Переплетение судеб (СИ) - Ланкастер Наталья

- Не стоит, - видимо в голосе моем что-то было, так как он тяжело вздохнул.

- Вам не надо мне ничего говорить, - он усмехается, - я и так все понимал, еще до того, как увидел вас вместе. Еще до того, как мои чувства стали появляться. Еще тогда, когда я впервые вас увидел, сразу отметил, что вы я не вашего поля ягода. Но никто еще не научился контролировать свое сердце. Мне жаль, что я доставил вам неудобства.

- Простите меня, Тео, - он вздрагивает вновь и все же оборачивается ко мне. И от вида океана боли в его синих глазах сводит зубы. – Мне приятно ваши чувства, но я глупая принцесса.

Он горько усмехается, видимо вспоминая один из наших первых разговоров тет-а-тет.

- Принцессы не всегда выбирают принцев, Дженнифер, - качает он головой, - порой они предпочитают огнедышащих ящериц, что берегут своих принцесс аки сокровище. И никогда не отпускают, никому не отдают. Просто я не дракон, а вы особенная принцесса.

У него дрожит голос, и я не выдерживаю, делаю шаг вперед и обнимаю этого хорошего мужчину.

- Простите меня, док, - я крепко сжимаю его плечи, пытаясь вытянуть из него всю боль, как пару месяцев назад со мной это сделал Джим и через пару минут он успокаивается, так и не обняв меня в ответ. – Мне жаль, что мы не встретились раньше.

- Мне тоже.

Тогда выйдя из кабинета, я встретила злой ревнивый взгляд своего дракона-собственника и лишь глаза закатила.

- Я все еще твоя, глупый.

Он отвернулся, но я видела, как расслабились до этого напряженные плечи и уголки губ дрогнули.

Сейчас же я смотрю в панорамное окно в нашей, да, теперь в официально нашей, спальне и наслаждаюсь зимней сказкой: крупные пушистые снежинки падают, покрывая землю и деревья белоснежным покрывалом, солнце, сокрытое сероватым небом, лишь изредка проникает из-под него, даруя тусклые лучи.

- Ну зачем ты так со мной? – слышится голос Джима за спиной, недовольный и грустный. – Серьезно, Дженни.

Поворачиваюсь к нему, и замираю: черные волосы зачесаны с помощью геля назад, глаза сверкают расплавленным серебром, сильные поджарое тело заковано белоснежной рубашкой, пиджак подчеркивает его крепкие бицепсы, вызывая слюноотделение, стоит только вспомнить как эти самые руки могут держать твое тело, простым объятием вызывая возбужденную дрожь. Бедра, облаченные в штаны под цвет пиджака, заставляют облизнуться.

Слышится тихий стон и тихий мат, и злой взгляд из-под ресниц.

- Ты чертова искусительница, - рычит он. – Это нечестно, потому что блять я еще не скоро смогу прикоснуться к тебе так чтобы ты голос сорвала от удовольствия. Дженни, паршивка.

Я улыбаюсь, понимая от чего такая реакция.

Мое тело словно вторая кожа обтягивало темно-изумрудное платье, подчеркивая все изгибы – небольшую грудь, тонкую талию, округлые бедра. Из выреза выглядывала бледная кожа ноги, на лодыжке которой висела золотая цепочка под стать цепочке, обхватывающей мою шею с маленьким бриллиантиком-подвеской на обоих. Спина же была полостью открыта, показывая каждый позвонок и родинки, но распущенные волосы хоть немного, но прикрывали ее от чужих взглядов.

- Нравится?

- Если б я только мог, я бы показал насколько, - фырчит он, на что я смеюсь и подхожу к мужу, сразу же приземляясь на его коленки. Рука его по инерции приземляется мне на открытую спину, поглаживая кожу и вызывая мурашки и тихий выдох.

Мягко целую его, не позволяя углублять поцелуй, иначе всю помаду съест, в ответ на это он недовольно рычит.

- Нам пора выходить, Джимми, - шепчу я ему прямо в губы, - все вечером, после дебильного торжества. Мне просто необходима будет обнимашкова-целовабельная терапия.

- Договорились, - он дарит мне еще один поцелуй в самый уголок губ и позволяет мне подняться с его ног, чтобы мы могли выдвигаться на банкет в честь свадьбы моего папаши.

