Влекомая тьмой - Мишель Хёрд
— Я справлюсь, — бормочу я. Не думаю, что сейчас Иден сможет справиться с Дамиано.
— Я его босс, — говорит ублюдок, присаживаясь на стул. — У меня есть вопросы.
Гребаный робот.
— Это может подождать, — огрызаюсь я на него.
Он лишь бросает взгляд в мою сторону, после чего снова смотрит на Иден.
Когда она начинает садиться, я качаю головой, недовольный всей этой ситуацией.
— Тебе нужно отдохнуть.
— Я могу ответить на несколько вопросов, — возражает она. Поджав под себя ноги, она смотрит Дамиано прямо в глаза. — Что ты хочешь знать?
— Кого ты видела и какие имена слышала?
— Думаю, было четверо или пятеро мужчин, когда меня схватили в вестибюле.
— Они все мертвы, — бормочу я.
На ее лице мелькает удивление.
— О. — Сделав глубокий вдох, она продолжает: — Я была в отключке некоторое время, а когда пришла в себя, то оказалась на яхте с другими мужчинами. Раз уж ты сказал, что первая партия мертва.
Некоторое время она молчит, уставившись в точку у меня на груди, затем слегка качает головой, словно выходя из оцепенения.
— Меня пересадили на яхту побольше и держали в комнате. Там были вооруженные люди. Когда они сорвали с меня платье, я убила одного из них своей туфлей.
Какого хрена?
— Ты убила вооруженного человека туфлей? — спрашивает Дамиано, и в его голосе слышится неподдельное удивление.
— Это все, что у меня было. Я всадила каблук ему в глаз, — бормочет она, вцепившись пальцами в ткань покрывала.
— Она может быть твоим телохранителем, Дарио, — говорит ублюдок. — Продолжай, Иден.
— Я никогда не слышала никаких имен. Нас продержали на яхте день, после чего перевезли в дом.
— Ты видела татуировки? — задает ей еще один вопрос Дамиано.
Она какое-то время думает, затем отвечает:
— На них была теплая одежда, но у одного из мужчин на шее был лист с буквой "М".
Дамиано поднимается на ноги и ужасно удивляет меня, когда подходит и сжимает плечо Иден.
— Ты молодец, Иден. Отдохни немного. — Переключив свое внимание на меня, он говорит: — Я дам тебе день, чтобы побыть с ней, а потом ты должен приступить к работе. Я хочу, чтобы Мигеля нашли.
— Понял, — отвечаю я и смотрю, как он выходит из палаты.
— Мигель? — Спрашивает Иден мягким тоном.
— Наркодилеры, которые похитили тебя, работают на него, — объясняю я.
Она кивает, ее взгляд останавливается на моей груди. Черты ее лица напрягаются, отчего мне кажется, что она нервничает.
— Ты в порядке?
Она снова кивает.
— Итак… — Ее язык высовывается и касается пореза на губе. — Ты в мафии.
— Да. — Желая быть с ней откровенным, я объясняю: — Я занимаюсь взломом и отслеживанием. А также являюсь снайпером нашей семьи.
Мое тело напрягается в ожидании, что она скажет что-то еще.
Когда она замолкает, я шепчу:
— Скажи что-нибудь.
Она снова смотрит на мое лицо, и я вижу, как ее глаза сияют от удивления.
— Когда раньше я спрашивала, есть ли у тебя темная сторона, подобное уж точно не приходило мне в голову. — Неловко хихикает она. — Когда ты вошел в дом с оружием наперевес, я была в шоке.
Я удивляюсь, когда Иден забирается ко мне на колени, и, быстро обняв ее, радуюсь, что она не говорит мне убраться восвояси.
Она наклоняет голову и снова смотрит мне в глаза.
— Ты был таким крутым. Это было горячо.
Мои брови сходятся на переносице.
— Ты не сердишься, что я скрыл это от тебя?
Она пожимает плечами.
— У нас обоих были свои секреты. Кроме того, я только что прошла через ад. Если бы ты не пришел за мной, я бы все еще была там. — Погладив ладонями мой подбородок, она запечатлевает нежный поцелуй на моих губах. — И я всегда питала слабость к плохим парням.
На моем лице появляется ухмылка, и, подняв руку, я аккуратно заправляю несколько ее влажных прядей за ухо.
— Значит, у нас все хорошо? — спрашиваю я.
Она кивает, прижимаясь к моей груди, затем я слышу ее шепот:
— Я просто хочу, чтобы ты обнял меня. Последние два дня были ужасными.
Я перемещаю нас в более удобное положение и ложусь на кровать, а моя женщина кладет голову мне на грудь. Продолжая обнимать ее, я покрываю поцелуями ее волосы.
— Ты хочешь поговорить об этом? — спрашиваю я.
Она качает головой и крепче прижимается ко мне.
Как только часть напряжения начинает покидать мое тело, я слышу торопливые шаги. В следующую секунду в палату врывается Тайрон.
— С ней все в порядке?! — спрашивает он, не сводя глаз с Иден.
Мы снова садимся, и я отодвигаюсь в сторону, чтобы он мог подойти к ней.
Здоровяк заключает Иден в объятия, затем из него вырывается рыдание, и он стонет:
— Господи, малышка. Что они с тобой сделали? — Осматривает он на синяки на ее лице, затем рявкает: — Ублюдки. — Поглаживая ее по спине, он бормочет: — Тайрон здесь. Все будет хорошо.
— Я так боялась, что больше никогда тебя не увижу, — хнычет она.
— Я тоже, малышка. — Тяжело вздыхает он. — Я тоже.
Какое-то время они обнимают друг друга, а когда тяжелые эмоции начинают утихать, Тайрон смотрит на меня и шепчет:
— Спасибо.
Я киваю и, засунув руки в карманы, наблюдаю за тем, как они обнимают друг друга еще немного.
Иден отстраняется первой. Она пытается улыбнуться, но разбитая губа мешает ей.
— Я в порядке. Всего пара шишек и синяков, — говорит она, чтобы успокоить Тайрона.
— Доктор решил оставил ее на ночь, потому что у нее сотрясение мозга. Мы сможем забрать ее домой завтра утром, — говорю я, понимая, что мне нужно обсудить с ними кое-что важное.
— Тебе нужно будет принести мне какую-нибудь одежду, — говорит Иден Тайрону.
— Хорошо.
— Вообще-то, тебе нужно собрать столько одежды, чтобы хватило на пару недель, — бросаю я бомбу, переглянувшись с Тайроном. — Иден поедет домой со мной, и поскольку я знаю, что она будет беспокоиться о тебе, думаю, будет лучше, если ты останешься в одной из моих комнат для гостей.
— С чего бы мне беспокоиться? — Спрашивает Иден. — Думаешь, наркоторговцы снова придут за мной и попытаются навредить Тайрону?
Я качаю головой.
— Нет. Но мы планируем воевать с группировкой Мигеля, и я не могу допустить, чтобы вы оба были там.
— Кто такой Мигель? — Спрашивает Тайрон.
— Ублюдок, ответственный за наркотики, наводнившие Браунсвилл и остальной Нью-Йорк, — отвечаю я.
Иден кладет руку на предплечье Тайрона.
— Ты пойдешь со мной? Пожалуйста?
Он делает глубокий вдох, после чего медленно выдыхает.
— Да. Все, что угодно,
