людей, брат! А Рита, она… она была
