Маделин Уикхем - Сердцеедка
– С днем рождения! – завопил Энтони, как только увидел, что она выходит из зимнего сада. – Джиллиан, Зара пришла! Открывай «Бакс-физз»! Это я придумал – «Бакс-физз» на завтрак, – похвастался он. – И блинчики.
Зара молчала, глядя на нарядно украшенный стол как на какое-то невиданное чудо. Наконец спросила осипшим голосом:
– Это все мне?
– Конечно, тебе! У тебя же день рождения! Давай садись, – продолжал он тоном гостеприимного хозяина. – Бери клубнику.
Из дома вышла Флер с кофейником в руках и мило улыбнулась дочери.
– С днем рождения, дорогая. Хочешь кофейку?
– Нет, – ответила Зара.
– Как хочешь, – пожала плечами Флер.
– Клубники возьми обязательно, – не отставал Энтони. – Вкуснющая!
Зара села и посмотрела на кучу открыток. Вид у нее был слегка обалдевший.
– Клевый шарик, да? – весело спросил Энтони. – Это Занфи и Мекс подарили.
– Чего?
Зара посмотрела на Энтони – не шутит ли.
– Услышали где-то, что у тебя сегодня день рождения. Кажется, от них и открытка есть. Я им сказал, что мы, наверное, попозже сходим куда-нибудь все вместе. Ну, это только если ты захочешь.
– Шарик прислали… – Зара подергала за веревочку, глядя, как шарик снова взмывает вверх. – Я же их и не знаю почти. А ты вроде вообще их терпеть не можешь.
Энтони робко улыбнулся.
– Занфи не такая уж противная… Ну давай, открывай подарки.
– Погодите! – крикнул Ричард из зимнего сада. – Я хочу это заснять на видео!
– О господи, – вздохнул Энтони. – Мы так весь день провозимся.
Джиллиан вынесла в сад полный поднос бокалов с апельсиновым соком и пенящимся шампанским.
– С днем рождения! Какой чудесный день!
– Спасибо, – промямлила Зара.
– Все готовы? – спросил Ричард. – Снимаю! Можешь открывать подарки.
– Сначала мой, – волнуясь, попросил Энтони. – Вон тот, красный, в полосочку.
Зара взяла сверток и несколько секунд на него смотрела, не произнося ни слова.
– Такой хорошенький, – весело сказала Флер.
Зара покосилась на нее, прикусила губу и сорвала обертку. На колени ей упала маленькая картинка в рамке.
– Карта Америки, – пояснил Энтони. – На тот случай, если… если ты туда поедешь.
Зара посмотрела на Энтони. У нее дрожал подбородок.
– Спасибо, – сказала она и расплакалась.
– Зара!
– Что с тобой, пупсик?
– Тебе не нравится? – испуганно спросил Энтони.
– Очень нравится, – прошептала Зара. – Простите меня. Я просто…
– Просто нужно срочно глотнуть шампанского и заесть блинчиками, – бодро объявила Джиллиан. – Я знаю, нелегко, когда тебе исполняется четырнадцать. Очень хорошо это помню. Пойдем-ка со мной. – Она погладила Зару по худенькому голому плечику. – Поможешь принести завтрак, а уж затем посмотрим остальные подарки.
– Тебе не понравился праздник? – спросил Энтони некоторое время спустя.
Они сидели в глубине сада, в спрятанной среди кустов беседке и слушали, как грохочет новенькая магнитола Зары.
– Понравился.
– Что-то вид у тебя нерадостный.
– У меня все нормально, понял? – рявкнула Зара.
Энтони выждал еще пару минут, потом небрежно спросил:
– Какой, ты говорила, у тебя знак зодиака?
– Стре… – начала она и вдруг замолчала. – Не верю я в эту чушь.
– Нет, веришь. Ты тогда читала гороскопы.
– Мало ли кто что читает…
– Все равно ты же знаешь свой знак? – перебил Энтони. – Ясно, что не Стрелец. Тогда какой?
– А тебе зачем?
Зара дернулась, банка с диетической колой опрокинулась и плеснула ей на куртку.
– Тьфу, мерзость! Пойду за тряпкой.
– Никуда ты не пойдешь! Не увиливай! Зара, какой у тебя знак зодиака?
– Слушай, придурок, у меня вся куртка промокла.
– Ну и что? Ты ее нарочно промочила. Думаешь, я болван? – Зара начала подниматься, Энтони быстро протянул руку и прижал ее запястье к земле. – Какой у тебя знак зодиака? Говори!
– Черт побери! – Зара презрительно посмотрела на него и мотнула головой. – Ну ладно. Скорпион.
– Мимо. – Энтони откинулся назад. – Лев.
– И что дальше? – огрызнулась Зара. – Лев, Скорпион, какая разница?
– Зара, в чем дело?
– Тебя надо спросить, это ты у нас ведешь себя как последний придурок.
– На самом деле у тебя день рождения не сегодня, так?
– Сегодня!
Зара отвела глаза и вытащила из кармана жвачку.
– Нет! День рождения у Стрельцов – между двадцать вторым ноября и двадцать первым декабря. Я проверил. – Энтони подвинулся так, чтобы видеть ее лицо, и жалобно спросил: – Зара, в чем дело? Обещаю, я никому не скажу. Мы ведь друзья, правда?
Зара пожала плечами и молча сунула жвачку за щеку.
– И что твой папа умер, я тоже не верю. – Энтони говорил медленно, не отрывая взгляда от ее лица. – Я думаю, он жив. Твоя мама и об этом соврала.
Зара жевала – очень быстро, почти отчаянно, глядя на верхушки деревьев.
– Ответь, – упрашивал Энтони. – Я никому не скажу. И вообще, кому я могу что-то рассказать? Я же никого не знаю.
Зара отрывисто рассмеялась.
– Ты много кому можешь рассказать. Своему папе, Джиллиан…
– Нет, я не скажу! – крикнул Энтони и тут же понизил голос. – Я им ничего не скажу, ни за что. Просто я хочу знать правду – когда у тебя на самом деле день рождения и почему ты притворяешься, что сегодня, и… вообще все.
Наступила долгая пауза. Наконец Зара повернулась к нему.
– Ладно, слушай. Имей в виду, если ты кому-нибудь хоть слово… Я тогда скажу, что ты пытался меня изнасиловать.
Энтони в ужасе вытаращил глаза.
– Что?
– Скажу, ты специально заманил меня в самый дальний угол сада и прижал к земле.
Она замолчала, глядя на руку Энтони, которая всего несколько минут назад сжимала ее запястье. У парня запылали щеки.
– А потом попытался меня изнасиловать.
– Ах ты…
– Вряд ли дело дойдет до суда, но тебя обязательно допросят. Это не очень приятно. А кто-нибудь так и будет думать, что ты это сделал. Так всегда бывает.
– Слушай, я не верю…
Он смотрел на нее, слегка задыхаясь.
– Теперь понял, что я серьезно? Ты обещал не говорить никому. Если скажешь отцу, или Джиллиан, или хоть кому-нибудь – я обращусь в полицию. И ты будешь в глубокой жопе. – Она выплюнула жвачку на траву. – Ну что, еще хочешь послушать?
Ричард чувствовал, что в его жизни наконец-то все стало на свои места. Он сидел в кресле, смотрел, как Флер листает альбом с образцами обоев, и не мог понять, как это он принял то, что было у них с Эмили, за истинную любовь. Было нестерпимо думать о том, сколько лет он потратил зря. Сколько лет, окрашенных в тусклые угольные тона!.. Теперь он живет среди ярких, насыщенных оттенков, которые срываются со страниц и радуют глаз.
