Наследство. Чужая невеста (СИ) - Баева Валентина

— Что-то не так? — обратилась к мужчине, проведя рукой по прическе.

— Нет, у Вас все прекрасно.

Я бросила взгляд на капитана, который от услышанного прикрыл рукой глаза. И я с ним согласна, это не лучшее время и место для флирта.

— Мы знакомы, — ещё лучезарнее улыбнулся, обнажая ямочки на щечках.

Это не вопрос, а утверждение. Если это такой подкат, то не удачный. На память не жалуюсь, но вспомнить эти зелёные глаза, точенные скулы, обворожительные ямочки на щечках не могу. Даже если представить другую прическу вместо короткого ёжика.

— Простите, но я Вас не могу вспомнить.

— Я Вас помню ещё совсем маленькой, — снова его очаровательная улыбка. — Вы постоянно убегали от воспитательницы не забыв подбить ещё парочку детей. Прятались и часами не выходили из засады. Однажды, я Вас прикрыл и не сдал злющей воспиталке….

— Кхе-кхе, — перебил его начальник, вырвав его из воспоминаний.

А я так и не вспомнила молодого человека, сколько бы не пыталась. Из вежливости улыбнулась парню.

— Мы из одного приюта, — подытожил мистер «обворожительные ямочки».

— Простите, но я не помню времена в приюте. Меня рано из него забрали.

— Не удивительно. Вы и тогда были уже красивы.

А у парня язык без костей. Но такая искренность, которой мне уже давно не доставало. И глаза добрые.

— Меня забрал родной отец. Удивительно, что Вы меня вспомнили. Но я хотела бы узнать об обвинениях Игорю Анатольевичу.

Меня правда это волнует. Какие шансы выкрутиться и возможно ли это вообще?

— Простите, Евгения Романовна, молодой сотрудник Евдокимов забылся, что мы здесь по печальному поводу для Вас.

— Нет, что Вы! Мне приятно знакомство, правда. Просто хотелось бы узнать, что ожидает Левицкого.

Капитан нахмурился, не увидев во мне должной печали, а я и не собираюсь ее изображать. А вот Евдокимов немного нахмурился.

— Есть неоспоримые доказательства вины гражданина Левицкого по нескольким статьям. И если дело не развалят, как это часто бывает у людей с деньгами, то его ждёт тюремный срок от двенадцати лет.

Клянусь, мое сердце пропустило удар от этой новости. Но я не имею право надеяться. Все слишком зыбко. Но и запретить себе думать о счастливом будущем не могу. Оно уже проникло мне под кожу.

У капитана в кармане раздался звонок и подняв его, он нахмурился. Принял вызов и поднявшись, отошёл в сторону. А я все летаю в облаках, не в силах прекратить это буйство чувств.

— Простите меня за мою несдержанность, — голос молодого человека вернул меня на землю. — Просто я так рад встрече. Не ожидал, да и не надеялся увидеть Вас вновь.

— Надеюсь, не сильно огорчила своей памятью.

— Нет. Вы мне по пояс тогда были, — снова выдал свою улыбку. — А мне было всего десять, но уже тогда понял, что влюблен. Белокурый ангел с безумным характером.

Не ждала таких откровенний, да и не знаю, что ответить. Снова натянула улыбку в надежде, что этого достаточно. Не хотелось огорчить такого доброго и искреннего человека.

— Я знаю, что такие браки обычно по расчету, — перешёл на шепот и слегка наклонился ко мне. — Начальники всерьез намерены посадить Вашего мужа. Говорят, кто-то с верху дал команду. Я могу Вам позвонить?

Не успела ничего ответить, как к нам вернулся капитал. Мрачный, как туча. Это не к добру. Достал бумагу из папки, что осталась лежать на столе и протянул мне.

— Передадите мужу, а нам пора. Спасибо за гостеприимство.

— Это все?! — растерявшись, не поверила, что они вот так просто уходят.

— Да, — увидев мою реакцию, капитан ободряюще улыбнулся и подталкивая подчинённого, вышел из гостиной, оставив меня в полном смятение.

Я запрещала себе надеяться и вот результат. Осела на диван, так и не опустив бумагу. Это не может вот так просто закончиться!

Глава 50

Так и просидела минут десять, пока от полных чувств негодования, что переполняют мою душу, не отвлек ворвавшийся лысый охранник. Он осмотрел комнату и подойдя быстрыми шагами ко мне, вздернул с дивана за руку.

