Натализа Кофф - Случайность или слушай мое сердце.
— Ты все неправильно поняла, — сказала мама, подходя ближе ко мне.
— Да нет, все правильно, — сказала я, разворачиваясь и идя в свою комнату. Закрыв дверь, и не обращая внимания на крики мамы из коридора, схватила сумку и забросала в нее вещи, которые еще не успела забрать к Тимуру. Слез не было, только обида. Пришла еще одна смска от Тимура. Сообщал, что подъедет через час. Вот и замечательно. Схватив сумку, вышла в коридор. Мать уже успокоилась. Увидев меня, подбежала к входной двери и, преградив путь, закричала:
— Ты никуда не пойдешь!
— Пойду, — спокойно сказала я.
— Если уйдешь, можешь не возвращаться! — обиженно сказала она.
— Отлично. Пап, созвонимся, — сказала я, и, не оборачиваясь, вышла из квартиры. Прикрыв дверь, прислонилась к ней спиной. Услышала голос матери:
— Это все твое воспитание!
Дальше я слушать не стала, вышла из подъезда и пошла на детскую площадку. Поставила сумку на землю, села на качели. Через десять минут ко мне пришел папа. Несколько минут мы молчали.
— Ты знаешь, она любит тебя по своему, — начал отец.
— Угу, просто хочет продать подороже, — грустно сказала я.
— Ты приедешь к нам? — спросил отец, присаживаясь на соседние качели.
— Приеду, — вздохнула я, — Но когда точно не скажу. Сессия скоро.
Отец помолчал.
— Никак не привыкну, что ты уже взрослая, — проворчал отец, — А с матерью я поговорю.
— Не стоит, — сказала я. С папой мы просидели во дворе довольно долго. Уже совсем стемнело, когда подъехала незнакомая машина, и из нее вышел Тимур.
— Добрый вечер, — сказал Тимур и подал руку отцу для пожатия.
— Привет, — ответил отец, и, обменявшись несколькими фразами, дружелюбно попрощался с нами, поцеловав меня в лоб, ушел.
— Что стряслось? — спросил Тимур, поднимая меня с качелей, и наклонившись, беря сумку.
— Переезжаю к тебе окончательно, возьмешь меня к себе? — улыбнувшись, спросила я. Тимур, обняв меня, поцеловал.
— Спрашиваешь! — сказал он, и подтолкнул в сторону машины, — Поехали домой, устал как собака.
Я кивнула. Приехав домой, разобрала вещи. Тимур остался на улице, о чем-то разговаривая с другом. Через несколько минут вошел в спальню. Я стояла у шкафа, спиной к нему. Почувствовала его руки на талии. Опустив взгляд вниз, увидела ссадины на костяшках.
— Это что? — строго спросила я, разворачиваясь к нему лицом. На улице, как и в машине, было темно, так что парня я не могла рассмотреть как следует. Теперь же при свете лампы отчетливо виднелись ссадины и синяки на лице.
— Ты дрался? — строго спросила я. Он кивнул, — Какие еще у тебя ранения?
— Варюш, все нормально, — сказал Тимур, улыбаясь мальчишеской улыбкой.
— Ты врачу показывался? — строго спросила я. Кивнул. Я в ожидании подробного ответа приподняла брови, — Ну и?
— Пустяки. Ребро треснуло, и все, — сдался Тимур.
— Быстро в постель, — скомандовала я.
— О, да это мы с радостью! — услышала я довольный смех Тимура.
— Ложись, я пока приготовлю что-нибудь поесть, — скомандовала я, подталкивая его к кровати. Уже собралась выйти из комнаты, когда Тимур перехватил мои руки, и потянул на себя.
— Потом приготовишь, — услышала я его смех и почувствовала прикосновение губ к своей шее, — Я ужасно по тебе соскучился, целый день тебя не видел, — шептал он между поцелуями. Я сдалась, и ответила на его поцелуй.
Тимур, уложив меня на свою грудь, едва заметно поморщился. Я, спохватившись, села, стараясь не касаться его ребер.
— Больно? — прошептала я, поглаживая Тимура по щеке. Он, повернув голову, поцеловал мою ладонь.
— Терпимо, — улыбнулся он, — Поцелуешь, и все пройдет.
Оставить любимого без анестезии я не могла. Следующие пару часов я успешно обезболивала синяки, ссадины и ушибы.
— Тимочка? — тихо позвала я, устроив голову на подушке.
— Ммм? — промычал он, положив свою голову на мой живот и обняв руками.
— Расскажешь, что там произошло? — попросила я.
— Ты ж моя любопытная Варвара, — проворчал он, — До утра не дотерпишь?
— Долго рассказывать? — уточнила я. Тимур вздохнул.
— Не жалеешь ты своего мужчину, — проворчал он, — Сейчас короткую версию, подробности утром. Идет?
— Да, — сказала я, радуясь, что не придется полночи не спать и раздумывать, что там такое происходило.
Тимур вкратце описал последние события. Я только вздохнула. На фоне Славкиных проблем, мои казались пустяковыми.
— Теперь ты мне расскажи, — потребовал Тимур.
— О чем?
— Что у тебя с родителями произошло.
— Уверен, что хочешь узнать? — уточнила я, после его шуточного укуса и тихого рычания, со смехом проговорила, — Ладно, ладно. Просто маман желает выгоднее продать меня в жены.
— А ты? — спросил Тимур, поднимая голову и смотря в мое лицо.
— А что я? — не поняла я.
— Замуж выйти хочешь? — спросил он.
— За кого? — опять не поняла. Что-то я туплю среди ночи после трудного дня.
— В смысле 'за кого'? — нахмурился Тимур, — Еще кто-то появился? Кто? Кому ноги вырвать?
— Ты чего? Блиин, Тимур, я ничего не понимаю, — сказала я.
Тимур встал, включил лампу, стоявшую на прикроватной тумбе, и посмотрел на меня. Как-то уж слишком серьезно посмотрел. Я перестала улыбаться.
— Что такое? — с тревогой спросила я, — Болит, да? Я ведь говорила, что тебе нельзя…
— Такс, подожди, я мысли в кучку соберу, — прервал он поток речи, прижав палец к моим губам. Я замолчала. Тимур вышел из спальни.
— Ты куда? — крикнула я ему вслед.
— Я это, мысли собирать, — услышала я его смех из коридора. Супер! И куда он ушел среди ночи? — Я сейчас. Жди там.
Я послушно легла на подушку, накрывшись одеялом, принялась ждать, как и было приказано. Барин, блин!
— Командир полка, нос до потолка! — проворчала я. Через несколько минут вернулся Тимур. Улыбка до ушей, даже зубы коренные виднелись. Он выключил свет и лег рядом. Я ждала объяснений. Тимур молчал. В следующую минуту почувствовала, как холодный металл скользнул по безымянному пальцу правой руки.
— Ты меня любишь? — тихо спросил он.
— Да, — растерялась я.
— Вот и отлично. Спокойной ночи, — сказал он, и, устроив свою голову на моем животе, прошептал, — Я тоже тебя люблю.
— Тимууур, — сказала я, подсунув свою правую руку к его носу, — Это что?
— Милая, это кольцо, — прошептал он, — Я спать хочу. Давай утром поговорим.
— Какой утром? Ты офигел совсем? — рявкнула я. Тимур рассмеялся.
— Ты когда в гневе, такая соблазнительная, — пробормотал он.
