Невеста конкурента - Дана Блэк
Миг, другой, третий — и внутри гремит взрыв. Между ног пламя и влага, это настоящая лава.
— Бл*ть, Эмма, — Макар выругался и толкнулся до упора. Сжала его, и почувствовала, что он тоже, в горячке заходится, сокращается. Изливается в меня.
Член Артура вдруг выскользнул изо рта, и я застонала от удовольствия, на весь кабинет, не в силах сдерживаться.
Он тут же заткнул меня снова.
Толстый влажный ствол ворвался с размаху до корня, влетел яростно, вышибая воздух из легких. Мужские руки сжали мои волосы, сдавили затылок. Артур за голову меня на себя насадил и начал бешено, исступленно толкаться в рот.
Оргазм не стих, продолжал меня скручивать, я как в судорогах по столу извиваюсь, но меня не выпускают, они оба, собой заполняют, и нет мне спасения, я на грани того, чтобы от переживаний отключиться, ведь этого наслаждения слишком много, я игрушка, у которой сейчас сядут батарейки.
Между ног пульсирует. Член медленно выходит, сладкое мучение продлевая, мою плоть покидает.
Сжала бедра, по которым стекает семя, схватилась за края стола, позволяя Артуру продолжать вбиваться мне в горло, я обессилена, во всем теле приятная слабость и туман в голове.
Он остановился резко, так, словно выдохся, шумно чертыхнулся. И мне в горло толчками выстрелила теплая вязкая жидкость. Вздрогнула и попыталась отстраниться, но он удержал мою голову, вплотную к себе, не выпуская члена, заставил принять.
Поперхнулась, но начала глотать, не ощущая вкуса, машинально, потому, что мне не оставили выбора.
Он рывком вышел, горячей влажной головкой размазал по моим губам семя. Оно стекло на подбородок, смешалось со слюной.
Не поняла, что все закончилось, не услышала наступившей тишины, ее заглушило биение моего сердца, дикое, словно я только что оббежала весь мир.
Ощутила, что меня тянут за руки, поднимая со стола. И машинально привстала на разъезжающихся ногах.
— Понравилось, когда тебя трахают вдвоем, Эмма Эдуардовна? — этот вопрос — как похмелье после долгого опьянения, как звон разбитого стекла в безмолвие, в тишь.
Это придало мне сил.
Метнулась по кабинету с неожиданной скоростью, за дверь выскочила и понеслась по коридору. Влетела в первую попавшуюся комнату, лишь бы скрыться.
На автомате придвинула стол к двери, баррикадируя вход сюда. Оперлась ладонями в дверь, стараясь отдышаться.
А вопрос, заданный издевательским голосом Макара продолжал звучать в ушах.
Понравилось ли мне?
От воспоминаний, что творилось пять минут назад — затрясло так, словно меня на электрический стул посадили, откровенные кадры замелькали в голове с ужасающей яркостью, ощущения в измотанном теле вспыхнули снова.
Я до сих пор голая. И вся мокрая.
— Эмма, ты прячешься от нас что ли? Выходи, дорогая, не бойся.
Отшатнулась от двери, когда в нее раздался негромкий стук.
Глава 56
Огляделась по сторонам.
Полумрак, но из окна падает уличный свет. Он заливает широкую кровать, накрытую темным покрывалом, полки по стенам, заставленные книгами. Дисками. Разбросанные по полу мужские вещи. Три полотна на стене в изгольве постели, которые в темноте кажутся кляксами, наподобие картинок из теста Роршаха, проверяющих не псих ли ты.
Моя психика страдает знатно, я уже поняла.
— Эмма, ты в комнате моего сына, — снаружи снова раздался голос Макара. Повторился стук в дверь. — Выходи.
— Убирайтесь отсюда, оба! — ничего наивнее я выкрикнуть не могла.
Гоню хозяина города из его собственного дома.
Но то, что в кабинете творилось — я думать об этом не могу, оно меня с головой накрывает. Метнулась к постели и схватила черную футболку, накинула на голое тело и обратно, к столу, ладонями вжалась в дверь.
— Ты думаешь, я ее не открою? — Макар усмехнулся по ту сторону. Надавил на ручку. Показательно. И сказал уже мягче, словно не он сам позвал домой человека, с которым у них вражда до смерти. — Эмма, Артур уже уходит. Открывай. Давай. Сама.
Вздрогнула от этого повтора, его слова в ушах зазвенели эхом: давай, сама — так он требовал, чтобы я на его член насаживалась, там, на столе, в кабинете.
Я его чувствую до сих пор, между ног.
И не верю, что Артур уйдет, они ждут меня, они еще хотят.
К моему ужасу по телу заскакали мурашки.
— Я тоже еще хочу, — выплюнула громко, чтобы они слышали оба, мне терять больше нечего, я уже ниже ада пала, — пусть Артур остается, скажи ему, — я собственным приговором разбрасываюсь, они оба, еще раз, сделают это со мной — а после наступит рассвет, новый день, и как мне в нем дальше жить, давясь воспоминаниями, переживая каждый миг все эти ощущения, и мучаясь от вины и стыда. Я сама себя наказываю за то, что сделала, позволила, сдалась, загоняю себя в угол. — Макар, ну что ты затих? Сказал Артуру? Да, мне понравилось. Трахаться с двумя.
В коридоре тихо.
Даже дыхания не слышно.
Ноги разъезжаются и руки затекли, стою в прежней позе, навалившись на стол, уперевшись ладонями в дверь.
Если она откроется, и они войдут — я или упаду к ним в ноги, или сигану в окно, сама себя понимать перестала, желание и страх сплелись туго, их не распутать.
Там, на столе, было…ненормальное возбуждение, между этими двумя мужчинами стояло темное прошлое, а сегодня оказалась я, и это знание кровь разгоняло по венам, дозу за дозой накачивало адреналином меня.
Это состояние аффекта, оно, пульс зашкаливает, и мне хочется одного лишь — зачеркнуть, забыть, заново родиться, не здесь, не сейчас, в другом городе, столетии, мире, мне страшно.
— Где ты там, открывай. Давай сам, — вернула ему его слова, и этот голос не мой, он со стороны звучит.
Я нарываюсь, чтобы меня размазали, чтобы растоптали до конца — я заслужила.
Снова пауза.
И Макар по ту сторону двери громко, грязно выругался.
— Пошла нах*й, Эмма, — кратко объяснил мне маршрут.
Вздрогнул косяк — он по нему засадил со всей дури. А дальше его шаги — быстрые, как наяву представила, что он летит по коридору, ломая на своем пути всё, он и коня на скаку не остановил бы — а просто снес его нахрен.
Оглушительно громко хлопнула входная
