Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ) - Виктория Борисовна Волкова
— Я даже не могу представить. Мэр Шанска закручивает банки, — мотаю я головой.
— Да что, он не человек, что ли? — удивляется Лера.
— А сколько шума будет, если Шансоньетки узнают, — тяну тихонечко.
— Да ну их. Я забила. Не обращаю внимания. Наши семьи всегда под прицелом. Вот мухи любопытные и липнут. А мы их игнорим, — отмахивается Лера. Потягиваясь, подходит к окну. — О, а во дворе генеральский совет идет. А мы и не знали! — смеется она.
Мне бы посидеть, но любопытство перевешивает.
— Где? — тяжело встаю следом. Выглядываю в окно.
А там внизу в больничном скверике что-то выясняют четверо мужчин. Троих я точно знаю. Мой муж, строгий и напряженный, готовый к нападению. Совершенно спокойные и расслабленные Морозов с Торгановым. И еще один. Незнакомый. Ощерившийся. Такой же настороженный, как мой прокурор. Только, мне кажется, этот человек с другой стороны баррикад. Наверняка коллега Ромы Извекова.
— Кто это? — кивая на незнакомца, выдыхаю в ужасе.
— А-а, дядя Федя, съел медведя, — смеется Лера. — Не бойся. Он не страшный. Я тоже от него первое время шарахалась. Потом привыкла.
— А кто он? — хлопаю глазами. Резко оборачиваюсь на звук открывающейся двери. Недоуменно смотрю на медсестричку Олечку, входящую в палату.
— Лариса Дмитриевна, капельницу надо ставить, — проходит она деловито.
— Так рано еще. Обычно в девять, — мотаю головой.
— Ой, это я вас с Житниковой перепутала! — восклицает Оля и уходит. А Лера закатывает глаза.
— Ну, дурдом тут без Торганова. Вроде Тима уговорил его вернуться…
— Хорошо бы, — вздыхаю я и снова выглядываю в окно. А там уже мужчины весело переговариваются. Решают что-то.
— А ты боялась, — улыбается мне Лера. — Федька у нас не страшный. Но любит, гад, понты колотить. Бабушка говорит…
— Он твой родственник? — охаю я.
— Ага. Дядька родной. Только не по документам. Поэтому, тс-с, никому ни слова, — весело шепчет она.
— Да кому я скажу! — усевшись на диванчик, пожимаю плечами и перевожу разговор на более интересные темы. Где покупать приданое для малышей, какие коляски лучше. — Феликс предлагает все в Москве заказать.
— В Агдальске купите. Дешевле выйдет. Я тебе пришлю ссылки на интернет-магазины. Выберешь сама, а Феликс съездит и заберет. А еще знаешь… — дает дельные советы Лера. И мне кажется, у меня в Шанске, наконец, появилась настоящая подруга. — Ой, пора бежать. Тима торопит, — мажет взглядом по сообщению в телефоне и выдыхает с азартом. — Я знаешь что подумала! Наверное, и у Федьки кто-то скоро родится. Сама посуди. Мы одна за другой идем. Сначала ты, потом Лиза Торганова, следом я… А вот с кем мой дядюшка крутит, надо выяснить.
— На свадьбе увидишь, — роняю нерешительно.
— Ой, я тебя умоляю! Какая свадьба? Он поклялся никогда не жениться. Наследников мы с Тимой всей семье обеспечили. Ладно, пока! — целует в щеку. — Как выпишут, приходи в гости, — выдыхает на ходу, сталкивается в дверях с Феликсом.
— Военный совет закончен? — смеется, выскакивая из палаты.
— Да какой там совет. Встретились будущие отцы. Поговорили о своей нелегкой судьбе, — хмыкает Феликс. Усаживается рядом со мной на диванчик, целует в нос и спрашивает привычно. — Ты скучала?
— Нет, — улыбаюсь я. — С Лерой болтала, на тебя из окна смотрела. О чем вы так долго разговаривали?
— Да принуждали Петровича открыть частную клинику. Шесть инвесторов. Трое уже в деле. Плюс еще наши с Тимой однокурсники подтянутся. Ну и сам Тор, естественно.
— Платный роддом? — поднимаю глаза. — Это неправильно. Все должны иметь право на хороших специалистов.
— Клиника расширенного профиля. С лучшим оборудованием и диагностами. К нам из самого Агдальска народ потянется. По ОМС тоже принимать будем, — объясняет Феликс, опуская голову на спинку дивана. — Устал я. Перенервничал как собака, — вздыхает Сарычев. Прикрывает глаза и раздраженно морщится, когда в палату входит Ольга с лекарствами.
— У нас новые назначения? — поднимается он одним рывком. — Виктор Петрович не говорил…
— Ой, я, наверное, опять перепутала, — ойкает девчонка и, покраснев, выскакивает из палаты.
— Она сегодня точно не в себе, — печально развожу руками. — Уже приходила с капельницами…
— Влюбилась, наверное, — равнодушно пожимает плечами Феликс, занимая прежнее место. — Витя сказал, тебя завтра выпишут. Все вроде нормализовалось.
— Отлично! — кидаюсь на грудь к Сарычеву. — Я домой хочу.
— Кирюху Глеб завтра заберет. Вроде как помирились они с Натальей.
— Ну и хорошо, — улыбаюсь я. — Хотя не понимаю, как она его смогла простить. Он же по сути ее предал!
— Из-за ребенка наверное, — лениво фыркает Сарычев, беспечно передергивая плечами.
«Из-за ребенка можно все простить, а из-за двойни — тем более», — ойкаю мысленно и понимаю простую истину. Что бы ни сотворил мой прокурор, придется терпеть.
А куда деваться?
Глава 35
Следующую неделю меня распирает от счастья. Простого человеческого, ничем не замутненного. На работе все ладится нормально. Парни из ОВД и наши прокурорские крепко Дроздов прижали. Да и по Рудникову отработали отлично. Доказательства неоспоримые. В нашем деле что главное — чтобы потом в суде ни одна падла не могла придраться и не отклонила дело за недоказанностью и отсутствием улик.
Но больше всего меня накрывает с головой от привязанности к дому. Даже не ожидал от себя. Лара ходит уточкой, Алиска в телефон втыкает. Чапа носится. Красота!
Кровати привезли. Мы хоть спальни оборудовали.
Полный кайф.
И оладьи на завтрак со сметаной и вареньем. Ем и сам себе завидую.
— Феликс, может, в комнате между нашей спальней и Алисиной сделаем тебе кабинет? — садится напротив Лара. С обожанием смотрит, как я ем ее стряпню и ладошкой щеку подпирает.
И меня реально накрывает с головой.
— Нет, зачем мне еще дома кабинет? — с полным ртом мотаю головой. — Если приспичит поработать дома, так я на диванчике устроюсь или в саду на лавочке.
— Ветер подует и разнесет твои секретные документы по округе, — фыркает Лара. — Канарейки с Шансоньетками быстро их к рукам приберут.
— Да ну их, — морщусь раздраженно. — Никак вычислить не могу, кто стоит за этой фигней. Света твоя ни при делах оказалась…
— Найдешь со временем. Выдадут они себя, — улыбается мне Лара и прислушивается. — Феликс, кажется, твой телефон…
Взбегаю
