Дана Хадсон - Вспомни меня!..

Раздевшись, он сел рядом с ней и принялся с бережной нежностью стаскивать одежду с нее.

— Едва я вспомнил ту жизнь, как понял, что не могу без тебя. — В его голосе звучала легкая хрипотца от переполнявших его чувств. — Я так тосковал по тебе. Чувствовал себя отчаянно одиноким. И ужасно сожалел, что не попытался попробовать вспомнить раньше. Твои слова постоянно звучали во мне: «Я не верю, что ты не можешь вспомнить. Ты просто не хочешь», хотя я и пытался их прогнать. И, действительно, я захотел — и вспомнил. — Немного помедлив, с тяжелым вздохом поправился: — Нет, не так. Думаю, меня в нужное место привела рука Провидения, как в свое время и тебя. Сначала я решил, что это галлюцинация, но чувства были так реальны и болезненны, что я понял, — это то, о чем ты и говорила. Кинулся на твои поиски, но тебя уже не было.

— А как же твоя невеста? Как вы расстались?

— Честно говоря, гораздо легче, чем я предполагал. Она не поверила мне, когда я всю ночь до утра провел в подземелье, вспоминая нашу последнюю ночь. Обвинила меня, что я был с любовницей. В сущности, она была права, настолько реальными были мои воспоминания. Только не с любовницей я был там, а с женой. Любимой женой. И я ничего не стал отрицать. В общем, получилось, что расстались мы по ее инициативе. Думаю, ей так гораздо легче, нежели знай она правду. Ведь Элен в самом деле любит меня, и я обещал на ней жениться. Так трудно отбирать надежду, когда сам ее дал.

Лорен сочувственно провела рукой по его лицу. На его коже уже пробилась щетина и колола ей пальцы. Это тоже было так знакомо, что она прерывисто вздохнула. Но тут же вспомнила, что не принимала душ вот уже двое суток. Сконфузившись, робко попросила:

— Ты не против, если я приму ванну?

С неопределенным смешком он выпрямился на кровати.

— Хорошо, но только недолго. Долго мне не выдержать.

Тонкая ткань его плавок не скрывала крайнего возбуждения, и Лорен лишь согласно кивнула головой. Забравшись в ванну, быстро ополоснулась и, вымыв волосы, вышла в комнату, завернувшись в огромное банное полотенце.

Смущаясь и стараясь не глядеть на обнаженное тело сидевшего в кресле Поля, подошла к зеркалу и принялась суетливо сушить феном мокрые волосы. Мягким движением поднявшись на ноги, он подошел к ней сзади и вместе с ней заглянул в зеркало. Их взгляды пересеклись в глубине серебристого стекла, и Лорен вздрогнула от воспоминания.

Поль обхватил ее за талию и привлек к себе.

— Да, это уже было. Но для нас с тобой — как в первый раз. Мы не повторяем уже прожитые жизни, а живем внове. И я люблю тебя так же сильно, как и прежде, но вместе с тем по-новому.

Он приподнял ее и привлек к себе. Прижавшись спиной к его груди, Лорен повернула голову и нежно потерлась лбом о его шею, будто о чем-то прося. Заметив нервный румянец на ее щеках, Поль понял это по-своему и попросил:

— Если у тебя кто-то был, скажи мне, это не страшно. Я всё пойму. У меня тоже были женщины в те времена, когда я тебя не помнил.

Лорен отрицательно покачала головой.

— Нет, у меня никого не было.

Застонав, Поль резко подхватил ее на руки, потеряв при этом укрывающее ее полотенце и, словно подрубленный, упал вместе с ней на мягкую постель. Уткнувшись лицом в ее оголенное плечо, что-то прошептал. Она почувствовала влагу на шее и поняла, что это значит. Ей захотелось сказать ему что-то очень нежное, важное, и она произнесла то, что он говорил ей когда-то в их брачную ночь:

— Je toi aime.[1] — Она сказала это на его родном языке, и он немедленно откликнулся, повторив то, ради чего умер когда-то:

— Et je toi. Infimi. Pour touj ours.[2]

Примечания

1

Я тебя люблю (пер. с франц.)

2

И я тебя. Бесконечно. Навсегда. (пер. с франц.)