Случайный ребёнок. Шанс на счастье - Виктория Вишневская
– А тут почему?..
– Одна зараза больно делает…
Неосознанно бью его ладонью по груди.
– Дурак, блин!
Слезаю с него и злюсь.
Я же искренне боюсь за его здоровье! А он играется!
Перекатываюсь на свою половину, встаю с кровати и пытаюсь не смотреть на Артура. Щёки вспыхнули алым румянцем. Чувствую, что они горят, как и всё лицо. И кожа. Особенно она. Там, где он касался меня, всё нестерпимо горит. Складывается ощущение, что все нетронутые места словно неживые.
Он их не касался…
Мотаю головой. О чём вообще думаю?..
Но внизу живота приятно покалывает.
Безумие!
С ума сойти можно!
– Я в ванную, – быстро проговариваю и выбегаю из комнаты. Быстро оказываюсь в маленькой комнатке. Переодеваюсь, найдя свои трусики. И с успокоением натягиваю на себя. Всё. Защищена. Такими темпами придётся трусы верности покупать.
С Артуром – только так.
Выдыхаю, умываясь. Нужно сделать всё быстро и приготовить мышонку завтрак.
Сделав свои дела, спускаюсь вниз, на кухню.
И, не успев зайти, останавливаюсь на пороге.
Я все ещё сплю, или мне кажется?
Замечаю мышонка. Стоит на стульчике. Перед ней миска и тарелка. И несколько яиц. Всё внимание направлено на планшет, который я разрешаю ей брать. А там какое-то видео.
– Для приготовления омлета возьмём миску и яйца. Затем берём нож и разбиваем скорлупу посередине.
Девочка моя умная. Ножа рядом нет. Бьёт яйцом о кайму тарелки. А она не бьётся.
– Странно, – задумчиво произносит, снова посматривает на видео, где у женщины всё получается. – Нож мне брать нельзя.
И как ударит ещё сильнее!
И яйцо вместе со скорлупой отправляется на дно тарелки.
– Получилось! – прыгает на стуле. Пока не упала, с замершим сердцем подбегаю к ней и обнимаю. Только травм мне не хватало в такое чудесное утро…
– А как ты плиту решила включить? – пытаюсь убрать улыбку. Не выходит. Всё равно прорывается.
Девочка поворачивается ко мне и наивно хлопает глазками:
– С добрым утром!
– С добрым, – смеюсь. – Так как жарить омлет будешь? Плиту включать?
– А надо, да? Я думала, просто надо вылить это в сковородку и поставить. А дальше… Всё!
И в ладошки хлопает.
– Это немного не так делается… – только хочу начать объяснять, но не успеваю.
За спиной слышатся шаги. Артур, спустившись по лестнице, оказывается на кухне. Не вижу, но всем нутром чувствую. Засранец. Я давно так не смущалась, как сегодня утром.
– Зараза, – я невольно оборачиваюсь, выгибая бровь. Почему – не знаю. И эта уверенная усмешка бесит. Как и весь его идеальный вид. Мы только десять минут назад проснулись, а он уже безупречно одет, пахнет. Лицо не мятое, в отличие от моего. Ух, так бы и ударила по нему! – Откликнулась.
Да ну тебя.
– Я за Шариком, – предупреждает меня.
Чего-чего?
От одной фразы тахикардия проявляется.
Помню я, что за ней следовало…
– Я сама поеду, – спешу его остановить. – Мне вещи забрать надо. Кстати…
Опускаю взгляд на светлую макушку.
– А ты мою пижаму из сумки не вытаскивала?
– Вытаскивала, – уверенно кивает.
Так вот где собака зарыта!
– И зачем?
– Так тебе ведь тоже пижама не понравилась, – опять не понимает, в чём дело. – Ты весь шкаф обыскала, потом кинула её и сказала, что некрасивая. Я её и убрала…
Резко затыкаю рот малышке ладошкой. Не надо Артуру знать, что я вчера перерыла весь гардероб для того, чтобы…
Просто быть красивой! А не для него!
– Привезу, – усмехаясь, говорит. А мне так и хочется залепить по его самоуверенной физиономии… – Буду через час.
– Артур…
Не успеваю ничего сказать. Этот непобедимый и невыносимый мужчина идёт на выход. Не слушает меня и точно не ответит на вопрос, где он решил взять ключи. Сам, может, нашёл?
Не знаю.
Но приходится смириться.
У меня тут… шоу «Юные повара».
Оборачиваюсь и морщусь при виде миски с яйцами.
– Чудо ты моё, – укоризненно осматриваю комнату. Только сейчас замечаю разбросанный укроп по всей комнате. – Ты чего тут устроила?
– Завтрак нам готовлю, – стеснительно переминается с ноги на ногу. – Мама с папой помирились. Надо же отметить…
Да ты моя сладкая! Ради такого повода…
Чёрт, даже стыдно немного перед ней.
– Ла-а-адно, – тяну. – Но в следующий раз лучше дождись кого-нибудь из нас, хорошо?
А если бы она нож в руки взяла? Или плиту включила? Боже! У меня появились седые волоски.
– Холосо, – активно кивает. Вытягивает в своих руках два помидора. – Дождалась. Приготовим завтрак? Я кушать хочу…
Глава 33
Несколько дней спустя
– Я буквально на пару часов, – надеваю на ногу туфельку. Я прокляла Артура за то, что вместо нормальных джинсов, маек и джинсовых комбинезонов он привёз только красивое (для него) бельё и кучу платьев, которые я надевала довольно редко. Зря я ему доверилась… Зная его вкус – ожидать чего-то другого было глупо. Теперь из одежды у меня только классические костюмы, нарядные и – благо – летние платья. Вместо обычной пижамы он привёз мне ту, что подарила однажды Дарина из Канады. Она чёрная, атласная. И кружевная. Шортики такие короткие, что ничего не прикрывают! А майка… там топик. До пупка.
Нашёл, блин, на дне шкафа!
Приходится теперь в его майке спать. Отжала с трудом!
– Надеюсь, ничего не случится.
Тревожно мне почему-то оставлять их троих наедине. Вдруг что-то случится? Хотя… Что с ними может произойти? Сидят вон на диване и Шарика чешут со всех сторон. Артур жутко по нему соскучился. Вижу по взгляду, по его движениям. Он его уже третий день из рук не выпускает, только мышонку даёт в руки подержать, когда та просит.
А теперь сидят вместе на диване и издеваются над моим котом.
Но пусть. Артур сегодня – в роли няньки. Даже на работу не поехал. Мне срочно нужно в офис. Отпуск у меня хоть и продолжается, но позвонила Дашка и сказала, что возникли какие-то проблемы. Поэтому…
Вздыхаю.
– Мы справимся, – уверенно заявляет Беркутов. Ох, если бы…
– Ладно, тогда я пошла, – я уже успела поцеловать Славу десять раз, поэтому со спокойной душой выхожу из дома и спешу к машине. Наконец-то дожди кончились, и можно вдохнуть свежий воздух полной грудью. Лето на дворе, и так хочется на морюшко…
Может, съездить?
Ох, нет. Уже точно поздно. Отелей не найдёшь, самолётов – тоже. Только если туром на автобусе, но… С ума сойти можно. Да и на работу скоро возвращаться. Ещё неделя – и конец моему отпуску. Надо мышонка в садик пристраивать. Хоть теперь мы и живём
