Мой гениальный залёт - Ева Ночь
Его забота умиляет.
– Зануда, – ворчу я, но всё же поднимаю стекло почти на «нет», но из вредности оставляю небольшой зазор. – Тепло же, а я почти никогда не болею.
– Вот мне и нужно, чтобы это «почти» с тобой не случилось. Ты теперь не одна.
Он говорит это с каким-то приятным нажимом. Я понимаю: он о детях, что барахтаются внутри меня, но хочется думать, что и себя Костров тоже имеет в виду. Что он меня не бросит. Будет рядом. Позаботится, чтобы мы всегда были счастливы и довольны. Я и наши мальчишки.
Нет, это не розовые очки. Я давно их разбила, когда меня бросил Ильин. Но сейчас такое настроение. Я могу помечтать. Немножечко. Иначе без этого – никак. В женщинах, наверное, всегда сидел и будет сидеть чёртик, что заставляет верить во всякую чепуху, искать и находить то, чего окружающие и не думали, и не говорили. Сама придумала, сама поверила…
Ну и пусть. Пока мы едем, я могу думать, о чём хочу, и мечтать. За мимолётные мечты платы не берут.
Павлик останавливает машину в моём дворе. Мне не хочется выходить. И он молчит. В нём нет нетерпения, он не спешит со мной расстаться. И это тоже согревает сердце.
– Спасибо за вечер, – искренне благодарю я и решительно берусь за ручку. Миг – и его рука накрывает мою. Ожог. Разряд тока. Я даже дёргаюсь – так это сильно.
Ладонь у него горячая, а большой палец по-хозяйски поглаживает кожу около запястья.
– Завтра нас мама в гости пригласила, – напоминает он, будто я могла об этом забыть. Я помню.
– Ты о чём-то хочешь меня предупредить? Я что-то должна знать? – спрашиваю, заглядывая ему в глаза.
Он нехотя отпускает мою руку, но находится так близко, что я чувствую его дыхание. Тяжёлое и рваное. Будто он гнался за мной. А я не убегаю. Рядом сижу, и мне сложно оторвать от него взгляд.
– Нет. Они нормальные. Папа и мама. Разве что мама может заболтать кого угодно. Но мы привыкли.
– Ну, болтовнёй меня точно не испугать, – улыбаюсь Кострову ободряюще. Такое впечатление, что не я волнуюсь, а он.
– Просто будь собой. Этого достаточно. До завтра?
Он спрашивает и смотрит. О, этот мужской взгляд, полный надежды! Но на чай он не просится, а попросился бы – не знаю, смогла бы я его отшить. Во мне всё бурлит, а Павлик действует неправильно. Генератор тока и приятных ощущений. Я только думаю о нём и покрываюсь мурашками.
– До завтра! – снова берусь за ручку, и снова он со вздохом меня останавливает. Но больше ни о чём не спрашивает. Притягивает к себе. Целует.
Да. Теперь я поняла, чего не хватало для финала праздника. Фейерверка, когда небо расцветает огнями. Именно это происходит со мной. Взрывы, разноцветье, восхищённые ахи на заднем фоне. Это я, что ли их издаю?
– Юлька. Моя Юлька, – жарко шепчет этот невыносимый источник беспокойного наслаждения и гладит моё лицо. Так, словно запомнить пытается на ощупь и налюбоваться впрок.
Ну да. Шутка ли: несколько часов не будем видеться.
– Иди. А то я тебя никуда не отпущу, – голос у Кострова набирает опасно низких тонов. Ещё немного – и я сама никуда не уйду. – Я заеду утром. Как всегда.
Это «как всегда» всего раз случилось, а у меня такое впечатление, что мы с ним сто лет знакомы и встречаемся очень-очень долго.
Здравый смысл должен быть где-то рядом. Нужно за него цепляться и карабкаться наверх, как альпинист. Правда, страховки у меня нет и снаряжения, но лучше так, чем провалюсь и пропаду.
– До свидания, Павлик, – мурлычу совершенно развратно, и мне даже не стыдно.
Последнее, что я вижу, выходя из машины, это его перекошенное лицо. Я что-то сказала или сделала не так?
Нет, наверное, всё так. Просто ему, я думаю, тоже невероятно трудно расстаться, но портить ничего не хочу. Потому что сейчас я поманю пальцем, он побежит за мной. Не пройдёт и нескольких минут, как мы окажемся в одной постели, а потом я буду жалеть, что так быстро сдалась.
Пытаемся узнать друг друга получше – значит знакомимся. А то будет Ильин №2.
При воспоминании об Алёшеньке, хорошее настроение снова куда-то улетучивается. Может, потому что я вспоминаю: он звонил. Четыре раза. А я ему не ответила. Звук отключила, чтобы не бесил и не портил вечер.
Но Ильин никуда не делся, поэтому вот сейчас приду домой, устрою ему головомойку, пошлю и растопчу каблуками. Пусть знает, что он мне больше не нужен. Абсолютно. Но всё же хотелось бы знать, что на самом деле у него на уме. Я в жизнь не поверю, что я ему нужна с двумя детьми. Не укладывается в голове. И было бы честнее, если б он сказал правду.
Вот только готова ли я её выслушать именно сейчас?
Или ну его, всё может подождать и до завтра?
Глава 32
Разговор взрослых людей, или Кто кого
Павел
Она не спешит. А поэтому я завожусь и психую. Нервничаю, как плохой студент перед сдачей сессии. Мне чудится, что Э-Лиза сбежит. Вылезет через окно – и дёру. Я даже не заметил, как вплотную к женским раздевалкам подошёл. И когда я уже был готов ворваться, она вышла.
Умытая – ни грамма косметики. Сосредоточенная – брови сведены, губы сжаты. Целеустремлённая – её не остановить.
И прёт она на меня. Но я не из тех, кто отступает. Особенно, если мне противостоит девушка. Эта мне нравилась.
Я даже готов поддаться и сделать вид, что сдался. Пусть нападает. Глядишь – очутимся в другом измерении и плоскости. Я даже готов побыть снизу – пусть развернётся, не стесняется. Когда ещё такая возможность ей предоставится?
– Не здесь, – хватаю я её за руку и веду за собой. Она не вырывается. Видимо, от неожиданности. А как
