Падающая звезда (СИ) - Хайк Виктория

Эмоции кипели через край и все, что происходило — было, будто в тумане.

Пока выходили, Яна еле спускалась со ступень и, не выдержав, я подхватил её на руки, пусть даже и при сопротивлениях. Марк разместился за рулем машины Дениса, я, дав Яне, возможность без близости, сел на переднее сиденья, а Калинин разместила рядом с Тихоновой.

— Рассказывай!

— Мы ехали сюда, чтобы она забрала шкатулку с украшениями…,- её трясет от одного воспоминания, — мы сели в такси и поехали, я попросила выйти, меня на улице вырвало, — стоило её словам только слететь с губ, как моя голова резко разворачивается на сто восемьдесят градусов, — отравилась, — отвечает она на мой немой вопрос. — А когда пришла… Наша машина стояла на остановке и какой-то чертов придурок был пьян за рулем, что с бешеной скоростью влетел в них…

Водитель погиб сразу, люди, которые были на остановке, успели вытащить её, — на последних словах слезы хаотично бежали с её щек, а голос перешел на шепот.

— Я найду и убью эту суку! Марк, гони быстрее! — раздраженно прыснул Дэн и ударил рукой по моему сиденью.

— Нет! Кто-то уже гнал сегодня, и вот чем это закончилось, — тут же отозвалась Тихонова.

Денис, достав телефон, принялся что-то оживленно печатать, Марк, сосредоточившись, следил за дорогой и лишь мы с Яной думали друг о друге, избегая хоть какого-то контакта.

— Поверь, все будет хорошо! — сказала Яна и положила свою голову на плечо Дениса.

— Надеюсь, — вздохнул он.

— Приехали! — говорит Марк, и мы все сразу выходим.

Каждый остановился возле входа с огромным камнем на сердце. Беру Яну за руку и силой заставляю войти в больницу, и только её ноги переступают порог, как сопротивления вырвать руку прекращаются.

— Здравствуйте, вы к кому? — спрашивает медсестра.

— К Титовой Александре, — протараторил Денис, и молодая девушка повела нас в комнату ожиданий.

— Сейчас Александру оперируют. Ей очень повезло, что она вообще выжила. Привезли бы её пятью минутами позже, было бы уже поздно. Пока что вы только можете ждать. Мы делаем все возможное, сейчас все зависит от нее, — с этими словами нас оставила медсестра — Нина.

— Прости, мне нужно отойти в туалет, — отстранившись, говорит Яна и смотрит на меня взглядом, молящим оставить её одну, и как бы мне не нравилось это, я даю ей желанное одиночество.

Провожаю взглядом женский силуэт, а затем нахожу поникшее лицо Калинина и, достав телефон, пишу Лизе и остальным. Но и Денис следует примеру Тихоновой, уходит, чтобы побыть одному.

Проходит час, а то и больше, а больница уже была на ушах, когда сюда приехали все: и родители, и друзья, и гости…. И все мы приходили в чувства, выходит врач, а мои руки сразу тянутся к телефону.

— Да, — поникшим голосом отвечает Денис.

— Дуй к кабинету, сейчас выйдет врач, скажет, как прошла операция, — говорю я и отключаюсь.

— Здравствуйте, меня зовут Игорь Павлович. Я оперировал Александру, — начинает врач, как только приходят Яна и Денис.

Протискиваюсь сквозь толпу к Тихоновой, и пусть она этого не желает, обнимаю так крепко, будто она исчезнет, потому что она может…

— Ближе к сути! — говорит Дэн.

— Все хорошо. Операция прошла, стабильно, довезли её вовремя. Сейчас она потихоньку приходит в себя. Завтра с двенадцати до четырех вы сможете навестить её, — сказал он и тут все смогли выдохнуть. И сделав пару шагов, он задал очень странный для всех вопрос, — а кто из вас Денис и Женя?

— Денис — я, а Жени здесь нет. А что? — настороженно говорит Денис, явно понимая, о чем речь, но меня это вообще не волновало, я лишь пытался успокоить свою девушку и пусть она так не считает.

Калинин уходит с врачом в кабинет и напряжение вновь нарастает. Все были увлечены здоровьем Титовой, поэтому у меня появляется момент утащить Яну. Приобняв её за плечи, увожу нас, замечая на себя ядовитый взгляд её матери и тяжелый, испепеляющий взгляд отца.

