Жена Эмина. Его наследник (СИ) - Асхадова Амина

- Никто. Не смеет. Лезть. К моей. Жене.

Эмин чеканил, а у меня мурашки по телу бежали.

Я знала, что бывает с теми, кто претендовал на меня.

Альберт, Давид… по сравнению с ними Алиев сделал куда большее. С ним я пришла на встречу, его кольцо я приняла. С ним я виделась несколько дней назад в тайне от Эмина.

Такое не прощают.

А в следующую секунду Дамир заговорил. С силой, жестко. С яростью.

- Ее мать я не спас от ублюдка...

Я перестала дышать. Эмин прищурился и сильнее смял костюм Алиева в своих кулаках. Подняв взгляд выше, я увидела в серых глазах слезы. Дамир.

Сильный мужчина – плакал. Был на грани.

- ...но Диану я спасу. Даже если собственному сыну придется мозги вправлять, ведь сам он не понимает, что творит. 

- Чего? – прохрипел Эмин.

Дамир «стряхнул» с себя кулаки Эмина, а затем сказал – тихо, почти шепотом, чтобы лишние уши не услышали:

- Вели своему человеку обыскать машину. Там экспертиза. Доказательство, что я твой отец. По крови.

Эмин сцепил челюсти, но приказ отдал. Подозвал Валеру, тот молча кивнул и ушел исполнять приказ.

- А когда убедишься, - усмехнулся Дамир, - станешь чуть гостеприимнее и позволишь мне увидеть Эльмана.

- Думаешь, я поверю твоим бумажкам? Для чего тогда к Диане полез? Говори, - процедил Эмин.

Я заметила, как его потряхивало. На миг муж даже забыл о моем присутствии рядом. О том, что я нарушила его приказ и вышла к ним.

Правда – она порой жестока. Даже такая правда, которая, вроде, должна скреплять людей навеки.

- Чтобы к тебе и твоей семье подобраться. Сына я, к сожалению, упустил, но внука упускать не собираюсь.

Валера показался из-за ворот. В его руках была плотная папка с документами, а внутри – правда.

Алиев Дамир оказался отцом моего мужа, а я сама никогда не была нужна Дамиру. Ему нужен был сын. Наконец, все встало на свои места, и впервые за долгое время я смогла спокойно дышать. Правда только – ненадолго.

Глава 40

Завтра будет мой первый рабочий день и день рождения сына по совместительству.

Я нервничала. Сильно. К тому же, Эмин был не особо рад моему выходу в свет. Он ходил по дому напряженным, а лицо его было буквально высечено из камня. В наше время это ведь не модно, не благородно – когда жена работает.

А я захотела, упросила, сумела доказать, что я смогу, ведь в прежней жизни мне довелось работать на Алиева.

Оставаться самодостаточной - это было одним из моих условий возвращения в Волгоград. Если Эмин откажется от своих слов и запретит мне выйти в офис, это ничуть не украсит его. И он это понимает.

- Долго собираешься, - недовольный голос мужа прозвучал за спиной.

Я начала расчесываться усерднее. Еще я слишком долго была в ванной, но об этом он промолчал. Правда, промолчал он тоже недовольно, Эмин так умеет.

- Волосы запутались после мытья, - я вздохнула, - пришлось нанести немного крема. К тому же, так они будут блестеть еще больше.

Эмин взял меня за руку, привлекая к себе. Отобрал расческу, посмотрел в глаза очень пристально и заставил вернуться взглядом к зеркалу.

Он начал расчесывать мои волосы.

Снизу вверх. Сначала он расчесал пряди пониже, постепенно поднимаясь вверх. Как нужно, как мамы учат юных девочек ухаживать за собой. Сердце с трепетом забилось – это было слишком нежно, за гранью.

Нежно и в то же время жестоко.

Его взгляд – он будто придавливал меня к полу, отягощал, нагнетал.

Будто предупреждал, мол, если я узнаю о чем-нибудь дурном, я тебя накажу.

Конечно, Эмин ревновал. В нашем с ним прошлом не было никакой работы и новомодных слов о самодостаточности, которой меня научила бабуля. Какое страшное слово для Эмина – самодостаточность - кто бы только знал!

В нашем прошлом вообще не было свободы. Год я сидела рядом с ним: готовила, ждала с работы, ублажала, провожала и так по кругу. У нас была другая жизнь, в которой я была девочкой Эмина, не больше и не меньше.

