Я выбираю... (СИ) - Евстигнеева Алиса

— Но… — начала я.

— Лиза!

Дальше началась игра в гляделки. Не то чтобы в ней был хоть какой-то толк, скорее сказывалось дело привычки.

Официантка поспешила удалиться от нас, не желая нарватсья на наши разборки. Я бы тоже не хотела на них присутствовать. Но разве меня кто-нибудь спрашивал?

— Сам будешь пить свой коньяк, я за рулём!

— Ха! Если ты думаешь, что я пущу тебя за руль после сегодняшнего, то у тебя с мозгами всё ещё хуже, чем я думал.

— Тебя спросить забыла! Это моя машина и мне решать, как её водить, — я привела нелепый довод, знаю. Но не признаваться же мне в том, что я сглупила. — Ключи отдал, — потребовала я и протянула руку.

Ваня недовольно крякнул, но не стал развивать наш спор дальше, оставив ключи от мазды у себя. Я тоже не стала лезть на рожон, убрала протянутую руку, понимая, что не заберёт же он мою машину себе. К тому же у него зазвонил телефон. Чемезов встал со своего места и, бросив мне повелительное «Сиди», скрылся в недрах кафе.

На часах было уже поздно, и я поёжилась от ночной прохлады. На мне была лёгкая футболка и джинсовые шорты до колен. Я же одевалась на прогулку с Андреем, а не на ночные бдения с Иваном.

Ну почему всё так? Почему мы не можем быть цивилизованными людьми? Зачем я ввязалась в этот абсурдный спор? Выслушала бы молча все Ванины претензии, покивала бы головой и пообещала бы подумать обо всё на досуге. Глядишь, он бы успокоился и отвязался от меня. Так нет же, мне самой надо спорить до посинения. Даже я понимаю, что во многом сама его провоцирую. Но, блин, почему он решил, что я собираюсь причинить вред Андрею? Я не уеду, по крайней мере не сейчас, не так как когда-то. Тогда я в один момент сожгла все мосты и разорвала связи, не оставив никаких шансов ни себе, ни другим. Я ведь даже телефон отключила сразу, как только села в поезд. И больше ту симку не включала. Но предательская надежда на то, что кто-нибудь захочет вернуть меня домой ещё долго жила во мне. При этом прекрасно осознавала, что шанс отыскать меня в многомиллионной Москве без каких-либо ориентиров равен нулю.

Глупая, глупая Лиза. Сама создала себе проблемы, всё сделала по-своему, а потом ещё и обиделась на мир, что всё прошло по твоему плану. Со мной всегда так было. Борюсь за свои права и свободу, а потом сама же тяготеюсь тем, что мне их дали.

И что мне сейчас с Ваней делать? Наверное, у меня нет никакого морального права обижаться на него за брак с Дашей. Меня ведь не было и предположительно навсегда. А вот за всё остальное спросить можно. Он же сам меня тогда выгнал! Уходи, Лиза, уходи, пожалуйста. Тогда почему он ведёт себя так, будто это я его бросила, и какую измену он имел в виду?

Можно ли считать мои чувства к Артуру предательством? Потому что других вариантов я тут не обнаруживаю. Но ведь Кирсанов случился в моей жизни за много лет до Вани. И не было у меня с ним никогда ничего такого. Впрочем, как и потом. Правда, я в итоге выбрала парней и скорее всего выбрала бы их опять и опять. Измена ли это?

Ваня появился вместе с официанткой, пока она расславляла чайные приборы на нашем столике, Чемезов протянул мне плед. На мой немой вопрос пояснил:

— Синяя уже вся.

Интересно, что лучше? Быть гордой и независимой, но при этом замёрзшей и глупой? Или же просто уступить ему?

Всё-таки Иван слишком хорошо меня знал, поэтому он просто взял и сунул мне плед в руку. А потом вернулся на своё место.

Спросить что ли, кто ему звонил? Скорее всего, Дашка. Я бы на её месте точно задалась вопросом, где пропадает мой муж на ночь глядя. Или может у них так заведено. Так, Лиза, стоп. Это не твоё дело. Не лезь туда, даже не думай об этом.

Официантка ушла, и мы опять остались вдвоём, если не считать, огромного вороха претензий, который непреодолимой стеной стоял между нами.

