Мара Фицчарлз - Музыка любви
— Откуда ты знаешь? — тихо спросила она.
— Я прочел это в твоих глазах, не успела ты сойти с самолета. А вернее, даже раньше, я почувствовал это, когда ты не отвечала на мои звонки.
— Прости, — мягко сказала она. — Я была не в себе.
— Ты обещаешь мне впредь не обращать внимания на слухи? Ты обещаешь верить мне? — спрашивал он, пытаясь заглянуть ей в лицо. — Ты будешь доверять мне, даже когда меня не будет рядом?
Она подняла покрасневшие глаза и встретила его красноречивый взгляд.
— Я люблю тебя, Ханна, — заявил он. — Всем сердцем.
Ее глаза подернулись печалью.
— Ты был сегодня такой чужой, — прошептала она.
— Мне это стоило большого труда, — улыбнулся он, — но иначе было нельзя. Я хотел сначала поговорить с тобой, прежде чем мы снова будем спать вместе. Необходимо было внести ясность и оставить все неприятности позади, чтобы ничто не могло разделить нас. Хотя, возможно, мне все-таки придется предстать перед судом…
— Я верю тебе, Шон. Но я беспокоюсь о Шоне Майклзе, о его репутации и имени. Порой мне кажется, что это два разных человека.
— О нет, Ханна. Шон Майклз не существует. Для меня это работа, роль, если хочешь. Шон Майклз не что иное, как маска, которой я пользуюсь, чтобы сделать более выразительными, более эффектными мои выступления.
— И я жила с этим образом целых два года. Совместить его с реальным человеком довольно трудно, — призналась она.
— Но возможно, я надеюсь?
Она покачала головой.
— Нет ничего невозможного, когда любишь, — заявила она.
— Ты любишь меня, Ханна? — еле сдерживая себя, спросил Шон.
Спросил, а сам в страхе ожидал ответа, боясь, что не выдержит и, поддавшись чувствам, овладеет ею прямо на этом диване. А это не входило в его планы.
— О да, — произнесла она, улыбаясь. — Я люблю тебя. Шон Девлин. Люблю так сильно, что мне кажется, я просто не выдержу… если ты не прекратишь так смотреть на меня. О, Шон, если ты не поцелуешь меня сейчас же, я сойду с ума.
Он не заставил просить себя дважды и исполнил ее желание, прильнув к ней долгим поцелуем, вложив в него всю полноту чувств, переполнявших его. Но когда ее пальцы начали торопливо расстегивать его рубашку, он мягко остановил ее.
— Ханна, любимая, — сказал он, — пусть сегодняшний день будет для нас особенным.
— Особенным? — непонимающе откликнулась она, все еще пребывая во власти желания.
— Я люблю тебя и хочу показать тебе, как сильно я тебя люблю. Как нам хорошо, даже без физической близости.
— О, Шон, нет… — Она нежно прикоснулась к его лицу.
— Подожди. — Хотя это причинило ему физическую боль, он остановил ее. Взяв ее руку, поцеловал кончики пальцев. — У меня есть подарок для тебя. — Он протянул руку к маленькому столику.
— Подарок?
У него на ладони лежала маленькая коробочка в яркой упаковке.
— Разверни ее. — Он ждал, пока она осторожно снимала бумагу. — Это не обычный подарок, Ханна. — Он так волновался, что едва управлял своим голосом. Звуки музыки родились у него в сердце, и он готов был запеть от переполнявшего его счастья. — Это символ моей любви к тебе и мои обещания матери моего ребенка. — Он замолчал.
Она достала миниатюрную коробочку и открыла крышку.
Легкий вздох удивления слетел с ее губ. Он наклонился и прикоснулся к ним губами, чтобы разделить сладость момента, Он взглянул в ее глаза — они сверкали тем же блеском, что и изумруд в кольце.
— Ты будешь носить его? — Затаив дыхание, он ждал ответа.
— Да, Шон.
Взяв кольцо, он надел его на палец, на котором красовалось тонкое обручальное кольцо. Изумруд классической огранки, казалось, обрел наконец свое место. Шон молчал, у него не хватало слов, чтобы выразить свои чувства.
— Оно прекрасно, — прошептала она. — Спасибо, Шон. Я буду с гордостью носить его. — Он приподнял ее лицо за подбородок и заглянул ей в глаза. — А если ты уедешь и я буду скучать, — продолжала она, — мне достаточно будет только прикоснуться к нему, и я почувствую твое присутствие.
— Ты готова примириться и с другой стороной моей жизни?
— Думаю — да. Теперь, когда я знаю, что ты любишь меня, все по-другому. После твоего признания…
— Я сам почувствовал то же самое, когда ты сказала, что любишь меня. — Он помолчал, держа ее руки в своих. — Ханна, ты выйдешь за меня замуж?
Ее ресницы затрепетали, она недоверчиво взглянула на него. Что-то похожее на страх сжало ее сердце.
— Замуж — за тебя?
— О Господи, Ханна, ответь же мне! Да или нет? Мне нужен ответ немедленно.
— О, Шон. Я люблю тебя! — Она обвила его шею руками и так сильно прижалась к нему, как будто это было в последний раз и больше никогда не повторится.
Он ответил ей поцелуем, и недавний страх в ее душе сменился сладостным удовлетворением. Но он по-прежнему ждал ответа.
— Ханна, да или нет? — потребовал Шон.
— Да, да, да! Как ты можешь сомневаться?
Отклонившись на мягкие подушки дивана, он увлек ее за собой. Прижав ее голову к своей груди, перебирал темно-рыжие непослушные локоны.
— Это настоящая пытка! Я никогда не просил ни одну женщину выйти за меня замуж!
Она приподняла голову.
— Шон!
— Златокудрая бестия! Пусть одну секунду, но ты заставила меня ждать! Впрочем, ты ведь не станешь мучить меня и заставлять подождать со свадьбой. Я знаю, не станешь… — повторил он, вновь обретая уверенность.
— Нет, любимый, не стану, — согласилась она. — Мы можем успеть со всеми приготовлениями к Рождеству.
— Что?! — воскликнул он. — Я отказываюсь даже слышать подобное! Мы должны сделать это немедленно. Сегодня вечером.
— Сегодня? — только и смогла она произнести, но выражение ее лица было красноречивее слов.
— Здесь, в Лас-Вегасе. В маленькой часовне, — пояснил он. — Сегодня ночью, когда я на руках отнесу тебя в постель, ты уже будешь моей женой.
Ее взгляд стал мягким и мечтательным.
— Признайся, ты все это спланировал заранее?
— Не совсем. Сначала мне нужно было заручиться твоим согласием.
— Хорошо. Мой ответ — да, — твердо ответила она, но вдруг нахмурилась. — О нет! Что я скажу родителям? — воскликнула Ханна. — Таннер знает?
— Нет, любовь моя, — засмеялся Шон. — Хотя он видит, что я совсем помешался от любви к тебе. Но никто не знает, что это наш медовый месяц. Мне хотелось, чтобы все оставалось в тайне. Только ты и я. Обо мне и так достаточно пишут в газетах, Возможно, это эгоистично, но я впервые в своей жизни решил жениться и хочу сделать это так, как мне нравится.
Она глубоко вздохнула.
— Что-то не так?
