Босс под Новый Год (СИ) - Маршал Ева
— А мне кажется, ты мне наваливаешь! — недоверчиво и с нажимом выдает Женька. — Мы сейчас приедем.
— Не нужно! Жень, правда не нужно. Я уже приняла душ и собираюсь лечь пораньше. Устала после командировки ужасно, — добавляю, понимая, что еще слишком рано для сна.
— Ты хоть ела, а то я тебя знаю! — переживает подруга.
— Да что-то не хочется, — отвечаю я, допустив стратегическую ошибку.
— Мне совсем это не нравится, Алина! — подруга вдруг бросает трубку, прежде чем я успеваю в очередной раз возмутиться.
Не проходит и четверти часа, как в дверь стучат.
— Алина, открывай!
Мне ужасно стыдно и за свое состояние, и за то, что сорвала ей чудесное свидание.
— Жень, ну зачем! Поезжайте в театр! — тщетно пытаюсь я ее выгнать, приоткрыв дверь.
— А ну пусти, я хочу в туалет! — использует Женька запрещенный прием, и оттеснив меня прорывается в прихожую.
А я ничего не в силах с собой поделать и искренне радуюсь, что она здесь. Что я не одна. Хоть так…
Вскоре рыдаю у нее на плече, делюсь бедами, и становится немного легче. Женька заставляет меня поесть. Заваривает успокаивающий чай, и строчит Владу эсэмэс.
— Сейчас станет легче. Обещаю, — ободряюще улыбается она мне.
— Ой, Влад! Он тебя хоть не под подъездом ждет? — запоздало вспоминаю я, что она приехала не одна.
— Здесь, конечно. Пробки дикие. Да мы тут неподалеку были, потому я смогла приехать так быстро, а то бы пешком к тебе бежала.
Не сомневаюсь, что она именно так бы и поступила. Слезы вновь текут ручьем. Как хорошо, что у меня есть любимая подруга! Еще и такая!
— Но как же Влад? Он такой занятой человек, а я испортила вам вечер…
— О, не переживай, ему как раз не скучно. Представляешь, он и на балет ноутбук взял с собой, — отмахивается Женька. — Не переживай, он радуется, небось, что не придется смотреть на скачущих по сцене мужиков в колготках. Не любит балет, так что ты, считай, спасла ему вечер.
Тут раздается звонок домофона.
— О! Это он!
Женька подскакивает и летит в прихожую.
— Купил?
— Да. Все здесь.
Они еще немного воркуют, а я, слушая их разговор, даже не решаюсь выглянуть. Не хочу пугать мужчину своим зареваным видом. Женька идет на кухню, а затем возвращается с маленьким пакетиком и стаканом воды. Вынимает какой-то пузырек и капает в стакан.
— Это отличное успокоительное. Выпей все и ложись, — заставляет она меня принять лекарство с мятным вкусом.
— Спасибо тебе за заботу, Жень. — Я слабо улыбаюсь, подруге. — Давай я… Да хотя бы возмещу вам стоимость билетов.
— Я тебе сейчас ремнем по жопе возмещу! Не неси бред! — возмущается подруга и лупит меня ладошкой, в шутку, конечно же.
— Жень, ну тогда давай я верну Владу тебя? Поезжайте хоть в ресторан, если в театр уже опоздали. Не нужно со мной тут сидеть. Я же не больная, разве что на голову. Дура немножко… — Я криво усмехаюсь, но хотя бы больше не плачу.
Наверное, Женькино успокоительное начинает действовать.
— Нет. Ты не дура, Алина. Ты просто искренняя, честная, добрая и хорошая девушка, а Роман твой — мудак, — говорит подруга. — И эта его рыжая стерлядь — тварь последняя.
— Слушай, мне вот что не ясно. Почему тогда вчера она к нам не подошла и не закатила скандал? Ведь видела, как мы пришли вместе. Рома ее, кажется, не заметил.
— Ну ты же сама сказала, что она там с мужиком была. Может, тоже палиться не стала.
— Может, и так… Зато теперь ясно, чего она на меня таращилась, будто хотела, чтобы я сгорела заживо. А я еще удивлялась, почему.
— Может, она тоже изменяет мужу и не хотела, чтобы он ей в ответ задал неудобные вопросы? Получилось бы неловко. А, так, она вроде как чистая, а он — бабу в квартиру привел.
— Тогда чего она с утра не заявилась, или, вообще, еще ночью, когда мы были вместе? Ключи-то у нее есть.
