Анна Литвиновы - Одноклассники smerti

— А чего мы вырядились! — снова хихикнула Ирина. — Особенно ты, Ленка, хороша. В белых-то брюках! Как пингвин.

— Сама ты пингвин, — беззлобно откликнулась Коренкова. — Это, между прочим, концертный костюм. Точная копия Нины Риччи.

— С Черкизовского рынка, — закончила Ишутина.

— О, идея! — радостно воскликнула Надя. — Тут до консы как раз недалеко! Пойдемте, может, туда сходим? Вдруг кто интересный выступает?

— Нет, только не это! — закатила глаза Ишутина. — И так настроения нет, еще не хватало слушать, как скрипки пиликают!

— Колхозница ты! — упрекнула Надежда. И вопросительно взглянула на Лену.

Но идея с консерваторией не вдохновила и вторую подругу.

— Да ну, — буркнула Коренкова. — Дома эта музыка задолбала! — И пожаловалась: — Маманя вообще осатанела, скоро меня к роялю цепью прикует. К тому же она целых три абонемента на фортепьянные концерты купила, достает теперь, чтоб я не пропускала. По своей воле — не пойду!

— Не угодишь на вас! — вздохнула Надя.

Ей сегодня было особенно холодно и грустно. Холодно потому, что переться в субботу вечером в центр Москвы в цигейковой, протертой на локтях шубе Надя сочла неуместным и теперь отчаянно мерзла в более-менее приличном демисезонном пальто. А грустно из-за того, что нынешним вечером к мамуле в гости приехала тетя Женя — ее подруга и мать сногсшибательного красавца Димы Полуянова, студента факультета журналистики МГУ. Но если раньше Димочка всегда передавал своей, как он говорил, «подружке Надюшке» какие-нибудь милые сувениры, а то и сам, к неописуемому счастью младшей Митрофановой, маму сопровождал, то сегодня тетя Женя фальшивым голосом сказала:

— Дима велел тебе кланяться.

То есть, значит, он даже не вспомнил про нее и наверняка проводит сегодняшний субботний вечер в шикарной, изобилующей длинноногими красотками компании. А она, Надя, последней лохушкой мерзнет на сияющей огнями Большой Дмитровке. И даже сосиски в тесте себе позволить не может, потому что мамуле опять зарплату задерживают, а на билет в театр — если бы получилось купить по разумной цене — ей обещала Ирка одолжить. Но не просить же у Ирки еще и на сосиску!..

— Во идея, Ирун! — тем временем осенило Ленку. — А давай у твоего бати опять машину стырим! Ну и вернемся сюда. Будем рассекать по Тверской и петь… — И она хорошо поставленным голосом вывела: — А я ся-а-аду в кабриолет! И уе-е-еду куда-нибудь!

— Садысь, красавица! — немедленно откликнулся на ее а капелла проезжавший мимо кавказец на ржавой «четверке».

— Пошел ты! Сначала «бумер» купи, — отбрила девушка и повернулась к подругам: — Давай, Иришка! Или слабо?

— Фигню какую-то говоришь, — разозлилась Ишутина. — Когда мне было слабо?

— Да ну, девчонки! — запротестовала осторожная Надя. — Одно дело, когда мы по району гоняем, — и другое дело ехать сюда, в центр. Тут же менты на каждом углу, а у нас ни у кого прав нет!

— Ой, испуга-ала! — насмешливо протянула Ирина. И назидательно произнесла: — К твоему сведению, за езду без прав по закону полагается… лишение этих самых прав. На два месяца. Разве не бред — если их все равно нету?

— Да здесь и водить стремно, — не сдавалась Надя. — Смотри, движение какое! Я, например, не решусь…

— Кто б сомневался, что ты не решишься! — хмыкнула Ира. — Трусиха! И зануда!

А Лена изрекла:

— По-моему, в вождении, как и в музыке, нахальство нужно. У нас как: если ноты забыл — не дай бог останавливаться! Помнишь, не помнишь — все равно надо переть, как танк. Играй, что играется. Сколько раз бывало: даже суперпупержюри не въезжает, что ты бред лабаешь. Они ведь не вундеркинды, все партитуры в памяти не держат… И на дороге похоже. По главной ты едешь, не по главной — рули вперед. Другие ж водилы не самоубийцы. Пропустят.

— А если другой ездюк такой же нахальный окажется? — прищурилась Надя.

— Значит, не повезло, — философски подытожила Коренкова.

…Но Надя хотя всегда взывала к осторожности и имела репутацию записной скромницы, а гонять на машине сама обожала. Ну и пусть это всего лишь старенькие «Жигули»-«пятерка» с тяжеленным рулем и неповоротливым корпусом, — других-то автомобилей все равно пока изведать не удалось. Зато сколько кайфа, когда понимаешь: это твоей руке подчиняется многокилограммовая махина. И в твоей власти — или мчаться, или плестись, свернуть налево или неожиданно для пассажиров проехаться на полной скорости задним ходом… Жаль, конечно, что собственного автомобиля у нее нет и не предвидится, а Ирка пусть и строит из себя безбашенную, а тоже отцовскую тачку часто тырить побаивается. Отец-то ее хоть водить и научил, но стребовал клятву, что ездить они будут, только когда он сам сидит на переднем пассажирском сиденье. Рулить под контролем батяни, ясное дело, никакого кайфа, и Иришка, когда он в ночную смену работает, иногда техпаспорт с ключами выкрадывает. Но каждый раз дрожит, что менты остановят и прицепятся, что без доверенности и без прав… Или, еще хуже, подружка драгоценную «пятерку» покоцает. Поэтому в основном она водит сама — «чтоб, если что, хоть не обидно было!» А Надю пускает за руль, только если находится в благостном расположении духа.

В такой обстановке, конечно, мастерство особо не отточишь. Надя юношескую автошколу уже полгода как закончила, а рулила с тех пор от силы три раза. Наверняка, когда ей восемнадцать стукнет и можно будет настоящие права получать, она экзамен не сдаст, без практики-то!

Поэтому хотя она и охолаживала девчонок, а в душе все рвалось, пело: «Ну, поехали же! Поехали!»

И Ирина решилась:

— Ну, ладно. Погнали. Попробуем. Только давайте тогда никаких сосисок. Все карманы вывернем, чтоб на заправку заехать, а то там бензин на нуле.

Едва вошли во двор, Ира просияла:

— Окна не светятся! Смотался, значит, папка!

Она оставила подруг ждать внизу и помчалась в квартиру. Вернулась быстро, но лицо было злющим. И вместо триумфального звона ключей продемонстрировала подругам блокнотный листок: стилизованное изображение машины, вписанное в круг и перечеркнутое двумя линиями.

— Фиг, значит, вам… — расстроилась Митрофанова.

— Шутничок, блин, папаша! Остряк-самоучка! — Ира гневно скомкала бумажку и объяснила подругам: — Листок в ящике лежал, сверху. Там, где обычно техпаспорт и ключи от машины.

– Вместо ключей? — уточнила Надежда.

— Вместо, вместо, — раздраженно откликнулась Ишутина. — Я весь ящик перерыла. Он их перепрятал. Или с собой унес.

— Что ж. Раз не везет — не везет во всем, — вздохнула Лена.