Право на дочь - Чарли Маар
Борцов шумно выдыхает, я вижу, как дергается его кадык, когда он тяжело сглатывает.
Мужчина не сразу отвечает на мое предложение. Сначала молчит, и лишь спустя минуту, наконец, произносит:
– Спасибо тебе, Снежан.
– За что?
– За эту легенду.
– Только не думай, Леш, что я это ради тебя сделала и делаю сейчас. Я просто не хочу, чтобы мой ребенок страдал. Не хочу, чтобы Ася думала, что папе была не нужна.
И чтобы считала маму лгуньей…
– Черт, Снежинка, я же сказал, что не отправлял тебя на аборт! Клянусь! – рыкает Борцов, откинувшись на спинку стула.
– А я сказала, что получила смс и деньги.
– Не я отправил сообщение, и деньги тоже.
– Но они были, Леш. От тебя или нет уже неважно. В чем ты меня хочешь обвинить? Что, по-твоему, я тогда должна была сделать? Мы были вместе всего-ничего, и то все было фальшью. А потом я получаю сообщение, что ребенок тебе не нужен. Мне нужно было бегать за тобой и умолять? Искать тебя в огромной Москве?
– Фальшью… – горько усмехается Леша. – Все было фальшью, конечно. Только с одной стороны.
О чем он вообще?
– Я больше ни в чем тебя не обвиняю, Снежан. Просто хочу, чтобы сейчас ты поняла одну простую истину – я не знал о твоей беременности. И я бы никогда не отказался от своего ребенка. Поэтому пойми, что Ася мне очень нужна. И меньше всего я хочу ей как-то навредить. Больше я никогда ее не оставлю.
Не знаю, почему так колет в груди, когда Борцов говорит «ее не оставлю»? Он не говорит «вас», а имеет в виду только Асю…
Я ведь давно знала, что Леше тогда была не нужна. И давно перестала питать иллюзии на его счет, но почему же все равно так гадко и обидно?
Словно отзвуки былых чувств заполнили грудь и снова разбили сердце вдребезги.
– Очень надеюсь, Леш, что ты никак ей не навредишь, иначе я тебя просто загрызу. И это не преувеличение. Ася самое дорогое, что есть в моей жизни.
– Будь уверена, что я сделаю для нее все самое лучшее, – серьезно отвечает Борцов, скользя взглядом по моему лицу.
Я не знаю, кто отправил то сообщение, но оправдывать этим Лешу не собираюсь. Если это был не он, то это в любом случае не моя вина, и не вина моего ребенка, что кто-то влез в его телефон и взял на себя право вершить чью-то судьбу.
Моей вины здесь нет. Я защищала себя и свою дочь.
– Если мы закончили, то поедем на работу? – встаю из-за стола, но Борцов резко хватает меня за руку и тянет обратно на стул.
– Стой. Расскажи мне об Асе.
– Леш, тендер…
– К черту тендер. Ты не понимаешь? У меня дочь есть. Я три года ее жизни пропустил.
Читаю какую-то странную уязвимость в глубине его глаз, отчего мне становится гадко и плохо. Хотя я ни в чем не виновата. Ни в чем! Но я просто не могу это игнорировать. По-человечески не могу.
– И что ты хочешь знать? – спрашиваю слегка охрипшим голосом.
– Все, Снежан. Я хочу знать абсолютно все.
42 глава
Снежана
К тому моменту, когда мы с Борцовым подъезжаем к бизнес-центру, я чувствую себя абсолютно выпотрошенной.
Кажется, что за плечами у меня остался очень длинный и чертовски тяжёлый день. Хотя в действительности часы показывают только десять утра.
Но это утро было просто бесконечным.
Всё происходящее вообще кажется мне каким-то странным сном. Вообще всё. Начиная с того момента, что владельцем фирмы, в которую я устроилась на работу, оказался отец моего ребёнка. И заканчивая Лёшиным заявлением о том, что он не отправлял меня на аборт.
Я ведь привыкла жить с этой мыслью. Четыре года я с ней существовала. Изо дня в день, каждый раз, смотря в личико своей дочери, я думала о том, как её отец мог от неё отказаться.
Я так привыкла ненавидеть Борцова за это, а теперь... Теперь я просто не понимаю, что испытываю. И не понимаю, как нам быть дальше.
Как мы будем дальше существовать? Работать вместе...
– У тебя сохранились Асины старые фотографии? Может, с выписки из роддома или где она совсем маленькая?
Мы с Лёшей заходим в лифт. Я прислоняюсь к стене, практически падая на неё, как на единственную опору.
– Да, – откашливаюсь, потому что голос звучит неестественно хрипло. – Да, я... я посмотрю дома. У меня есть несколько альбомов. Я потом принесу их тебе на работу.
Слежу за тем, как Борцов нажимает на кнопку нужного этажа и металлические двери закрываются, отделяя нас от кипящего жизнью, первого этажа.
Расстёгиваю несколько пуговиц на пальто и оттягиваю платок на шее. Маленькое пространство лифта моментально заполняется запахом Лёшиного одеколона.
– Снежан, я могу сам заехать к вам. Ты ведь понимаешь, что теперь отношения между нами выйдут за рамки рабочих. Хочешь ты этого или нет. У нас с тобой ребёнок общий.
“Общий ребёнок”. Звучит так непривычно. Особенно из уст Борцова. Я привыкла считать, что Асёнок только моя. Что в нашем с ней маленьком мирке существуем только мы вдвоём.
А теперь этот мир неожиданно расширился, вместив в себя ещё одного человека. И, может, я сейчас покажусь эгоисткой, но мне страшно. Страшно, потому что я не знаю, как существовать в этом мире на троих.
Лифт останавливается, и я вылетаю в холл, как только двери начинают разъезжаться.
– Снежан, постой, – Борцов ловит меня за локоть, мешая сделать следующий шаг. Оборачиваюсь, фокусируясь на его глазах. Голубых, как у Аси. – Не надо бегать от меня, Снежан. Давай учиться как-то контактировать.
Открываю рот, чтобы ответить, но в этот момент взгляд цепляет за спиной мужчины миниатюрную фигуру новой секретарши.
– Лёш, ну наконец-то пришёл. Я тебя хотела с кофе горячим с утра встретить. Не знала, что задержишься. Ну ничего, я сейчас новый сделаю.
Борцов поворачивается, на голос девушки, и, воспользовавшись этим, я вытаскиваю локоть из его захвата.
– Алексей Игоревич, я вас поняла, и обязательно прислушаюсь, – отвечаю, отходя от мужчины на несколько шагов. – С вашего позволения,
