Поцелованная богом (СИ) - Озолс Агата

— Не настолько хорошо, насколько ты намекаешь, — Лиса затушила сигарету. — Дай еще одну.

— Не много ли?

— Нормально, я давно не курила. И идти в дом не хочется. Софи и Поль довольно милые, но я не очень-то дружелюбна и устаю от людей.

— Ты социопат?

— А ты, я смотрю, просто дипломированный психиатр.

— Я неудачно пошутил, прости.

— Плюнь и разотри, я не обиделась. Возвращаясь к разговору: я знаю Боипело несколько лет. Мы познакомились, когда он прилетал в Москву. Боипело патологически порядочный человек. И очень хороший врач. У него очень четкое понятие профессиональной этики и «не навреди» для него не пустой звук, поверь мне.

— Тогда завтра я открыто поинтересуюсь у него, не за ним ли приезжали эти ребята, — предложил я.

— Не вижу препятствий. А сейчас пошли спать, надеюсь, Поль с Софи оставили нам пару свободных циновок.

Утром меня ждал неприятный сюрприз — одна из машин не желала заводиться. Об этом сообщил мне один из врачей, не успел я выйти на улицу. И вот уже с полчаса я ковырялся под капотом, проклиная Африку, бандитов, доктора Боипело и сожалея, что под рукой нет ящика с инструментами.

— Справляешься? — Лиса подошла и заглянула под капот.

— Жаль тебя разочаровывать, но нет. Похоже, двигатель умер от старости. Где вы нашли такой хлам?

— Власти выделили по просьбе Боипело.

— Видимо, он не самый любимый родственник президента, либо здешний президент просто хотел от него избавиться, — проворчал я, не прекращая попыток реанимировать двигатель.

— Что поделать, — неожиданно раздался голос Боипело, — у президента родственников много, а хорошей техники сейчас наперечет.

— Простите, — неловко улыбнулась рыжая.

— Но вы же не для себя просили технику, — нисколько не смутился я.

— Конечно нет, но сути это не меняет.

— Кстати, а кем вам приходится президент? — довольно нагло поинтересовался я.

— У вас это называется «седьмая вода на киселе», — ответил доктор. — Я даже не знаю, как по-другому назвать наше родство.

Я попытался еще раз завести машину. Бесполезно. Умерла, так умерла.

Захлопнул капот, вытер руки о тряпку и обратился к Боипело:

— Одной машиной меньше. Надеюсь, мы сможем разместить ваших людей в оставшемся транспорте. Идти пешком сейчас равносильно самоубийству.

— Поместимся, — заверил Боипело. — Вы поможете нам добраться до безопасного места, или ваши планы изменились?

— Поможем, я же обещал. Но я хочу задать вам вопрос и услышать на него прямой, четкий главное, честный, ответ.

— Спрашивайте, я отвечу.

— Вчера на нас напали. Смысла в этом нападения ни на грош. Если хотели ограбить, то просто убили бы сразу, на дороге. Поэтому я спрашиваю: могло быть так, что бандитам нужны именно вы? Как врач или родственник президента, или еще в каком-то качестве, я не знаю, но именно вы?

— Не знаю, разочарую я вас или обрадую, но я не представляю никакой ценности. Ни как врач, ни как чей-то родственник. Никак.

С минуту мы смотрели друг другу в глаза. Я ждал, что Боипело отведет взгляд. Но он стоял спокойно, смотрел прямо и улыбался.

— Хорошо, я вам верю. Давайте собираться в дорогу. Если нам повезет, то через пару дней вы будете в безопасности, а мы поедем дальше.

— Так долго? — вмешала Лиса.

— Я закладываю дополнительно время на случай непредвиденных обстоятельств, — пояснил ей.

— Думаешь, что-то еще случиться?

— Не думаю, чувствую, — ответил и пошел собираться.

32

Боипело был прав — в оставшихся машинах поместились все, нам даже не пришлось никого брать себе на борт. Пациенты и врачи оказались чрезвычайно компактными.

Тронулись в путь.

— Егор, — спросила Софи, — возможно, нам стоит заехать в какой-нибудь город, посетить магазин, переночевать в отеле?

Лиса рядом со мной хрюкнула и отвернулась к окну.

