Нас будет трое - Амелия Борн
– Нет! – выкрикнула резко, отчаянно, надрывно. – Уберите ее отсюда!
Даша застыла на полпути к моей постели. Растерянно улыбнулась, повернулась к удивленно замершей медсестре…
– Все в порядке, – проговорила уверенно «подруга». – Мы просто немного пообщаемся…
– Нет! – повторила я громче, злее. – Я не хочу ее видеть!
Несчастная медсестра лишь растерянно переводила взгляд с меня на Дашу и обратно. Наконец последняя взяла дело в свои руки и решительно произнесла:
– Мы разберемся. Идите.
Женщина неуверенно вышла из палаты, а Даша направилась ко мне.
– Что тебе нужно? – спросила я без лишних предисловий. – Пришла полюбоваться на мои слабость и беспомощность? Учти, если только приблизишься еще хоть на шаг – я закричу!
Ее лицо исказила мука. Такая натуральная, словно бывшую подругу действительно ранило мое отношение к ней, мое недоверие, мое нежелание общаться. Она покорно замерла на очерченном мной расстоянии и горячо взмолилась:
– Злата, пожалуйста! Ты ведь даже не дала мне объясниться…
Я скривилась от неприкрытого, неподдельного отвращения.
– А какие тут могут быть объяснения? Не существует слов, которые могли бы хоть как-то тебя оправдать.
– Ты не понимаешь…
– Напротив, – перебила ее жестко, бескомпромиссно. – Теперь я очень хорошо понимаю многое из того, что удивляло меня прежде. Твое желание со мной дружить. Твое нахождение рядом столько лет. Твои ярые протесты против того, чтобы я прощала мужа. И даже то, как Миша оказался у этой сумасшедшей бабки, мне теперь кристально ясно. Кто еще мог отдать его ей? Только та, что знала, кого нужно искать!
– Все не так!
У меня не было никакого желания ее слушать. Никакого терпения продолжать этот разговор – бессмысленный, ничего уже неспособный изменить.
Меня предали двое самых близких людей. А их несчастный, загнанный, брошенный ребенок называл меня мамой… Я не могла представить себе ничего более дикого, чем то, в чем я теперь существовала. Но я так больше не хотела и не могла!
– Убирайся, – бросила устало, отворачиваясь к стене.
– Выслушай…
Послышались шаги: она подошла ближе. Я резко обернулась и мой взгляд заставил ее остановиться. Застыть. Сдаться.
Удивительно, что это еще хоть как-то на нее влияло. Разве не было плевать на меня той, которая устроила все это? Той, которая планомерно рушила мою жизнь?
– Валера наверняка наговорил тебе всякого, – снова забормотала Даша, выглядя сейчас почти жалко, почти отчаянно. – Но все было не так! Это он приставал ко мне тогда!
– А ты и была и рада? – хмыкнула я.
– Нет, я… все случилось нечаянно… я была нетрезва…
Я больше не могла это слушать. Проговорила – размеренно и устало:
– Знаешь, я даже удивлена, что ты не выдумала что-нибудь вроде того, что он тебя изнасиловал. Для пущего драматизма.
Она потрясенно замерла. Только ее дыхание. Только хаотичное движение мыслей в ее голове, которое, казалось, можно было даже услышать.
– Ты мне не веришь… – наконец решила она сыграть в драму и обиду.
– Я не верю вам обоим, если тебя это как-то утешит, – отрезала я. – Теперь уходи.
– Злата, пойми…
– Помогите! – завопила я, чтобы наконец избавить себя от всего этого.
На мой крик неожиданно подоспела помощь не в виде медсестры, как я того ожидала. В палату ворвался Даниил, словно только и ждал момента, когда потребуется вмешаться.
– На выход, – скомандовал спокойно, но жестко, сопроводив слова взглядом, не терпящим возражений.
И этого приказа не посмела ослушаться даже Даша. Кинув на меня последний, молящий о чем-то взгляд, она ушла. А я выдохнула с облегчением.
– Спасибо, – поблагодарила коротко своего спасителя. – Не ожидала увидеть именно тебя…
Вообще-то, с того момента, как я очнулась, мы виделись довольно часто. Даня нередко навещал меня, словно вменил себе это в обязанность, а я… Я была этому просто рада. Была рада хоть кому-то непостороннему рядом, кому-то, в ком могла обрести поддержку. Особенно теперь, когда осталась, по сути, совсем одна.
– Я пришел, чтобы сообщить тебе хорошие новости, – улыбнулся он, подходя вплотную к постели. – Завтра мы тебя выписываем.
Мое сердце провалилось в пятки. А он спокойно продолжил:
– Сама скажешь об этом мужу или…
– Нет! – содрогнулась я. – Пожалуйста, не говорите ему. Я не хочу, чтобы он за мной приезжал…
– Злата, но это неправильно…
– Неправильно?! – мгновенно вспыхнула в ответ. – Мой муж спал с моей подругой – вот это неправильно! Они породили ребенка и избавились от него, отдав гадкой, жестокой женщине – и это тоже неправильно! А я… я имею полное право не хотеть никого из них видеть!
Дыхание прервалось, голос сорвался на невольный всхлип. Я жалобно, отставив в сторону гордость, взмолилась:
– Даня, пожалуйста… не надо.
Он смотрел на меня в ответ напряженно. В глазах – буря смешалась с солнцем, отчаяние – с надеждой и из-за этих полярных эмоций трудно было разобрать, о чем он думает сейчас…
Одно было ясно наверняка: он совсем не ожидал услышать от меня подобные откровения.
– Ну хорошо, – заговорил он наконец. – А есть кто-то еще, кто может о тебе позаботиться?
Я покачала головой, ощущая всю горечь и безысходность своего положения.
– У меня больше никого нет.
После этих слов, глухим отчаянием прокатившихся по палате, долго думать он не стал. Сказал твердо и просто:
– Моя смена заканчивается утром. Я тебя провожу.
Глава 34
Никогда не думала, что буду совсем не рада выписке из больницы.
Но теперь, когда моя реальность настолько перевернулась, что я даже не знала, куда идти, больничная палата казалась чуть ли не самым безопасным и спокойным местом в мире…
Там я не чувствовала себя одиноко. Не была один на один с кучей проблем, с ошметками прежней жизни, с непониманием как быть дальше…
Все это давило. Убивало. Душило.
И труднее всего было не думать