Плед я накинула, а вот на чай посмотрела с сомнением. Думала, что Ваня и тут будет настаивать, но он лишь качнул головой и занялся своим кофе. Разорвал стик с сахаром и равномерно помешивал ложкой содержимое кружки. А я как зачарованная уставилась на его руку. Странно, но я всё ещё помнила, какой формы у него ногти, длину пальцев, ширину ладони. Словно это было вчера, а не целую вечность назад. А потом сама же застеснялась, рассматривание рук показалось чем-то более интимным, чем просто смотреть ему в лицо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так и будем молчать? — нарушила я наше временное перемирие.

— А что говорить?

— Не знаю, ты же сам хотел поговорить.

— А я уже и так всё сказал, — сказал Ваня и сделал первый глоток горячего кофе. Судя по тому, как он поморщился, кофе здесь был так себе.

— Тогда зачем мы здесь?

— Видимо, чтобы решить, что делать с тобой дальше?

Огрызаться не стала. Мне тоже было интересно, а что же мне делать дальше… с самой собой.

— Есть варианты? — попробовала пошутить я.

— Лиз, ну ты же понимаешь, что ты не можешь просто так исчезать и появляться, когда тебе этого захочется? Тебя не было десять лет. Нет, только вдумайся в это сама, десять лет! Это треть нашей жизни. А потом ты как ни в чём не бывало, заваливаешь к родителям, со словами, что просто мимо пробегала.

— Я такого не говорила.

— А звучало именно так!

Что я им там сказала? Что приехала по работе и сама не знаю насколько… Неужели это прозвучало именно так? Но я ведь так говорила, потому что решила, что опять мне нет места в их доме, побоялась, что если скажу правду, то скажут, что это им не надо было, ведь теперь у них были Ваня с Дашей.

— Я специально сюда ехала… — почему-то было легче признаться об этом Ваньке, чем родителям. — Ну, к маме, папе, Андрею… и Даше.

Ваня понимающе кивнул.

— А дальше? Вот, правда, а что дальше. Ну, увидела ты их? Андрюху на тачке своей покатала. Какой следующий шаг? Ещё раз в гости приедешь? Можешь даже тортик купить, что б посолидней выглядело. Или можешь начать звонить им на дни рождения и слать открытки на новый год. Только, что это изменит, Лиза?

— Мы начнём общаться? — упрямо предположила я.

— Тааак, начали. А дальше? Ты решила переехать сюда?

Я пожала плечами. Не говорить же ему, что я живу в гостевой комнате у Державиных, среди лабиринта неразобранных вещей.

— Хочешь, я расскажу, что будет дальше? Ты ещё какое-то время покатаешься по городу, повспоминаешь места своей былой славы, ну там не знаю, поностальгируешь на крыльце своей школы, поводишь пальцем по стенам родного универа… Тебя хватит на год, ну может быть на два. А потом тебе это надоест. Ты решишь, что это всё не то и всё не так. И сбежишь в неизвестном направление, не обязательно в Москву. Не удивлюсь, если ты выберешь какой-нибудь Владивосток. Но сути это всё равно не изменит. Рано или поздно ты решишь оставить людей, которые опять поверят тебе.

Я терялась. Ничего такого я не планировала. Уж точно никому не хотела делать больно. Уезжала из Москвы целенаправленно к родителям, и верила, что смогу найти дорогу к ним. Мне нужна была эта вера, потому что это единственное во что мне оставалось верить. Потому что если они меня не примут… то как мне самой принять себя? Но в словах Вани был какой-то не ясный мне резон. Словно он точно знал, о чём говорит.

— Вань, — впервые за весь свой приезд я отважилась назвать его по имени. — Я не знаю, как всё выйдет, я не могу предсказать, как повернётся будущее. И, наверное, ты прав, у меня нет никакого представления, что делать дальше. Но точно я знаю одно. Я больше не та девочка, которая молча сбегает в ночи. Если я соберусь куда-то, то не буду делать это за спиной. Общаются же люди на расстояние? Не хочу больше вычеркивать людей из жизни.

Чемезов пристально посмотрел на меня, видимо взвешивая мои слова на веру.

— Ладно, давай так. Ты только что уехала из Москвы. Остались ли там важные для тебя люди?

— Да, — осторожно ответила я. И тут же поспешила оправдаться. — Но я не сбегала от них. Поставила всех в известность, дела все завершила, всё что могла из рук в руки передала… Проводы были, — использовала я свой последний аргумент.