— Софи, — вздохнул, призывая себя быть терпеливым, — во-первых, здесь явная напряженка с городами. Во-вторых, как вы знаете, в стране практически идет гражданская война и посещение города, даже если таковой и найдется, может быть небезопасным. И, в-третьих, как вы уже успели заметить, происходить что-то странное. Мне кажется, что за нашим, с позволения сказать, караваном охотятся бандиты, и у меня нет уверенности, что они охотятся не за вами.

— Почему за нами? — подал голос Поль.

— Почему бы и нет? Вы иностранцы, французы. С точки зрения здешний бандитов вполне подходящий объект для захвата и получения выкупа.

— Но Элизабет тоже иностранка, — возразил Поль.

Вот засранец!

— И Элизабет, — согласился с ним. — Я ничего не утверждаю. Пока. Я просто говорю, что что-то происходит, а вот что именно, я не знаю. Слишком мало данных для анализа.

— Говоря коротко, — сказала Лиса французам, — никаких городов. На всех парах мчимся на границу. И давайте доверимся профессионалу.

Французы промолчали, но чувствовалось, что им есть, что возразить.

Дальше ехали в молчании.

— Не обижайся на них, — попросила Лиса, когда мы остановились на небольшой перекур.

— С чего ты взяла, что я обижаюсь?

— Вижу, — она улыбнулась. — Ты хочешь беспрекословного подчинения. Это естественно, ведь ты спец и знаешь, что нужно делать.

— И ты мне подчиняешься? — получилось двусмысленно.

— Рок, ты дурак, — Лиса засмеялась. — Я военный врач, я подчиняюсь тебе, потому что ты профессионал. Вот если придется резать, ты будешь подчиняться мне.

— О, да, — подтвердил я, — но, надеюсь, что твои навыки, как врача, нам не понадобятся. Хотя, кто знает, как все обернется.

— Ты все еще думаешь, что нас будут преследовать?

— Да, я уверен, что нас ищут. И найдут, это вопрос времени. Поэтому нам нужно довезти Боипело до безопасного места и делать ноги. ЦАРские спецы уже ждут на границе.

— Кто такие царские спецы?

— ЦАР — Центральноафриканская республика.

— А спецы?

— Коллеги мои.

— Русские?

— По национальному признаку? — уточнил я. — Не знаю, может и русские. Наши.

— Помогают из цеховой солидарности?

— Что-то вроде этого, ты же помогаешь французам.

— Как их можно было оставить? Они же совершенно неприспособленны, особенно Поль.

— А мне показалось, что они не в первый раз попадают в подобную ситуацию.

— Ну, они много ездят с такими миссиями. Но до гражданской войны и бандитов как-то не доходило.

Я смотрел на нее, на то, как заправляет за ухо выбившуюся из прически прядь, как держит сигарету в тонких, но сильных пальцах, как поворачивает голову, следя за тем, как Боипело осматривает своих пациентов.

— Он справиться? Твоя помощь не нужна?

— Неужели ты думаешь, что я стояла бы здесь с тобой, если бы нужна была моя помощь?

— Нет, конечно, нет.

— Он хороший врач и вполне может обойтись без меня.

— Я соскучился по тебе. Ужасно соскучился, — неожиданно признался ей.

— Я тоже, — рыжая повернулась ко мне. — Только сейчас поняла, что мне тебя не хватало. Спасибо, что прилетел за мной.

— Я обещал твоему деду, что привезу тебя домой.

— Даже так?

— Ага, привезу, а потом выпорю.

— Ты извращенец?

— Нет, просто мне кажется, что тебя давно никто не порол.

— Меня вообще никогда не пороли.

— Возможно, зря.

— Возможно. А тебя? Тебя в детстве били?

— Нет.

— Мне тоже кажется, что зря.

Лиса потушила окурок, затоптав его в землю, потянулась и перевела тему:

— Ты посмотри вокруг, какая красота. Прямо как в рекламных плакатах «Путешествуйте по дикой Африке».

— Тебе нравится Африка?

— Да, здесь красиво.

— А грязь? Голод?

— Как такое может нравиться? Я просто говорю, что природа красивая. А все остальное… Я просто выполняю свой долг.

— Поцелованная богом?

— Вот только не начинай! Ты не представляешь, как это тяжело. Каждый, кто попадал мне на стол, ждал чуда. Но в медицине чудо случается не всегда. Врачи не всесильны, к сожалению.