Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Ведь, именно так назвала его Алина, встречая на пороге, в чем мать родила!

Взгляды схлестнулись, и все на свете перестало существовать.

Ее — злой. Бросающий вызов. Его — тяжелый. Подавляющий. Сулящий неминуемую расплату.

Развернув чашку той стороной, где она прикасалась к ней губами, мужчина облизал фарфоровый ободок кончиком языка. Еле заметно. Не разрывая зрительного контакта. Словно предупреждал — если захочу, поглощу тебя всю. Без остатка.

Леру бросило в жар. Герман же, залпом осушил ароматный напиток, и, пользуясь секундным замешательством, всучил ей пустую кружку.

— На ночь сладкое вредно, девочка. Зубки испортишь. — Насмехающийся тон. Хриплый голос. — Вымой!

Стоп! Что?

— Повтори-ка?

Свободная рука сжалась в кулак, мечтая приземлиться на его челюсть. Проследив за ее реакцией, он расплылся в довольной улыбке:

— Все равно на кухню идешь, Мелкая! Не вредничай.

— Вовсе нет. Я иду наверх.

— Я сказал — ты идешь на кухню! И идешь туда — быстро!

Лера оскалилась, под стать ему. Хищно.

Что ж, если хотел довести ее до белого каленья, то своего определенно добился.

Ее трясло, как сумасшедшую!

Что делает, уже не соображала. Продолжая сверлить Давыдова испепеляющим взглядом, медленно разжала пальцы, выпуская чашку из рук. И сделала это демонстративно! Он понял…

Словно в замедленной съемке, тончайший фарфор приземлился на пол, рассыпаясь на тысячи осколков.

— У-п-с! Попутался, дорогой — я тебе не прислуга!

Едва успела договорить, Герман вскочил на ноги. От ярости побледнел. Не контролируя более свою силу, схватил ее за талию, и притянул к себе, причиняя легкую боль. Навис, опаляя рваным дыханием. Запах кофе и сигарет проник в ноздри. Курил? Неужели, за нее переживал?

Самой вздохнуть удавалось с большим трудом. От его взгляда, ноги подкашивались. Не желая уступать, мертвой хваткой вцепилась в тончайшую ткань мужской рубашки. Впилась острыми коготками в бугрящиеся мышцы.

— Где я сказал тебе быть? — Заорал, во весь голос. — Где сказал ждать? Да я чуть с ума не сошел, не обнаружив…

— А я не обязана…

— Не вынуждай меня. — Прервал грозно ее возмущения. — Я могу быть очень плохим, Лера! Ты не в состоянии представить, на сколько!

— О, так ты до этого был хорошим?

— Да! Я, бл*дь, был очень хорошим!

— Заткнитесь, уже!

— Отставить, шум!

Одновременно рявкнули — да так, что уши заложило — Глеб и Станислав, явно намекая, что они им мешают. Только сейчас осознав, где находится и что творит, Герман шарахнулся от нее, как от ядовитой кобры.

Прекрасно!

Лера не возражала. Жадно втянула в себя воздух, пытаясь отдышаться.

— Господи! — Подала голос Маргарита Алексеевна. — Еще из-за ерунды всякой, мне тут подеритесь! Лера, кофе на плите. Еще горячий. Я Герману варила несколько минут назад.

Как же стыдно-то стало. Щеки запылали. Не знала, куда глаза спрятать.

— Извините, за сервиз…сейчас все уберу.

Женщина окинула ее внимательным взглядом. После, переключила внимание на сына. Нахмурилась.

— Дети…все хорошо? Мне кажется, или дело, совершенно не в кофе?

— Тебе кажется, мама!

— Все в порядке!

Пришлось поддержать Германа.

Временно.

При взгляде на мужчину, в душе вновь поднималась злость. Но здесь, при свидетелях, она не могла сделать ничего. Поэтому, пулей вылетела из гостиной, за совком и веником. Как только мусор оказался убран, пожелав всем спокойной ночи, медленным неторопливым шагом, Лера поднялась наверх.

Он шел за ней. Знала. Чувствовала.

Каждый волосок тела реагировал на этого мужчину.

— Больная! — Зашипела в пустоту.

Как только, уходила злость, Лера становилась слабой. Уязвимой. Но, пока она пребывала под действием адреналина, равных ей, в храбрости не существовало

Проучить! — Навязчивой идеей пульсировала в голове не выплеснутая ярость. Проучить. Такой же, как Леня! Проучить.

