Айрис Джоансен - Поцелуй над пропастью
— Значит, ждет, что Даннер придет сам. На исповедь. Нужно всего лишь запастись терпением и немного подождать.
— Немного — вот ключевое слово. Ладно, пока играем по твоим правилам, а если ожидание ничего нам не даст, я позвоню Кэтрин и спрошу, не снабдил ли ее Ху Чанг чем-то таким…
— Нет.
Он усмехнулся.
— Может, и звонить никуда не придется. Когда мы разговаривали по телефону, Кэтрин сказала, что они с Квинном направляются сюда. Она проанализирует ситуацию и примет решение.
Этого и следовало ожидать.
— Ты сказал ей, что у нас наводка на Доннелли.
Галло кивнул.
— Они уже выяснили, что Доннелли учился в колледже во Владосте и принял по окончании имя отца Барнабаса. Сопоставили информацию, вышли на эту церковь и условились встретиться здесь. Квинну, конечно, это все не очень понравится. Думаю, неуступчивость священника придется ему не больше по вкусу, чем мне.
«Эти трое одинаковы, — подумала Ева. — Три бойца с менталитетом, заточенным на достижение практического результата». Нет, это ее бой, и она будет сражаться в одиночку. Конечно, некоторая логика в их рассуждениях присутствует, и принять ее было бы соблазнительно, но…
Но она пообещала Бонни, что будет осторожна с отцом Барнабасом. А значит, и постарается не потревожить его совесть.
— Что ж, тогда мне придется объяснить свою точку зрения. — Ева посмотрела Галло в глаза. — Будем действовать иначе. Невинные не должны больше страдать. Я не меньше тебя хочу найти Даннера, и мы его найдем. Как нам установить слежку за Доннелли? Знаешь надежный способ?
— Мне это не нравится и… — Он не договорил. Нахмурился. — Самый надежный способ — вести наблюдение. Может быть, поставить «жучок» на машину…
— Как это сделать? Где взять оборудование?
— Можно позвонить Квинну и попросить его связаться с местной полицией. — Галло покачал головой. — Нет, не пойдет. С их бюрократией только время потеряем. Лучше купить все необходимое в каком-нибудь специализированном магазинчике.
— Не думаю, что они так уж популярны в здешних местах. По-твоему, в Роме такой найдется?
— Сомневаюсь. Посмотрю по Интернету, но в маленьких городках люди вряд ли шпионят за нянями и проверяют, не балуются ли детишки наркотиками. Где они точно есть, так в Чаттануге, а это совсем близко, рукой подать.
— Так съезди и купи, что надо.
— Думаешь, наш добрый священник лжет, когда говорит, что не знает, где сейчас мой дядя?
— Нет. Судить, конечно, трудно, но не думаю, что он лгал. А вот догадываться все-таки может, так что лучше не рисковать. Как считаешь?
Галло согласно кивнул.
— Мы подобрались слишком близко. Поехали.
Ева покачала головой.
— Нет, поезжай один, а я останусь. — Он открыл было рот, чтобы возразить, но она подняла руку. — Наблюдение, не забыл? Кому-то надо присматривать за отцом Барнабасом.
— А кто присмотрит за тобой?
— Ты же не думаешь, что святой отец нападет на меня в церкви? Вряд ли. У него встреча с какой-то молодой парой, так что к тому времени, как он закончит, ты уже успеешь вернуться.
Какие-то сомнения у Галло, похоже, еще оставались.
— Если он уедет, ты же за ним не последуешь?
— В любом случае позвоню тебе.
— А если вдруг мой дядя явится на исповедь?
— Буду действовать по обстоятельствам. — Она постаралась улыбкой успокоить его. — Так что не беспокойся, поезжай и возвращайся поскорее.
Галло постоял еще немного в нерешительности, потом повернулся и направился к двери.
— Часа за два управлюсь. А ты оставайся здесь.
Ева не ответила.
Он обернулся.
— Не нравится мне это.
И вышел.
Ева облегченно выдохнула.
Убедить Галло оказалось не так-то легко, в нем вдруг проснулся дух защитника.
Но она действительно чувствовала себя здесь в безопасности.
Ева огляделась.
Тихо. Мирно. Покойно. Мозаичные стекла с изображением святого Франциска и животных. Распятие над алтарем.
Ева не была католичкой, но многие вещи в религии нравились ей. Например, исповедь. Освобождение от чувства вины и боли через признание своих грехов, несомненно, полезно как духовно, так и физически.
Вековое повторение людьми одних и тех же ритуалов.
Успокаивающая тишина святилища, отделяющая человека от настоящего и возвращающая прошлое.
Она опустилась на скамью слева от прохода и закрыла глаза.
И воспоминания нахлынули на нее.
Не горькие и болезненные, но теплые, нежные, бесконечно дорогие.
Бонни в тот миг, когда она впервые увидела новорожденную дочь.
Бонни, поющая с ней песенку, перед тем как идти спать.
Джо обнимающий Еву, улыбающийся ей, склонившийся, чтобы выслушать ее…
— Ждете отца Барнабаса? Вы ведь его нашли, да? — Ева открыла глаза и подняла голову. По проходу к ней шел отец Доминик. — Вам с мистером Галло, похоже, было очень нужно с ним поговорить.
— Я нашла его.
Священник вскинул брови.
— И что? Встреча прошла не совсем так, как бы вам хотелось? Меня это не удивляет. Отец Барнабас полностью порвал с прошлой жизнью, той, что вел до семинарии, но по-прежнему оберегает бывших пациентов. И бывает очень упрям.
— Так и есть. Но я тоже могу быть упрямой. Где он сейчас? У него встреча с какой-то молодой парой…
Отец Доминик кивнул.
— Полагаю, он уже освободился. Я видел, как молодые люди уехали на машине минут десять назад. Он, наверное, у себя в кабинете.
— И где это?
Священник кивком указал на дверь справа от алтаря и покачал головой.
— Понимаю, у вас должно быть горе, но все же смиритесь с его решением, — мягко посоветовал он. — Отец Барнабас от своего не отступит.
— Спасибо. Вы, конечно, хотите как лучше. — Уже на ходу Ева обернулась через плечо и улыбнулась. — И, наверное, пытаетесь оградить коллегу от посторонних, людей из прошлого. В мои намерения не входит причинять ему неприятности… пока.
Молодой священник сдержанно усмехнулся.
— С неприятностями отец Барнабас справляться умеет. Этому нас учат в семинарии.
— А я научилась тому же на улице, еще в детстве. Так что у нас есть кое-что общее.
— Сомневаюсь, что вы справляетесь с ними одинаково. Не хотите ли поговорить со мной? Нужной информации я вам дать не смогу, но слушать умею хорошо.
— Вам бы хотелось, чтобы ситуация разрешилась сама собой. — Она покачала головой. — Вы хороший друг. Можете предупредить его, если хотите, что я уже иду. Он еще успеет улизнуть через заднюю дверь.
Отец Доминик покачал головой.
— Благодарить меня за это он бы точно не стал. Поступайте, как считаете нужным. Если передумаете — я в исповедальне.
