Даниэла Стил - Вторая попытка
При этом Фиона понимала, что если Джон продаст квартиру, милые дочурки, приезжая на каникулы, будут останавливаться у нее. И потом — что бы ни случилось, она ни за что не хотела видеть его собаку. Фиона обещала придавить чем-нибудь маленькую мерзавку, если только увидит ее у себя в доме. Джон умудрился проболтаться о ее словах дочкам, и теперь они ненавидели ее еще больше.
В общем, это была бесконечная череда непонимания, неправильно переданных слов, испорченных нервов и постоянных стрессов для всех.
В апреле Джон сообщил Фионе, что организует обед для одного важного клиента. Он хотел сделать это во французском ресторане «Цирк», в отдельном кабинете, и попросил Фиону помочь. От нее требовалось заказать кабинет, обсудить меню и украсить стол цветами, а также помочь рассадить гостей. Ему пришлось пригласить нескольких людей из агентства, в том числе одного сотрудника креативной команды. Важный клиент был влиятельным бизнесменом, сухим и малоразговорчивым. Группа была совершенно неоднородной, и с этим надо было что-то делать. Джон хорошо знал своего клиента, но не был знаком с его женой. Он решил полностью довериться вкусу Фионы и ее вниманию к мельчайшим деталям.
Фиона решила устроить обед в своем доме, полагая, что таким образом удастся создать более теплую, сердечную атмосферу. Обед в ресторане, по мнению Фионы, при любых обстоятельствах прошел бы более официально.
— Я всегда устраивала у себя обеды, связанные с делами журнала, если надо было кого-то расположить особенно, — настаивала на своем Фиона. Но Джону не очень нравилась эта идея.
Люди, которых ты развлекаешь ради успеха твоего журнала, — это совсем другие люди. Тебе никогда не приходилось принимать такого напыщенного парня, без малейшего намека на чувство юмора. А о его жене мне вообще ничего не известно.
— Доверься мне, я знаю, что делаю, — уверенно ответила Фиона. Ей очень хотелось сделать для Джона что-нибудь такое, что заставило бы их обоих забыть обо всем напряжении последних месяцев. — Я устрою для них прием, как для королевских особ. Попрошу поваров из фирмы, которая всегда обслуживала мои приемы, сделать самые изысканные французские блюда, не хуже, чем в «Цирке».
— А как быть с Джамалом? — поинтересовался Джон. — Мой клиент был руководителем республиканцев в Мичигане. Не думаю, что ему понравится разгуливающий по дому слуга в шифоновых шароварах. Мне очень не хотелось бы, чтобы он заподозрил нас в извращенных вкусах.
— Я купила Джамалу форму. Я попрошу его надеть ее. Я сумею настоять на своем.
Фиона говорила правду. Еще когда они с Джоном только поженились, она купила для Джамала специальную форму, предвидя, что когда-нибудь наступит вечер вроде того, что им предстоял. Пока что Джамал не надевал форму ни разу. Но Фиона заставила его примерить брюки и пиджак и отдала форму подогнать по фигуре.
На следующий день Фиона позвала флористов и представителей фирмы, услугами которой пользовалась, и заказала изысканные французские блюда и лучшие вина. «О'Брийон», «Кристалл», «Шеваль-Блан» и «Шато д'Икем» на десерт. Она хотела искупить в этот вечер все свои мелкие прегрешения перед Джоном и надеялась, что обед удастся, потому что все, как и всегда, было организовано самым тщательным образом, все продумано до мелочей.
В тот день, на который был назначен обед, дел в редакции «Шика» у Фионы было по горло. Двое редакторов грозились подать заявления об уходе из-за заваленного оригинал-макета, и Фионе пришлось долго уговаривать их остаться. Затем секретарша объявила, что беременна, и весь день ее тошнило в туалете. Эдриена вообще не было в редакции — он лежал дома с гриппом. У самой Фионы разболелась после обеда голова, и дело грозило кончиться приступом мигрени. Вернувшись домой, Фиона приняла какую-то таблетку из пузырька без наклейки, который дал ей кто-то во время одной из поездок в Европу — Фиона уже даже не помнила, где именно. Таблетки были достаточно слабыми, но до сих пор всегда помогали. В общем, все было под контролем. За полчаса до начала обеда стол был накрыт. Джамал был в форме, а серебро и хрусталь сияли. Когда в столовую заглянул приехавший с работы Джон, на лице его отразилось радостное изумление. Стол был похож на фотографию из культурного журнала. Все было чудесно, кушанья источали тонкий аромат, вино мерцало в бутылках загадочным рубиновым цветом.
Гость и его жена приехали вовремя, даже на пять минут раньше, что несколько смутило Фиону. Она как раз застегивала простое черное платье, которое выбрала для этого вечера, когда в дверь позвонили. Джон сам открыл гостям. Фиона надела атласные туфли на высоких каблуках и коралловые серьги. Она выглядела необычно для себя — она одевалась куда более экстравагантно для подобных приемов. Когда Фиона спустилась к гостям, у нее все еще болела голова, но уже не так сильно. Наверное, подействовала таблетка. Джон представил ее сначала Мэтью Мэдисону, потом его чопорной неулыбчивой жене. Оба супруга выглядели так, словно улыбка не появлялась на их губах никогда в жизни. Вскоре прибыли и остальные гости, и возникшую напряженность удалось немного разрядить. Всего гостей было десять человек, вместе с Джоном и Фионой — двенадцать.
Джамал внес блюдо с тарталетками. Все шло чудесно, если не считать того, что головная боль вернулась к Фионе с новой силой. Она все время помнила о том, как важен этот обед для Джона, и от этого испытывала постоянное напряжение, хотя беспокоиться было не о чем. Джон хотел, чтобы все было идеально — и все было идеально. Фиона решила не принимать еще одну таблетку. Вместо этого она попросила Джамала принести ей бокал шампанского и стала пить его небольшими глотками. К тому моменту, когда бокал опустел, головная боль вроде бы отпустила. Много лет ей не приходилось устраивать такого респектабельного обеда, но Фиона была довольна происходящим, потому что делала это для Джона. Сама она любила более живые и непринужденные застолья.
Когда Джамал принес следующее блюдо с закусками, Фиона обратила внимание, что Джон делает ей какие-то знаки, показывая в сторону пакистанца. Она никак не могла понять, в чем дело, пока Джон, бросив хмурый взгляд на Фиону, не перевел глаза на ноги Джамала. Фиона проследила за его взглядом и с ужасом обнаружила, что Джамал, на котором были сегодня черный костюм, белая рубашка и бабочка, надел на ноги золотые босоножки с отделкой из горного хрусталя, к тому же на высоких каблуках. Фиона узнала собственную пару обуви, которую выпросил у нее когда-то Джамал. Быстро пройдя за Джамалом на кухню, Фиона потребовала, чтобы он снял это безобразие.
— Почему ты не надел приличную обувь? — громким шепотом потребовала она ответа.
