Любимый цветок фараона (СИ) - Горышина Ольга
— Завтракать идешь?
Не, здороваться — это не его. Но вот завтракать хочется — вдруг мадам Газия в этот раз ничего ей не пришлет, ведь Реза не дал им даже попрощаться, хотя может это и не принято на Востоке…
— Что у тебя на голове?
— Волосы. Не нравится?
— Мне-то пофигу, а вот…
— А он не увидит, — перебила Сусанна, пытаясь сообразить, как избавиться от вчерашней лжи.
Паша заглядывал поверх ее плеча и явно видел платье. Не увидеть его было бы проблематично — подол болтался по полу.
— Когда он придет?
— В девять. Я успею переодеться.
Суслик, прекрати! Зароешься и потом не отроешься! Да ладно, ведь прикольно же… Хорошо еще Санура не вышла встречать гостя. Пришлось бы новую ложь выдумывать. Хотя можно было сказать, что кошка Паше просто привиделась. А че, галлюцинации в Египте в порядке вещей — мистер Атертон подтвердит. Как и кошмары. Это уж она на собственной шкуре испытала, хотя сегодняшний был так себе, на троечку с минусом. Интересно, что завтра приснится?
3.2 "Арабский мотоциклист"
За завтраком Марина улыбалась ей как-то разочарованно — мечтала, видно, увидеть в хиджабе. Не дождешься! Вот кольцом любуйся. Наверное, с тобой не прокатит сказка о сувенире. Только про кольцо Марина не спросила. Она вообще сделала вид, что приключения Сусанны ей неинтересны. Она трындела о жуткой русской группе, к которой их подключили в пирамиде, об экскурсоводе, которая все падежи спутала, но больше о том, как их надрали продавцы сувениров, подсунув на сдачу вместо фунтов пиастры. И подытожилось все сетованием на грязь и вонючих арабов. Хотя Сусанна уже и прожевала бекон, но решила, что лучше молчать, даже если подумать, что это было выпадом в ее сторону. Обижаться на Марину может только полная дура! Хотя именно так она сейчас и выглядит с этим дурацким хвостом! Впрочем, замотайся она в платок, на нее пялилось бы еще больше народа.
— Мариш… Ты это… Ну, поняла…
Паша все же не выдержал и даже как-то виновато глянул на Сусанну, но она решила не напоминать ему, что Реза — англичанин. И вообще арабы перед сном ходят в душ и спят в такой пижаме, в которой некоторые русские разгуливают по улицам…
Марина под взглядом мужа вгрызлась в сладкую булку. Поделом, и все же Сусанна не хотела этой неловкости — им вечером вместе на шоу ехать и еще домой лететь.
— Хотите я вам настоящую египетскую мау покажу, а? Она у меня в номере сидит.
— Тебе что, кошку подарили? Как ты ее повезешь? Или ты уже никуда не летишь?
Какой же ты, Паша, прагматик? Где романтизм?! Ты вообще цветы жене дарил? Розы там или хотя бы гвоздики? Лучше же букет из кошек… Детский стишок даже такой был, помнится.
— Я ее просто с собой взяла, чтобы ночью не страшно было.
— А что не ее хозяина? — выдала Марина.
Не, Паша, твоя жена молчать не умеет.
— В следующий раз возьму хозяина.
Суслик, она ж поверит! Да и пусть. На всяких Марин еще внимание обращать!
— Если хотите кошку посмотреть, кофе допивайте.
— Кофе у них дерьмо.
Вот тут она с Мариной не могла не согласиться. А вот у мадам Газии… Она никогда так и не вспомнит ее имя. А фамилию с первого раза запомнила. Приняв дозу кофеина, гости поднялись в пустой номер.
— Санура! — в последний момент Сусанна захотела, чтобы кошка не вышла. Противно будет брать ее на руки после Марины. Да и она своими когтями еще ее поцарапает. Марина кошку, не наоборот. Когда б наоборот, Сусанна б даже порадовалась!
Увы, Санура вышла и гордо уселась на подол платья мадам Газии. И знак скарабея четко просматривался на кошачьем лбу.
— Какая лапа! — захлопала в ладоши Марина.
Да, лапа… Лапы у этой лапы такие, что голову оторвут. Хорошо Санура еще не исцарапала ее утром, когда не смогла добудиться мяуканьем. И царапать Марину не стала, жалко. Хотя, верно, нечего когти марать. Кошка залезала под кровать, вылезала оттуда, прыгала на подушку, но в руки не давалась. Непонятно, как долго они ловили ее, но девяти явно еще не было, когда в дверь постучали. Сусанна бросилась открывать и чуть не влепилась в мотоциклетный шлем. Что Аббас тут делает?