— Знаешь, а я не верю в обиженную жену. И ты права, нормальная подошла бы к вам еще в ресторане и опрокинула на голову гулящего мужа тарелку с супом. Или на твою, не дай бог. А не отпустила бы вас с миром заниматься всю ночь жарким сексом.
— Логично… — тяну я, а потом вдруг холодею: — Жень?
— Что?
— А вдруг она компромат собирала?
— Компромат? — Женька хмурится, а потом до нее доходит. — Ты хочешь сказать…
— Что, если в квартире камеры стоят? А пришла она в его отсутствие, чтобы их забрать, к примеру? Заодно и меня выставила с позором попутно. Чтобы не мешала. Боже мой! — Закрываю лицо руками, переживая заново отвратительно позорные моменты.
Думать о том, что вся наша ночь попала на камеры, так и вовсе страшно. Надеюсь, я просто все напридумывала.
— Слушай, а ведь она действительно могла компромат собирать, чтобы чего покруче отсудить у Салтанова при разводе.
— Он что, с ней собрался разводиться? — Цепляюсь я за эту мысль, будто она что-то меняет. Будто не все еще потеряно. И тут же даю себе мысленный пинок. Хватит! Третьего шанса я ему не дам!
— Не знаю. Может, и не для развода, а чтобы вытребовать что-нибудь? Машину там новую или шубу от известного дизайнера за неприличные деньги. Или, чтобы бизнес на нее переписал. Такие дамочки на что угодно способны.
— Ладно. Его жена — его проблемы, — говорю холодно. — Не хочу даже думать про него! Ты бы знала, Жень, как мне стыдно! Дважды на одни и те же грабли прыгнула, притом с одним и тем же человеком. Ведь уже расстались, чего я снова полезла? А теперь мало разбитого сердца, еще и карьеру уничтожила. Особенно, если мы не ошиблись на счет этой рыжей.
— Алин, ты влюбилась. Не нужно себя за это корить. Просто тебе достался плохой человек. Недостойный тебя. Всякое в жизни бывает, мне ли не знать. Зато у тебя есть я! И я тебя никогда не брошу, даже не надейся! — заканчивает она наигранно радостно.
— Ты и родители. Я вас всех очень люблю!
Мы с Женькой крепко обнимаемся.
— Вот! У тебя и семья классная, и подруга просто огонь! И родственники…
— Не упоминай теть Катю в этом доме, а то она почувствует и явится!
Ужас на моем лице получается почти не притворным, и мы с Женькой хохочем.
— Хорошо, что в нашем мире нет магии и телепортов, иначе всякие теть Кати никому бы покоя не давали! — смеется подруга.
Меня непроизвольно передергивает, стоит такое представить.
— Да уж!
Убедившись, что я относительно пришла в себя, Женька поддается на мои уговоры вернуться к ждущему в машине Владу. Мы прощаемся, но как только за подругой закрывается дверь, я тут же скатываюсь в пропасть Великой Печали.
Жизнь несправедлива и плоха, а я несчастна и одинока. На веки вечные обречена быть одна! Потому что после такой подставы вряд ли когда-нибудь оправлюсь. И не верю, что смогу кому-то еще открыть свое сердце. Довериться...
— Пора завести себе кота, — шепчу перед сном. — Или сразу двух.
Я пребываю на грани между явью и сном, когда раздается характерный щелчок открываемого замка.
Сухой и резкий, как выстрел в ночной тиши, он сильно напоминает — тот дневной, который отправил всю мою жизнь под откос. Вздрогнув всем телом, я подскакиваю на постели.
Воры? Тетя Катя?
Зря мы ее вспомнили на ночь глядя…
Вдруг родственница вышла на новый уровень и научилась вскрывать двери родственников, которые не желают ее принимать?
Мысль, повеселивая бы меня в иной момент, сейчас не вызывает и тени улыбки. Мне банально страшно.
Схватив с прикроватного столика дизайнерскую лампу, бесшумно опускаю ноги на пол и босиком крадусь к приоткрытой двери спальни. Выглядываю в коридор.Там темно, но и света из окна кухни довольно, чтобы выхватить крупную фигуру монстра с огромной дубиной…
Глава 22
Загорается свет, и я понимаю, что никакой это не монстр, а Роман!
В одной руке он сжимает закрученный в несколько слоев специальной пленки букет. Под мышкой у него какая-то пластиковая папка, из-за которой движения скованы. Вдобавок на запястье другой руки болтается страшно шелестящий пакет, внутри которого что-то шуршит.
