Осколки разбитых иллюзий (СИ) - Турана М.

Это желание было настолько заманчивым, что пришлось сдерживаться, мысленно приковав себя цепями.

— Му-дак, — произнесла по слогам, приблизив своё лицо к его.

Ограничилась лишь словами.

Без физической расправы, за которое выступало всё нутро.

— Какой же ты м*дак! — стряхнула его руку со своей. — Слишком много чести, чтобы из-за тебя я шла на подобное!

Его брови сдвинулись на переносице. Он смотрел прямо мне в глаза. Рыскал в них, переворачивал всё вверх дном. Старался найти ответ: лгу я или нет.

Я отвернулась от него и ушла в ванную комнату. Тело буквально вибрировало от злости, сотрясая всё внутри меня. Прислонилось спиной к двери. Сдерживала злые слёзы. Всё напрасно. Вместо того, чтобы признать, что был не прав, когда поливал меня грязью всё это время, он решил наоборот утопить в ней окончательно.

Идиотка. Какая же я идиотка, что позволила случиться всему этому. Так всё обесценить, как это сделал он, надо ещё уметь.

«Чего ты ожидала? Что он пустится в пляс?» — хмыкнул внутренний голос, словно вовсе не при чём. Будто не он мне подсказывал и подталкивал, уверяя, что месть дороже чести.

«Что сделано, то сделано!» — решила про себя твёрдо. Сожалеть и горевать смысла нет.

Если бы только можно было смыть с себя его прикосновения и поцелуи. Не только с кожи, но и из памяти вычеркнуть эту ночь навсегда. Но заранее знала, что нескоро отойду от всего, что произошло.

Развернулась к двери. Начала искать замок, чтобы запереться. Но не нашла его. Зачем он нужен? Если туда в основном приезжают влюблённые пары, чтобы побыть вдвоём. Замки и преграды им не нужны.

Раздосадованная прошла к душевой кабинке, влезла в неё. Закрыла за собой стеклянную дверцу. Включила воду, и она крупными каплями полилась сверху. Вода успокаивала нервы, мысли растворялись в небытие. Она дарила лёгкость и смывала всю тяжесть дня.

Закрыв глаза, подставила лицо под капли. Затем распахнула их шокировано. Стеклянная дверь съехала в сторону, и Адэм заполнил собою всё пространство. Не могла поверить, что это не моё воображение. Уперлась взглядом прямо ему в кадык.

«Что за наглость? После всего, что наговорил?» — стрелой пролетела мысль в голове.

Хотела возмутится, оттолкнуть его. Но какая-то невиданная потусторонняя сила отняла у меня волю. Ничего не предпринимала. Позволила ему находится так близко к себе. Мы стояли, не касаясь друг друга кожей, но ощущение было, будто он во мне. Под кожей. Этот момент интимней, чем все сцены, пережитые с ним.

Он не прикасался ко мне, ничего не говорил. Мой пульс сходил с ума, начав дикий скач. Вода стекала по нашим телам, я ощущала каждую каплю, слышала каждый удар. Чувствовала приближение катастрофы. Желание прильнуть к нему, вновь отдаться, потрясло сознание.

«Я долбанная мазохистка!» — мысленно отшатнулась сама от себя.

Рука Адэма сделала едва ощутимое движение в мою сторону.

— Не смей, — произнесла сквозь шум льющейся воды.

Не была уверена, что он расслышал, поэтому повторила чуть отчетливее:

— Не смей больше прикасаться ко мне!

Стараюсь не задеть его, не столкнуться телами. Чуть ли не впечатавшись в стеклянные стены душевой кабинки, обошла его. Открыла двери и пулей вылетела оттуда. Схватив полотенце, которое заранее приметила на крючке, выбежала из ванной.

«Твою ж мать…» — самое безобидное из ругательств, что пронеслось в голове.

Сердце колотилось в горле. Перед глазами до сих пор стояла картина минутной давности. Лихорадочно вытиралась махровым полотенцем, сушила волосы, впитывая всю влагу с них. Закончив, отбросила его в сторону. Нашла разбросанное по полу нижнее белье. Надела. Стянула с кровати на пол покрывало, бросила на подушки. Надеялась, что Адэм Микаэль Берк, поймёт намёк, где ему придётся спать. Легла в кровать. Зажмурилась, как маленький ребёнок, боящийся жутких монстров. Только вот этот монстр — я сама. И от себя меня точно никто не спасёт и не спрячет.