— Что ты позволяешь себе?! — вскрикнула от боли в кисти.

— Ты знаешь, что теперь ждёт меня?!

— Меня это должно волновать? — попыталась забрать свою руку, но не сумев, ударила каблуком в носок его туфли.

— Дрянь! — зашипел бритоголовый. — Дешёвая подстилка!

Только и успела увидеть его взлетевшую лапу, как в миг ощутила обжигающую боль на своем лице. В глазах потемнело от такого удара. Как будто в далеке услышала свой всхлип и рухнула на пол, возле дивана, прижав холодную ладонь к пульсирующей щеке.

И где их учат так профессионально бить женщин? Резко, с оттяжкой. Не решаясь встать, посидела пару минут, приводя голову в порядок.

Добравшись до спальни, зашла в ванну и взглянула в зеркало. Вот же ублюдок! Это теперь и тональник не скроет. Включила холодную воду и сняла с себя это чертово платье. Умылась, обжигая горящую кожу и снова вернулась на край ванны.

Под резинкой чулка так и остался храниться конверт от Вадима Сергеевича. Достала и снова покрутила перед глазами. Но сил вникать в него нет. Спрятала в косметичке и сняв белье, зашла под душ.

Не знаю, как буду держать себя в руках ничего не зная о папе с дедушкой, о Матисе и о братьях. И от того становиться страшнее в этих стенах.

Приняв душ, вышла и укуталась в белый, махровый халат. Взглянув на себя в зеркало поняла, что с этим надо что-то делать. Мне необходим лёд и крем для ушибов. Прикоснулась к покраснению на лице. Болезненно, но терпимо.

Дверь ванной распахнулась, выпуская пар. На пороге замер Левицкий и с дикими глазами упёрся в меня. Расплаты мне не миновать. Об этом говорит все, включая напряжённую позу.

Он осмотрел меня и остановившись на моем лице резко изменился. Словно и не было того злого и бескомпромиссного мужчины. В два шага достиг меня и повернув мое лицо за подбородок, осмотрел.

Так ничего и не сказав, развернулся и вышел. С замиранием сердца смотрела, как он уходит. Я ожидала его гнева, ярости. Да все что угодно, но не заботливого взгляда. Не хочу даже думать, что в нем есть хоть капля человечности. Мне все равно до неё не достучаться.

Решив отложить лечение до утра, направилась в спальню. Уже собиралась лечь под одеяла, как услышала шаги за дверью и через секунду в открытой двери появился Игорь Анатольевич с каким-то пакетом и аптечкой в руках. Молча подошел и сел рядом.

— Я не просила!

— Ты моя жена. Никто больше тебя и пальцем не тронет.

Достал лед из пакета и обернув в маленький полотенец, потянулся к моему лицу. Перехватила и чрезмерно резко забрала холодный оберток. Отвернулась и приложила к скуле.

Мне не нужна его забота. Все что происходит сейчас его вина! Его жадность, тщеславие и честолюбие не знают гранит. Он чудовище, что погубил свою жену.

— Пока это не понадобиться тебе, — решилась на безрассудную грубость.

— То, что тебе рассказала полиция не правда, — раскрыв аптечку, достал баночку с какой-то мазью и протянул мне.

— А что тогда правда?

— Я любил ее. Но она была душевнобольной. Наблюдалась у врача, пила лекарства. Срывы были редки, но были. Она просто не справилась со своими эмоциями и выкинулась из окна. Я пытался ее остановить, но не смог.

Достаточно искренно, но я не верю. Видела, как умеет играть на публике. Все мы актеры в этой жизни. Кто-то лучше, кто-то хуже

— Я не верю тебе.

— Я разве просил верить мне? — усмехнулся и забрал мокрый полотенчик из рук. — Ты можешь ненавидеть, призирать, бояться, но это уже ничего не изменит. Тебе придется смериться и подчиниться мне. Со временем ты поймёшь, а если нет, то привыкнешь.

— Я ненавижу тебя! — слеза обожгла саднящую щеку.

— Знаю, милая. Я усилил охрану, так что не глупи. Ложись спать, буду поздно.

Поцеловал в лоб и вышел, прихватив аптечку. Смериться? Никогда! Подчиниться? Да он сумасшедший!

Неужели правда то, что он рассказал про жену? Тогда он может выкрутиться из-под обвинения. Но Вик сказал, что есть неоспоримые доказательства! Я теряюсь в сомнениях. Мне просто страшно от неизвестности.