— Все будет нормально, слышишь? — утирая слезы, шепчу я, пока Тихонова извивается в моих руках, отрицательно качает головой с закрытыми глаза, пытаясь убежать не только от меня, но и от самой себя, и это пугает, — Ян, я не отпущу тебя, мы не расстались. Знаю, ты не веришь и уже сто процентов накрутила себя, но мы поговорим, когда ты выспишься, мы поговорим, и все будет, как прежде.

— Нет, — шепчет она, — Ничего уже не будет как прежде…

— Значит, будет ещё лучше, а сейчас мы едем ко мне.

— Нет! — вырывается, но у неё нет выхода, я уже все решил. Может, мозгами она и не хочет, но вот сердце точно не против.

Не успеваем поссориться, как из кабинета выходит Денис и оповещает всех, что с Сашей все будет нормально и даже хорошо.

— С ней все будет хорошо, слышишь?

— С нами не будет…

— У нас все будет куда лучше, — говорю я и, резко схватив её за руку, увожу прочь под прицелом взглядов родителей.

Запрыгиваем в такси и мчим домой. Яна дрожит под боком и беспрерывно плачет, будто я душу её. А может не её, а её секрет, который она так тщетно скрывает?

Глава 35

На удивление, после того, как мы вышли из машины, Тихонова подозрительно тихая. Может, копит силы для взрыва?

Только входим в стены квартиры, как Яна тут же скрывается за дверью ванной комнаты. Даже здесь умудряется сбежать, вот только напрасно: она уже в моей квартире, убежать от разговора не получится.

Пока Яна приходила в чувства, скрывшись в ванной, я нахожу успокоительное и когда она выходит, вновь принимаю попытки её успокоить.

— Ян, мне нельзя таблетки, я сама успокоюсь, — отрезает она, когда видит в моей руке стакан воды и таблетку, — Ты хотел поговорить? Пожалуйста, я тебя слушаю.

— А тебе не кажется, что поговорить нужно не только мне, но и тебе?

— Мне вполне хватило монолога с самой собой неделю назад. Спасибо, больше не хочу, — её слова будто пощечина.

— Ладно…,- вздыхаю я, пытаясь подобрать слова, от них сейчас зависит почти все, — Ян, послушай, тогда я был не в состоянии думать и отвечать на твои вопросы. За эту неделю я и вправду думал над твоими словами, на трезвую, прошу заметить, голову, и точно принял для себя решение, что не хочу жить так, как жил последнюю неделю, жить без тебя.

— А меня ты спросить не хочешь? Ну, может быть после того дня я больше этого не хочу!? Ты! Ты решил! Но в тот момент тебе было плевать, на то, что решила я…

— Хорошо, если ты не хочешь быть со мной, уходи…,- все тело задрожало от страха, что она сможет так просто отказаться, — Я приму твой выбор. Сейчас все зависит от тебя, либо ты уходишь, и я больше к тебе не пристаю, либо остаешься и когда ты придешь в себя, мы забудем про тот момент и будем стараться строить наши отношения дальше.

— Уйти я не могу, но и оставаться тоже не хочется. Мы можем просто лечь спать?

— Хорошо, — вздыхаю я, и когда она ложится спать, я просто сижу на краю и любуюсь тем, к чему не вправе прикоснуться…

Что-то происходит… Её слова: «Уйти я не могу, но и оставаться тоже не хочется» никак не покидают мою голову, будто хотят что-то сказать, будто тут есть другой смысл, но я никак не могу его понять.

Я слишком хорошо знаю Тихонову и даже по позе, в которой она спит, как смотрит, что делает, я вижу внутри беспокойство и страх. У неё есть что-то, что знает она, но не говорит. И это раздражает ещё больше!

Бессильно падаю на кровать и просто смотрю в потолок, боясь закрыть глаза.

Не знаю, сколько проходит времени. Час? Два? А может и три? Но я тут же притворяюсь спящим, когда девушка рядом занимает сидячее положение. Глаза настолько привыкли к темноте, что даже из-под щели между ресниц я умудряюсь следить за каждым её движением.

Сердце бешено билось, боясь услышать хлопок входной двери, но в итоге хлопает дверь ванной. Когда отсутствие Яны затягивается, аккуратно поднимаюсь с кровати и, останавливавшись в паре сантиметров от двери, прислушиваюсь.

— Гребаный токсикоз! — себе под нос шепчет она, но этого хватает, чтобы сказанное дошло до моих ушей.