______________

Обратная связь приветствуется, очень даже.

Пожалуйста, уделите минутку вашего времени для написания мнения по поводу работы.

Мне это очень важно.

Глава 27.

Джеймс.

Никогда бы не подумал, что вновь смогу быть счастливым настолько, что хочется просто пуститься в пляс. Единственное, что омрачает мою жизнь сейчас - невозможность передвигаться самому. Ни ходить, ни бегать, ни уж тем более прыгать. Все это действительно печалит, но Дженнифер быстро выводи меня их хандры своими милыми выходками на подобии игры в снежки, когда я просто обстреливаюсь ею со всех сторон холодным снегом или построением какой-нибудь снежной башни, в которую она меня потом завозит, плюхается на колени и целует-целует-целует. Так, что дыхание перехватывает и руки тянутся к ней, желая прижать к себе как можно крепче, буквально вплавиться друг друга телами, впитать все тепло и поделиться своим огнем, что пылает во мне.

- О чем ты там опять задумался? - тихим голосом спрашивает Дженн, накрывая мою руку своей.

- О всяком, - хмыкаю в ответ, переплетая пальцы и мягко поглаживая костяшки. - В основном о том, что недавно сказал док.

- Ты про начало восстановления?

- Да, - тяжело вздыхаю. - Это будет тяжело, тяжелее даже чем осознание того, что ты потерял возможность ходить. И не факт, что вообще получиться восстановиться. Лучше даже не задумываться об этом, а просто настроится морально на то, что не факт будет так как я хочу и как говорит врач.

- Надо просто верить в себя и в свои силы, родной, - мягким голосом молвит Дженн, накрывая другой рукой мою щеку, непроизвольно трусь об нее, словно кот. - Мы справимся, обязательно. Я верю в нас. В тебя.

- Спасибо, - шепчу ей в ответ и урываю один единственный поцелуй с ее розоватых губ.

Проходит еще несколько десятков минут в дороге, что мы проводим в уютном молчании и ласковом переплетении пальцев, и мы подъезжаем к большим резным воротам за которыми скрывается чуть ли не замок, заказанный специально для этого "мероприятия".

Мужчина, встречающий гостей, открывает дверь и помогает Дженн выйти из машины, сиделка-водитель же помогает мне. Мы отпускаем его до вечера и направляемся в сторону входа.

Декоратор постарался на славу - мало того, что на улице была зимняя сказка, он сотворил ее и внутри помещения: каждый стол был усыпан искусственным снегом, а по окружности обхвачен гирляндой, переливающейся светло-голубым и мягким белым светом. В середине столика стоял искусный букет из белых роз, темно-синих гипсофилов и нежно-голубых хризантем. Столы были рассчитаны на компании из четырех-шести человек, нам с Дженн повезло, так как нас посадили вместе с моими родителями и больше никого не было.

Мама никак не может нарадоваться моим прогрессом в отношениях с женой, вся буквально светиться от счастья, отец же просто смотрит довольным взглядом и по-доброму фыркает, когда видит наши переплетенные руки или застает за поцелуями.

Пока мы усаживались за стол, краем глаза заметил потемневшее лицо Дженн и то как она резко вытянулась в прямую струну, плечи мои сразу напряглись от неизвестности. Медленно повернув голову в сторону куда смотрела девушка, я буквально застыл: там рядом с ублюдочным Меттом Харрисоном стояли как я понял его новоиспеченная женушка, которую он крепко обнимал за талию прижимая к себе, еще одна девушка с черными волосами и одетая в ярко-алое платье с точно такими же губами под цвет, и гребанные Дерек Хейли и Мелисса Уайт.

Какого только хрена...

- Что все это значит? - голос отца, словно гром среди ясного неба звучит у меня над плечом. - Какого черта эти двое здесь делают?

- Самому любопытно узнать, - злость клубится во мне, грозясь вырваться и превратиться в нелицеприятную сцену, становясь все сильнее по мере приближения этих людей к нашему столику.

Быстрым резким движением приближаюсь к Дженнифер и обхватываю ее запястье, чувствуя дрожь ее рук. Мягко тяну на себя, привлекая внимания и одними губами шепчу: