Галина Куликова - Каникулы для взрослых
– Это я, – неловко сказала Варя, подходя к столику.
– Я вижу.
Ярослав встал и отодвинул для нее стул. После чего снова уселся на свое место. Перед ним стояла тарелка с салатом.
– Ты говорил, что собираешься выпить рюмочку кирша.
Варя чувствовала себя ужасно. Как будто это она была той самой женой, которая ему изменила.
– Я уже выпил, – ответил Ярослав, глядя на нее немигающим взглядом. Вероятно, именно такой взгляд был визитной карточкой средневековых инквизиторов.
– А почему ты не ешь? – продолжала Варя вибрирующим голосом.
– Из вежливости. Жду, пока ты тоже себе что-нибудь закажешь. Возьми меню.
Это был совершенно не тот Ярослав, к которому она привыкла. Тот, прежний Ярослав сказал бы что-нибудь смешное, например: «Тучина, вот тебе меню! Закажи себе целого поросенка, а то у тебя слишком голодные глаза». Варю пробрал озноб. Она готова была умереть, лишь бы вернуть все назад. Неужели история с Чандлером произвела на босса такое сильное впечатление? Просто немыслимо.
Она открыла меню и углубилась в описание блюд. Однако буквы подпрыгивали перед глазами в такт колотящемуся сердцу. Нужно во что бы то ни стало сломать ледяную стену, которую босс воздвиг между ними.
– Ну? – спросил тот холодно. – Ты что, заучиваешь названия для своей книги кулинарных рецептов?
Подошел официант с блокнотом и улыбкой наготове.
– Что ты будешь заказывать? – снова подал голос Ярослав.
– А ты меня угостишь или каждый платит сам за себя? – поинтересовалась Варя.
– Странный вопрос. Мне кажется, у тебя неплохая зарплата.
– Я экономлю, чтобы в старости мне хватало на корм для любимых кошек.
– Варвара!
– Если каждый платит за себя, – быстро сказала она, – то я возьму тушеную квашеную капусту с сосисками.
– А если заплачу я?
– Ну, тогда я, пожалуй, съем копченую форель с маринованной черной колбаской. – Она вздохнула и закрыла меню. – Но решать, конечно, тебе.
Официант нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Женская наглость – это почти искусство, – пробормотал Ярослав и, повернувшись к официанту, заказал для нее копченую форель.
– И еще я хочу вина, – поспешно добавила Варя и мило улыбнулась. – На твой вкус!
Вся эта чудесная легкость была наигранной, ей с трудом удавалось держать себя в руках. Хотелось перестать притворяться и по-детски умолять босса простить ее. Однако вряд ли это сработает в данных обстоятельствах…
– О чем ты собиралась со мной поговорить? – спросил Ярослав, как только официант отошел.
– О Филиппе Чандлере.
Ярослав скривился так, будто разжевал какую-то гадость:
– Если бы я знал, ни за что не согласился бы встречаться.
– Несмотря на мое неземное очарование?
– У твоего очарования и без меня достаточно поклонников.
– Ярослав, послушай. Шутки шутками, но этот Чандлер совершенно сознательно втянул меня в историю.
– Ну-ну.
– Ты мне не веришь? А вот я тебе сейчас докажу! – И Варя полезла в пакет за газетами.
– Ради бога! – воскликнул он. – Что это за студенческие выходки? Убери свою подшивку и расскажи все своими словами. Если уж тебе так приспичило.
– Да, мне приспичило, – горячо подхватила Варя, – потому что ты совершенно несправедливо меня обвинил. Выставил какой-то вертихвосткой и охотницей за звездными скальпами! А на самом деле меня папарацци, можно сказать, подстрелили, как куропатку.
– Очень образно, – проворчал Ярослав. Кажется, он, наконец, заинтересовался, и Варя почувствовала себя несколько увереннее.
– Дело в том, что, когда я в прошлый раз была в Лондоне, мы с этим Чандлером жили в одном отеле.
– Странное совпадение.
– Но ведь отель выбирал ты сам! Вероятно, у вас с рок-звездой одинаковые вкусы. Когда мы вчера утром всей честной компанией вышли на улицу, подъехал лимузин, Филипп вышел из него…
– Филипп? – хмыкнул Ярослав.
– Да, Филипп. Его так зовут. Я же не называю его Филиппушкой! Ты ко мне придираешься и не даешь сосредоточиться.
– Хорошо, я буду молчать. – У Ярослава был все тот же отстраненный тон. Хотя капелька вредности в нем все же появилась. Она вдохнула в Варю новые силы.
– Филипп обежал взглядом толпу и увидел меня. Возможно, он сразу вспомнил, где мы встречались, или вспомнил потом, но все-таки среагировал – слегка смутился. Репортеры это заметили и начали делать снимки и строить предположения. Кто я такая? Почему Чандлер потупился, встретившись со мной взглядом?
– И почему же?
– Не торопи события! Чандлеру интерес репортеров к моей персоне был только на руку. Дело в том, что год назад разразился скандал – его обвинили в связи с продюсером…
– Мужского пола?
– Вот именно! А потом в связи с футболистом, который являлся лицом чего-то там и был трижды женат – сначала на манекенщице, потом на официантке, а в последний раз – на всемирно известной актрисе. Актриса стояла на ушах, футболист пытался отравиться, и Чандлер вынужден был из последних сил защищать свою репутацию. Он спешно женился на какой-то своей старой подруге, но папарацци их разоблачили, доказав, что свадьба – не более чем рекламный трюк. Его агент рвет на себе волосы, и тут вдруг прямо на голову бедолаге сваливаюсь я.
– Очень интересно. – Ярослав пригубил вино, которое принес официант, и одобрительно кивнул.
Варя дождалась, пока наполнят ее бокал тоже, и сделала большой жадный глоток. Вино было отменным, но ей не хотелось отвлекаться и обсуждать нюансы вкуса.
– Тут-то Чандлер и сообразил, что, затратив минимум усилий, можно состряпать вполне правдоподобную историю о нашей сумасшедшей любви. Во-первых, мы во второй раз оказываемся в одном и том же отеле. Сначала в Лондоне, теперь вот в Мюнхене. И еще Чандлер за последний год дважды приезжал в Россию. Ухитрился, кстати, ускользнуть от сопровождающих. Вероятно, напивался в каких-нибудь барах. Но теперь это только сыграло ему на руку. Якобы он тайно встречался со мной.
– Но ты же не замужем, – напомнил Ярослав. – Почему ваш роман должен обязательно оставаться тайным?
– Потому что у меня есть жених. Он олигарх, а имя его не может быть предано огласке.
– Ого, Тучина, как ты, оказывается, высоко взлетела!
В Вариной душе расцвели розы. Ярослав оттаял! Он снова смотрел на нее с прежним выражением. И она не променяла бы этот взгляд ни на какие богатства мира.
– Чандлер заплатил папарацци, – оживленно продолжила она, – и подкупил портье, чтобы тот сообщил ему, когда я вернусь в отель. Как только я вошла, портье позвонил ему, он спустился в холл и сунул мне в руку заготовленную записку. А репортер потом сфотографировал ее.
– Как ему это удалось?