— You're safe and sound. Is Sanura still alive? (Ты цела и невредима. А Санура еще жива?)
— Sure. (Конечно)
Сусанна отступила от двери, пропуская Аббаса в номер. С ней брат Резы явно решил не здороваться — расстались ведь не так давно, но остальным пожелал доброго утра. В черных кожаных брюках и облегающей куртке он выглядел еще выше и тоньше. Вокруг шеи нахально болтался черно-белый полосатый платок — с какого фараона снял, интересно? И что вообще он здесь делает? Только ни одного вопроса так и не сорвалось с ее губ, пока Аббас, бросив на идеально застеленную кровать шлем, носился за кошкой. Наверное, та понимала арабский и, обидевшись на приписанные ей эпитеты, решила точно не даваться ему в руки и после ста кругов запрыгнула к Сусанне.
— Such а bitch! — рядом не было Резы, чтобы напомнить брату о хороших манерах.
— You both couldn’t fit in my backpack! (Сука! Я вдвоем не могу засунуть вас в рюкзак!)
Аббас действительно скинул с плеч рюкзак и так глянул на Сусанну, что та, не раздумывая, сунула туда кошку, да и саму Сануру будто парализовало — она, видать, не ожидала от Сусанны предательства! Аббас запихнул сверху платье и платок матери и закрыл молнию.
— How…
Сусанна не успела проговорить вопрос, а Аббас уже ткнул ее носом в дырки на дне рюкзака, а потом вытащил из внутреннего кармана деньги и, заметив на столике мятый листок с рисунком брата, положил на него купюры.
— Вознаграждение за кошку, — улыбнулся он, но Сусанна не могла улыбнуться в ответ. Он что, издевается? И Аббас действительно выдал: — Шутка. Это деньги на парикмахера, а вот и адрес, — сверху легла визитка. — Он ждет тебя в десять, но раз я успел раньше девяти, думаю, чтобы спасти день, ты можешь пойти к нему прямо сейчас. Это в старом городе, рядом с музеем коптов на случай, если ты вдруг решишь туда заглянуть с новой прической. Хотя если у тебя другие планы… В общем…
Его красноречие наконец иссякло, и Сусанна смогла спросить:
— Где Реза?
— Спит. Во всяком случае спал, когда я уходил. А что, вы договорились о встрече?
— гадкая у него все-таки улыбка. — А… — Аббас улыбнулся еще шире. — Ты про свою смску! — он игриво взбил на лбу кудряшки. — Так это ж я ее получил и я же ответил. И приехал, как видишь, тоже я.
— Это ведь номер Резы…
— И что? Телефон валялся на кухне. Он спал. Это могло быть что-то по бизнесу. И так и вышло…
Аббас закинул за плечи рюкзак с кошкой и молча за локоть вывел озадаченную Сусанну на балкон. Затворил двери — явно для того, чтобы Марина с Пашей не могли их подслушать — и облокотился на перила, чтобы кошке за спиной было свободнее висеть, а Сусанна прижалась к стеклу, чтобы можно было стоять не с ним рядом. Край огромного платка колыхался на ветру. Такого сейчас на обложку снимать. Все девки его будут…
— Твои друзья нас не услышат, — Аббас уставился на реку и принялся жевать губы, будто подбирал верные слова. — В общем, надеюсь, ты просто хотела, чтобы Реза забрал кошку. Так?
Сусанна молчала. Чего он хочет услышать в ответ? И чего она обиделась на Аббаса за то, что он приперся вместо брата? Ведь сама вчера переживала, что из- за платья придется снова встретиться с Резой. Ну даже приедь он сейчас, ни на какую экскурсию они бы вместе не пошли, ведь с кошкой Реза бы все равно поехал домой. Хотела она, что ли, поехать с ним посмотреть мастерскую при свете? Каком свете, Суслик! Аббас ничего еще не починил. Не потащился же он туда в шесть утра! Наверное, решил лукум на кухне стащить, пока мать спит, а тут она со своей смской!
— Тебе шестнадцать, красотка, — Аббас не глядел на нее. — Нам с Резой уже за тридцать. И, судя по твоему поведению, могу предположить, мужчины у тебя еще не было, — он на мгновение обернулся на нее и вновь вперил взгляд в Нил. Но беглого взгляда ему хватило, чтобы увидеть красные щеки жертвы. — Не думаю, что стоит начинать с Резы. Правда, не стоит. Он может запудрить мозги любой, я знаю. Но, детка, этого ведь мало для первого раза, так ведь? Да и для второго тоже. Секс для девушки даже у вас в Европе не просто физиология. Тем более в шестнадцать! Надо влюбиться, то да се. Или я не прав?