Я лежала под тёплым одеялом, приподняв ноги к животу. Содрогалась от внутренней лихорадки. Услышала, как дверь открылась, и Адэм вышел из ванной. Прошёл вперёд. Посмотрел на меня. Даже с прикрытыми веками чувствовала его взгляд. Выжидала. Думала о том, что, если он ляжет в кровать, я точно воспользуюсь садовыми ножницами.

Шуршание, и я поняла, что он лёг на пол. Выдохнула. И уснула.

Проснулась я поздно, открывать глаза всё также не хотелось . Лежала минуты три и прислушивалась к своим ощущениям. Удивительно, но никакой боли или неприятных ощущений, подтверждающих, что я вчера стала женщиной, не было.

«Может мне всё приснилось?» — озадачилась.

— Я понял. Да. Хорошо, приедем, — доносился приглушённый голос Адэма.

Открыв глаза, повернулась и села на кровати. Напротив, у кухонной зоны увидела своего новоиспечённого мужа. Он стоял ко мне спиной, вцепившись руками в край столешницы. Белоснежная рубашка была не заправлена, торчала поверх брюк.

Я услышала аромат корицы. На столешнице заметила пакеты с инициалами одной известной кондитерской. Живот громко заурчал, выдавая моё пробуждение. Ворчливо напомнил, что я съела за вчерашний день булочку, розу и пол-ложки торта.

Стараясь двигаться бесшумно, спустила ноги с кровати и, преодолев путь в несколько шагов, зашла в ванную. Умылась, выполнила все утренние процедуры. Заметив полотенце, брошенное мною вчера на пол на крючке, обдумывала, стоит ли обмотаться им, чтобы не представать перед Адэмом в нижнем белье. Но отбросила эту мысль, представив насколько абсурдно это выглядело бы после вчерашних событий.

«Поздно пить Боржоми, когда почки отказали» — процитировала известную фразу и просто вышла обратно.

Не заглядывая в лицо Адэма, но замечая его взгляд на себе, двигалась в его сторону. Остановилась рядом и наглым образом забрала бумажные пакеты и один из стаканов с кофе. Ушла в другой угол, поставив добычу на стол. Сняла пластиковую крышку со стакана, втянула в себя аромат кофе, отпила глоток, отметив, что он тёплый. Заглянула в один из пакетов и увидела булочку синнабон. Взяла её в руки и откусила щедрый кусок.

— М-м-м, — протянула от удовольствия.

Села на стул, подмяв под себя ноги. По-прежнему игнорируя присутствие Адэма, продолжила баловать свой желудок.

Знала, что он пристально следит за мной. Чувствовала напряжение, повисшее в воздухе. Закончив с едой и кофе, начала зябнуть. Прошлась взглядом по комнате. На полу чисто. Свадебное платье и шуба аккуратно сложены на стул, а поверх них висел пиджак Адэма. Платье надевать на себя не хотела, шуба тоже не годилась. Оставался только пиджак.

Встала. Подошла к стулу и, не спрашивая разрешение у хозяина, надела на себя его вещь.

Пиджак прикрывал ягодицы. Закатала рукава под длину своих рук и запахнула полы. Стало немного теплее. Всё же не сдержалась и бросила короткий взгляд в его сторону. Мимолётный, словно невзначай.

— Ты находилась с этим парнем семь месяцев, — нарушил тишину Адэм.

Пошёл напролом. Начал новый день и семейную жизнь с этих слов. Без доброго утра и других церемоний решил сразу испортить мне день.

Семь месяцев? Я зацепилась за эту фразу. Он считал? Я всегда мысленно обозначала этот период, как год. Пыталась восстановить в памяти хронологию событий. Когда поссорилась с папой, после — в какой месяц вернулась. Считала месяцы в уме и действительно получалось семь месяцев. Год впустую потраченной жизни — это в общей сложности с момента нашего знакомства с ничтожным Инглабом.

— Чем вы занимались всё это время? — последовал вопрос. — Он импотент? Как ты могла остаться девственницей?!

Я направила на него свой взгляд. На этот раз задержала его на нём. Видела, насколько он озадачен. Выглядит скверно, наверное, не спал всю ночь. Глаза были дикие и покрасневшие. Его вопросы говорили о том, что сам он не смог найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему.

Невольно прикусила губу изнутри. Я думала, стоит ли говорить ему правду? Что Инглаба возбуждали мои деньги и азартные игры, а не моё тело. На меня, как оказалось, ему было плевать.