Услышав уверенные шаги за спиной, остановилась. Развернулась, встречая лицом к лицу.

Герман замер в нескольких метрах от нее, и сердце гулко билось в груди.

Опасно. Только не потерять над собой контроль.

Под его тяжелым обжигающим взглядом, завела руку за спину, и демонстративно расстегнула молнию, оголяясь до пояса. Девушка знала, что ему нравится. У нее был, действительно красивый комплект…нижняя часть которого все еще находилась в его кармане. И это, наверняка, сводило мужчину с ума.

Давыдов так и стоял, пожирая ее глазами. Дышал все тяжелее и тяжелее, с каждой секундой. Но, ничего не предпринимал.

Подвох чувствует! Черт! Черт!

Пошла на крайние меры. Уставилась на мужскую ширинку, жадно облизывая губы. Его таз рефлекторно качнулся вперед, будто мечтая о ее ласках.

Герман был готов, и тверд. И никакая одежда на свете, не могла бы скрыть данный факт.

Нужно сломить. Добить! Растоптать!

Сократила расстояние сама. Встав на цыпочки, обвила руками его крепкую шею и прильнула к порочным губам.

Он ответил не сразу. Будто, не верил. Сомневался. Спустя несколько секунд сдался, и с мучительным стоном, стиснул ее в своих руках. Задрал наверх лифчик, полностью оголяя нежную грудь. Жадно сжал.

Герман сходил с ума, от вожделения, а внутри нее разрасталась, все больше и больше, холодная пустота.

Такой же…такой же!

— Мелкая…ты отравляешь разум, — жарко шептал, с остервенением исследуя ее тело, — дурманишь…

— Тр*хни меня!

Произнесла, маскируя страстью, накатывающее отчаяние.

Давыдов зажмурился, восстанавливая дыхание. Зашипел, громко выпуская из себя воздух.

— Повтори! — Гортанно. До ужаса, хрипло.

— Тр*хни же меня, наконец! — Повторила на автомате. Дрожащим голосом. И дрожал он, вовсе не от возбуждения.

Герман сорвался. Крыша поехала! Она, прямо слышала хруст шифера!

А нет, с таким звуком рвалось на ней платье.

Еще секунда, и он увидит ее тело. Все ее тело. Не частями!

Мужчина достаточно сосредоточился на ней, чтобы уже не думать о себе.

Пользуясь моментом, просунула ладошки в передние карманы брюк. Все выглядело так, будто она хотела прикоснуться к его плоти.

Но, ведь…и правда хотела! Нет. Нет!

Мужчина, даже зарычал, в предвкушении. Нащупав в одном из карманов свои трусики, осторожно вытянула их наружу.

Дело было сделано. Все остальное произошло за считанные секунды.

Ее взгляд резко изменился, становясь холодным и расчетливым. Лера оттолкнула его от себя, что было сил. Не составило труда — Герман не ожидал подобного поворота событий. Не мешкая, влепила ему смачную и очень звонкую пощечину. Столь сильную, что рука заломила от обжигающей боли. Замахнулась на вторую, но на этот раз, мужчина среагировал молниеносно, и уклонился.

Его взгляд был диким. Ярость и похоть плескались в нем вперемешку.

— Ненавижу! — Прошипела ледяным голосом. — Ты заставил меня почувствовать себя шл*хой! Считай, что твои старания я не оценила! И ни одного воспоминания о сегодняшнем вечере тебе не оставлю!

Подтверждая свои слова, продемонстрировала «выуженные» из его кармана трусики. Герман, наконец, вышел из оцепенения, и ринулся в ее сторону.

Мрачно и грозно. Намереваясь воздать по заслугам. Девушка, хвала небесам, оказалась проворнее. Прошмыгнув в свою комнату, быстро повернула ключ на два оборота.

Прямо по косяку и сползла. Ее не просто трясло. Ее так колотило, что конечности не слушались!

Балкон!

Вспомнила, как раз вовремя. Практически, перед носом Давыдова, закрыла и эту дверь. Он выглядел так, будто готов снести ее с петель. К чертовой матери. Еще бы…

С ненавистью взирая на мужчину, окончательно сняла задранный донельзя, бюстгальтер. Отбросив нижнее белье в сторону, поправила на себе подранное многострадальное платье.

Понимая — ничего ему уже точно «не светит», Герман указал на окно. Замешкалась на секунду, а потом откинула форточку, на самый минимальный угол.