Сейчас у нас ребенок – взрослый и умный не по годам, а у меня амбиции и желание быть единым целом с собой. Научиться жить, как все другие женщины, а не стоять за спиной мужа вечно.

Конечно, Эмину изменения во мне не нравились. Ему нравилась та девочка Эмина – тихая, покорная.

- Завтра в семнадцать ноль пять я буду ждать тебя у работы, - предупредил Эмин.

- Ты будешь забирать меня после работы? Но ведь я на машине.

- Не всегда, - Эмин наклонил голову, - но завтра день рождения у нашего сына. В честь этого я запланировал вечер.

- Да, я помню. Конечно же.

Эмин закончил перебирать мои волосы и положил расческу на туалетный столик. Не знаю, благодаря чему - крему или бережным движениям мужских рук, но мои волосы распутались и влажными локонами покорно лежали на плечах. Осталось лишь высушить и приготовиться ко сну.

- Твой отец…

- Алиев.

Я осеклась. Эмин повысил голос, напомнив мне о моей ошибке – никогда не называть Алиева его отцом. Эмина это коробило и отчего-то злило. Наверное, причиной был тот факт, что Эмин всегда был одиночкой. Он добивался, покорял, подминал – все сам. Сам даже после смерти Анархиста. А теперь новость, что у Эмина Шаха объявился кровный отец, да еще и не простой человек, могла разлететься по всему городу.

- Он будет на вечере?

- Недолго. Иначе это вызовет вопросы.

Я кивнула. Для других людей Эмин и Дамир даже не приятели, и об отцовстве здесь речи быть не может. Это должно остаться в тайне, иначе среди своих людей может подняться бунт, как четыре года назад.

- А как у тебя дела? Ты говорил, что с Батальонной возникли проблемы. Цена слишком завышена.

- Я продал, - небрежно бросил Эмин.

Он выглядел уставшим, Эмин работал слишком много.

- Продал? Но ты мне ничего не говорил.

- Это так важно для тебя? – поинтересовался Эмин.

- Конечно. Мне интересны твои дела.

Эмин промолчал. Разделся, а после некоторое время смотрел в телефон и кому-то, нахмурившись, печатал. Я как раз успела высушить волосы, умыться и нанести крем на лицо. За последним муж и застал меня, отправившись в ванную.

- Когда ты начала этим промышлять? – нахмурился Эмин.

- Я просто ухаживаю за собой.

- Зачем? Ты и так красива.

- Бабуля научила, - пожала плечами.

Я отложила крем в сторону. Эмин взял меня за руку повыше локтя и повернул к себе, заставив волосы разметаться по плечам.

- Запомни: ты работаешь до первого косяка.

- Ты мне не доверяешь, Эмин? Ты действительно думаешь, что я могу изменить тебе?

На слове «измена» лицо мужа перекосилось. И хватка усилилась – не больно, а ощутимо.

- Я ничего не думаю. Я лишь напоминаю, чья ты жена. Один неверный шаг, и ты будешь работать из дома. Алиев открыл волгоградский филиал для тебя, но не забывайся. И его защита… она меня злит, маленькая. Я не враг тебе, чтобы от меня защищать. Я тебя люблю. Одну тебя.

Смерив меня внимательным взглядом, Эмин медленно выпустил меня из своих рук.

Это правда: на днях Дамир разместил филиал своей компании AliStudio в Волгограде. Он так и сказал, что сделал это ради меня. Наперекор Эмину. Но не для того, чтобы позлить своего сына, а для того, что показать Эмину, какими должны быть отношения в семье. Он вообще многому взялся Эмина учить, и это Эмина, мягко говоря, злило. 

Еще Дамир хотел назначить меня директором волгоградского филиала. Но, признаться честно, такой ответственности я боялась. Да и опасно все это было, а Эмин не выдержал и предупредил Дамира, чтобы тот не забывался. Даже после многочисленных подтверждений их родства сердцем Эмин не признавал Алиева своим отцом, и все тут.

- Хочу тебя.

Эмин набросился на мои губы, наплевав на все: на мою многочасовую укладку, на крем, на смягчающий бальзам на губах. Как изголодавшийся зверь, он хотел любить меня вечно.

- Эмин, нельзя. У меня эти дни.

Я отвернулась, тяжело дыша. Эмин навалился на меня, подперев к золотистой раковине. Мы ее вместе выбирали, как и многие атрибуты нашей ванной.