Грубиян - Хельга Дюран
То, как самодовольно заулыбался Морозов, свидетельствовало о том, что мне удалось выразить свою радость.
После завтрака Рома набрал своего юриста и сообщил ему, что желает развестись со своей женой. Вот так вот просто он решает такие вопросы! Он сделал это в моем присутствии. Зачем? Чтобы дать мне понять, что он не балабол? Что ж, Морозов стремительно набирал очки в моих глазах, как мужчина, так что черт с ним с этим дурацким кунилингусом!
Вопреки моим страхам и опасениям, Морозов с того дня, пошел на поправку. И не только в физическом плане. Помимо того, что мне больше не нужно было заставлять питомца что-либо делать, потому что режим и диету он соблюдал без моих пяти копеек, мужчина начал понемногу открываться мне, рассказывая о личном.
Восторженные истории Морозова о его прежней жизни только подтвердили мою догадку о том, что он не может и не хочет мириться с реальностью, с тем, что вся эта его успешная жизнь теперь в прошлом. Будущее Ромы существовало, но только для меня. Он же понятия не имел, чем бы он хотел заниматься, раз уж с большим спортом покончено, поэтому всячески избегал этой темы или злился, если я начинала задавать наводящие вопросы.
Я была терпелива. У нас есть настоящее, более чем прекрасное, так зачем мучить Рому планами на жизнь? Я пока не знала, войду ли я в это самое будущее вместе с ним, но очень сильно этого хотела.
Последующие три недели мы провели так же вдвоем с Морозовым. Это был какой-то медовый месяц, не побоюсь этих слов! Мы не отходили друг от друга ни на шаг, все делая вместе: спали, ели, занимались спортом, гуляли, мылись, смотрели телевизор. Даже готовили мы с Ромой теперь с каким-то удовольствием, пробуя освоить новые блюда.
Когда мы, наконец, добрались до гаража Морозова, то наша совместная жизнь перестала сводиться к двум этажам его дома. Рома пару раз «вывез» меня в ресторан. А когда я сказала, что мне нечего надеть, то он меня еще и в магазин свозил, чтобы приодеть. Про цветы и комплименты, хоть и своеобразные, грубоватые, мужчина тоже не забывал. Если бы не наше совместное проживание с первого дня знакомства, Морозов выглядел бы, как обычный мужчина, который ухаживает за женщиной.
Я никогда не была так счастлива!
И Рома тоже. По крайней мере, мне так казалось. Не скажу, что Морозов слишком уж переменился, но так старался мне угодить, так радовался, когда радовалась я, что я чувствовала, что не безразлична ему, что я для него что-то большее, чем врач, с мокрой щелью между ног. И это было прекрасно!
33. Таня
– Привезешь мне завтра котлеток? – жалобно попросил Рома. Так дети выпрашивают у родителей денег на сладости.
– Конечно, – улыбнулась я.
Морозов лег в клинику на плановое обследование. Оно должно было занять пару дней, не больше, но это время мы были вынуждены провести в разлуке.
Палата Ромы была шикарной, больше похожей на номер в отеле. Он только «заселился» в нее, а уже начал ныть, о том, как плохо здесь кормят. У кого, что болит...
Меня же больше волновало, что покажет обследование. Рома уже обходился без коляски, но ходил все так же с трудом, опираясь на трость. Он жутко комплексовал из-за нее, бурча о том, что похож на немощного старика, поэтому ему не терпелось поскорее от нее избавиться.
Как врач, я понимала, что процесс восстановления Морозова будет не быстрым, поэтому старалась свести в шутку его недовольство.
– Одно меня радует, Танюша, что мы с тобой скоро поедем на моря! – мечтательно сказал Рома, раскладывая вещи в прикроватную тумбочку. – Буду трахать тебя на белоснежном песочке! И на суше, и в море...
– Если доктор разрешит, – напомнила я ему, спустив с небес на землю.
Будь его воля, Морозов бы уже топтался у трапа самолета под мышкой со мной.
– Чем будешь заниматься, мелкая? – Покончив с вещами, Рома притянул меня к себе. – Будешь скучать?
– Конечно, буду, – вздохнула я. Я еще не ушла из больницы, а уже скучала по Роме. – Надо навестить родителей, они меня потеряли уже.
– Я бы хотел с ними познакомиться, – заявил мужчина.
У меня сердце зашлось от радости. Рома все еще был в процессе развода, поэтому я не ждала каких-то огромных шагов мне навстречу, но желание познакомиться с моими родителями, еще раз подтверждало серьезность его намерений в отношении меня.
– Я им еще не говорила...
– Значит, скажешь! – твердо сказал Морозов. – В чём проблема?
– Ни в чём, – пожала плечами я.
Рома наклонился ко мне и поцеловал. Даже не верится, что мне встретился такой потрясающий мужчина! Мои мысли убегали далеко вперед, туда, где я стою в свадебном платье, и даже дальше, туда где я уже делаю уроки с нашими детьми. Это было преждевременно, но я ничего не могла с собой поделать. Мечтать же не вредно? Можно и помечтать!
В палату вошла медсестра, и сообщила, что мне пора выметаться из палаты.
– Все будет хорошо, Ромочка, – глядя мужчине в глаза, сказала я.
Он еще раз чмокнул меня в губы, и нехотя, с тоской, отпустил.
Я же выпорхнула из больницы, как на крыльях! Мне казалось, что я самая счастливая девушка на свете! Только бы обследование показало, что у Ромы улучшения – больше мне и не нужно ничего!
Мой прежний дом так быстро перестал быть моим. Тут все было как-то скучно и пусто без Морозова. Чемодан с моими вещами, косметикой и одеждой, что мне купил Морозов, остались у него, как залог нашего дальнейшего совместного проживания. Я забрала из его дома только зарядку от телефона и паспорт.
Весь день я пыталась себя занять бытовыми мелочами, чтобы время поскорее прошло, наступило завтра, и я увидела Рому. Я успела навести в квартире порядок, разобрала почту, собрала еще кое-что из одежды, чтобы взять с собой к Морозову, и навестила родителей.
Мама с папой обрадовались новости о том, что я хочу познакомить их со своим мужчиной. Мама пыталась выпытать у меня как можно больше подробностей о Морозове, поэтому я засиделась у родителей допоздна. Конечно же, я опустила обстоятельства
