Ты - Моя Любовь - Яна Войнова
Если женщина счастлива в отношениях с мужчиной, она перестает прятаться за маской роковой соблазнительницы, не пытается понравиться или искусственно вызвать сексуальный интерес у мужчины. Она перестает притворяться и играть. Женская сущность наполняется лучезарным внутренним светом, который сочится из счастливых глаз, озаряя пространство вокруг. Женщина меняется. Становится более мягкой, ласковой, плавной. Когда женщина чувствует себя под надежной защитой своего мужчины, когда начинает ему бесконечно доверять, она вверяет себя ему безвозмездно, безусловно. С тех пор, как Лика себя знала, по-другому любить она не умела.
Лика начала наслаждаться жизнью. Верить Феликсу, в него и в искреннее отношение к себе. По вечерам ждала его с теплым ужином, когда он отъезжал по делам. Ей нравилось вдыхать его мускусный запах, когда провожала его у дверей. Расплывалась в глуповатой радостной улыбке, когда слышала скрежет колес по гравию его машины, когда он возвращался. Любила лежать на диване в гостиной, положив голову ему на колени, пока он читал рабочие документы или молчаливо играл в шахматы сам с собой. Полюбила терпкий табачный дым его сигар. От расслабленной спокойной жизни она даже не заметила, как набрала несколько килограммов и заметно округлилась, вопреки ежедневным занятиям балетными упражнениями и многочасовым прогулкам с собакой.
А вот Феликс заметил все. То, как Лику стало мутить от запахов, и бледную, почти прозрачную кожу, которая светилась изнутри. Искрящийся блеск ее глаз. Плавные заметно округлившиеся бедра. В этой женщине все словно кричало, что в ней зарождается новая жизнь.
Поначалу отрицал. Не хотел признавать. Да быть такого не может! Самолично контролировал момент с предохранением, ни разу осечек не было. Да и его возраст сказывался. Не с первого же раза она понесла. Сама не девочка, да и учитывая ее прошлый образ жизни, когда ей тоннами кололи противозачаточные средства. Она не могла. Это было невозможно.
Тем не менее, живущую у него третий месяц женщину сейчас мутило в туалете. Лика отшучивалась, говорила, что ее тошнит от ежедневных блинов на завтрак. Либо сама не догадывалась, либо откровенно лгала. Ничего не сказав Лике, Феликс поехал в ближайшую аптеку. Вернувшись, молча сунул ей в руки несколько коробок с тестами на беременность.
— Используй все, чтобы наверняка знать, ― сказал Феликс. Лика ошарашенно уставилась на него.
— Да нет, Феликс, быть не может. Мы же предохраняемся и …
— Вперед, Лика, ― перебил он ее резким тоном. ― У тебя тридцать минут.
Лика ошеломленно вертела упаковки тестов, словно не знала, что с ними делать, но спустя минуту послушно побрела в ванную комнату. Закрывая дверь, кинула на него настороженный взгляд. Феликс достал портсигар, подошел к окну, распахнул его настежь и закурил прямо в комнате, опершись руками о подоконник. Неожиданно стало слишком душно в комнате.
Если и есть Господь или какая-то высшая сила, то она не даст забеременеть этой женщине! Хватит на ее век страданий. Ее уничтожат из-за того, что носит под сердцем его дитя. Никто не пощадит и не сжалится. Много этого дерьма понавидался! Женщин и детей похищали, пытали, насиловали на глазах у мужей, зверски убивали, чтобы отнять бизнес, территорию или деньги. Нагибали таких, кто был в сто крат сильнее и могущественнее Феликса. Потому что семья, близкие люди ― это непозволительная роскошь и откровенная слабость при его положении. Слишком много врагов нажил Феликс, чтобы сейчас изображать из себя счастливого папашу. Сам не понял, когда успел так вляпаться. Нет, врет. Как только ее аквамариновые глаза увидел, тогда и пропал.
Через некоторое время Лика вышла из ванной мертвецки бледная. Феликсу достаточно было одного взгляда, чтобы понять ответ. Никакого Бога нет. Или он послал испытание в наказание за его многочисленные грехи. Феликс и так знал, что никогда не отмоется. Гореть ему в аду ярким пламенем. Он не заслужил спокойную смерть. А Лике-то за что? Она всего лишь жертва этого поганого мира и ублюдков, что третировали ее. Слабая, ранимая женщина. И почему судьба такая конченная сука?! Почему бьет туда, где больнее и насмерть?!
— Ты беременна, ― Феликс не спрашивал, а констатировал уже очевидный факт.
— Я не специально, Феликс, ― хрипло оправдывалась нимфа, все еще не веря в вероятность своей беременности. Маниакальным взглядом впилась в эти чертовы тесты, вертя их в руках.
— Знаю. Думал бы, что специально, была бы уже мертва, ― отрезал Феликс, сбрасывая пепел от сигары прямо через окно.
— Жалеешь? ― спросила его нимфа. Феликс ничего не ответил, лишь злобно поджал губы. Да, черт возьми. Жалел. И о том, что связался с ней, и о том, что повелся на чертовы аквамариновые глаза. Подстава по всем фронтам. Его убьют, ее убьют. И к чему все это было? Зачем?
— Жалеешь… ― прошептала нимфа с тоскливой горечью. ― На аборт не пойду. Сразу застрели, ― заявила Лика с дерзким вызовом в глазах.
Феликс резко развернулся и хмуро уставился на нее. Предложение было заманчивым. Сразу решение всех их проблем. Лики, чтобы не мучилась, ибо стоящая перед ним сейчас воинственно настроенная женщина до конца не ведала, что именно ей еще предстоит пережить. И его, так как не хотел себе даже представлять, что с ней будут делать, чтобы на колени его поставить. А желающих будет много. Слишком много, чтобы справиться самому. Феликс не потянет. Защитить не сможет. Ни ее, ни ребенка.
— Мне, наверное, к врачу надо, ― Лика первой нарушила давящее молчание между ними.
— Нельзя, ― ответил Феликс.
— А если привезти врача сюда? ― предложила Лика.
— Нельзя.
— А что можно? ― горько усмехнулась Лика и обняла себя руками, словно обороняясь от него и всего света.
— Ничего нельзя, ― мрачно заметил Феликс.
— Ты не рад. Я понимаю, что это очень неожиданно. И в твои планы не входило иметь детей… ― начала Лика.
— Я не могу иметь ребенка, Лика, ― прервал он ее. ― Черт, мне и тебя иметь нельзя.
— И что делать?
— Я не знаю, ― впервые в жизни Феликс чувствовал себя настолько потерянным. У него всегда был четкий план действий. Даже в самых безвыходных ситуациях он всегда просчитывал ходы наперед. А сейчас
