Я люблю тебя, поэтому давай дружить - Кезалия Вердаль
— Боже мой, бывшая айдола, — Юра произнес это с нежной улыбкой, глядя на Дурианну, — надеюсь, моей жизни ничего не будет угрожать, потому что мы теперь вместе.
Эти слова прозвучали как музыка для его ушей.
Юрий и Дурианна.
Вместе.
Он повторял это про себя снова и снова, наслаждаясь каждым слогом.
Он взял Дурианну за руку, переплетая их пальцы.
— Когда мы вернулись в Россию, я, конечно, захотела вновь работать в «Кимчи». Честно говоря, не думала, что меня примут обратно — я же отсутствовала семь лет! За это время уже и тетя Алина вернулась в бизнес, инвесторы сменились, и их стало еще больше. Сетка уже взялась за другие кухни, как вьетнамскую и китайскую. На момент моего возвращения ресторанов было уже больше двадцати.
— И что же ты сделала?
— Помимо кулинарных курсов, я также получила второе образование. Я теперь дипломированный менеджер в гостиничном и ресторанном бизнесе. Пару лет практиковалась в пятизвёздочных отелях в Сеуле.
— Ого, Дури, серьезно?
— Угу. Так что с помощью тети Алины я провела аудит сети, сделала бизнес-план и презентовала инвесторам решения по улучшению качества обслуживания и оптимизации расходов. Тем более у меня теперь есть личный бренд, можно сказать. Так что мы его тоже используем в продвижении, да и СунОк разрешил использовать его старые фото из «Кимчи» для рекламы. Чем еще похвастаться? Я воплотила мечту, создав меню из лучших блюд провинций Кореи.
— Дури, я так тобой горжусь! Я знал, что у тебя все получится.
Дурианна благодарно улыбнулась, но затем устало вздохнула.
— Последние годы я постоянно в разъездах — провожу аудит, тренинги, проверку и аттестацию менеджеров и директоров ресторанов. Скоро откроемся еще в нескольких городах, так что дома бываю редко. А Кирилл все свободное время уделяет детям.
Она замолчала, глядя на Юру. В ее взгляде читалась смесь гордости за достижения и легкой грусти от сложностей личной жизни.
— А ты? — тихо спросила Дури.
— А что я? — Юра лениво зевнул. — У меня все стабильно.
— Ты женат?
Она повертела кольцо из белого золота на его безымянном пальце.
— Да.
— Дети?
— Дочка. Три годика.
— Классно.
Они замолчали, и комната наполнилась тишиной, нарушаемая лишь далекими гудками машин с улиц.
Если Юра был абсолютно уверен, что Дури наконец-то выбрала его, то он прекрасно понимал, что она все еще сомневалась в его намерениях.
Годы недосказанности и упущенных возможностей оставили свой след.
Он чувствовал, как ее терзает неуверенность: действительно ли он готов полностью посвятить себя ей?
Юра глубоко вздохнул, осознавая, что настал решающий момент. Пора было раз и навсегда расставить все точки над «i», развеять все сомнения и страхи.
Он понимал, что его следующие слова изменят их жизни навсегда.
Он нежно взял ее руку в свою, чувствуя, как она слегка дрожит. Его взгляд был полон решимости и любви. Юра знал, что должен открыть свое сердце полностью, без остатка, чтобы Дурианна поняла: он выбрал ее.
Навсегда.
— Дури, — начал он, его голос был тихим, но уверенным. — Я хочу, чтобы ты знала…
— Что?
— Дури, я разведусь с женой и перееду обратно в Москву.
Ее глаза остекленели и начали наполняться слезами.
— Не говори так.
— Почему?
— Потому что ты так и сделаешь. Не надо меня любить, оппа, я плохой человек.
— Что ты говоришь?
Горячие капли заскользили по щекам Дурианны, оставляя влажные дорожки на разгоряченной коже. Ее сердце разрывалось между безмерной радостью от обещаний Юры и тяжестью осознания последствий их решений.
Насколько нужно быть эгоистом, чтобы ставить свои желания выше чувств других людей?
Имеет ли она право на счастье, если оно построено на боли других?
Она уже разрушила одну семью.
И вот теперь история, казалось, повторялась.
Готова ли она снова пройти через это?
Вопрос эхом отдавался в ее голове, смешиваясь с трепетом новой любви и страхом потерять, возможно, последний шанс на настоящее счастье.
Дурианна крепче прижалась к Юре, словно ища в его объятиях ответы и силы для предстоящих решений.
— Меня люто ненавидят три человека: бывшая жена Кирилла и его дети. Я увела мужа и отца из семьи, его дети вырастут такими же неуверенными в себе и сомневающимися в собственных родителях людьми, как я. Из-за меня ты изменил жене. А я изменила Кириллу. Я плохой человек, оппа.
Юра опустился перед ней на колени, взял ее ладони в свои и прижал к губам.
— Единственное, что я понял за свою жизнь: я не могу потерять тебя ещё раз, чагия. Я терял тебя снова и снова, постоянно сомневался в тебе, в себе, в нас. Единственное верное решение, которое я могу сейчас принять, — это быть с тобой.
— Ты же знаешь, эта эйфория скоро пройдет… — она знала, о чем говорила.
Дури успела побывать в долгих многолетних отношениях, чтобы пережить все стадии формирования семьи. Любовь действительно живёт три года, а дальше ваш союз спасут только совместные цели и планы. В противном случае партнеры рискуют либо смириться с рутиной, либо замкнуться в себе и стать просто сожителями.
— Дури, я люблю тебя уже шестнадцать лет. Эйфория не выветривается у меня из головы! Эти дурацкие бабочки в животе только когда я рядом с тобой. Я уже начал думать, что у меня хроническое несварение желудка или аллергия на тебя.
— Ты дурашка, оппа, — улыбнулась девушка сквозь слезы, которые продолжали течь нескончаемым потоком.
Он смахнул влагу с ее щек и серьезно спросил:
— Но ты же меня любишь, правильно?
— Я уже ничего не понимаю, оппа. Я уже так давно тебя знаю. Хотя, — она горько усмехнулась и шмыгнула опухшим носом: — половину времени нашего знакомства ты со мной не общался. Может, я уже и не знаю того, кем ты стал. Но эти шестнадцать лет я не переставала скучать по тебе, оппа… Пого щипо.
— Пого щипо! И я тебе поясню, чагия, это и есть любовь! — Он быстро взглянул на часы и неожиданно воинственно подскочил на ноги: — Одевайся, нам надо ехать.
Его резкая перемена настроения немного испугала кореянку.
— К-куда?
— Вставай, вставай, — он притянул девушку к себе, помогая встать с кровати, — нас ждут к трем часам.
Дурианна совсем растерялась:
— Где ждут? Кто ждёт?
— Просто одевайся, — озорно подмигнул ей мужчина и принялся собирать раскиданную одежду с пола.
— Во что?! — С каждым моментом происходящее становилось все менее понятным. — У меня только костюм Кумихо!
— Он идеально подойдёт! — он быстро чмокнул ее
