Жизнь на кончиках пальцев (СИ) - Новка Маруся

Что, впрочем, не помешало ей вскочить на ноги, едва стрелки будильника показали шесть часов утра. Организм, привыкший к режиму, никогда не давал сбоев.

Сложив балетную форму в пакет, набросив поверх спортивного костюма курточку, обув все те же сапоги-дутыши, Диана быстро перебежала расстояние между жилым и учебным корпусами. Вошла в фойе с черного входа. Остановилась перед еще дремлющей вахтершей:

— Можно мне ключ от седьмого танцкласса.

— Отдыхала бы, — пробормотала недовольная вахтерша. — И чего не спится? — протянула ключ.

Диана только улыбнулась в ответ, сжала в руке просимое и заспешила по коридору. Переоделась прямо в пустом зале и встала к станку.

— Плие, плие, ивеле, батман, гранд-батман, рон де жамб… — шептала едва слышно, ведя собственный урок…

Глава вторая

Невзирая на то, что часы отбили десять утра, Сергей Истомин все еще спал. Он отказался от завтрака с родителями, хотя, привык, как и все балетные, вставать очень рано. Только перевернулся на другой бок и натянул одеяло на голову.

За эту неделю нужно отдохнуть, как положено! Потому что два следующих месяца будут наполнены не только изнуряющими занятиями и репетициями, но и нервным напряжением в ожидании того, что последует за выпуском.

Мама Сергея, проводив мужа на службу, немного послонявшись по квартире, решила посвятить первую половину дня прогулке по магазинам. Нужно начать уже сейчас присматривать наряд, в котором она будет присутствовать на выпускном концерте сына.

Тщательно накрасившись, одевшись, заглянув в комнату Сергея и убедившись, что он по-прежнему спит, женщина вышла на залитую весенним солнцем улицу.

Она неторопливо шла по тротуару, направляясь в центр города. Туда, где сосредоточены самые модные и престижные магазины, посещение которых и было её целью.

Мать Сергея полной грудью вдыхала пряный весенний воздух, чему-то улыбалась, чувствуя, как лицо обдувает теплый ветерок.

Когда-то давно, в какой-то позапрошлой жизни, о которой она старалась не вспоминать, женщина побывала в этом городе.

И даже танцевала на сцене его театра.

Правда, продлилось это совсем не долго.

Отъезд с семьей в Северную Пальмиру, уход за маленьким сыном, работа мужа, требовали её постоянного присутствия дома.

Семья переехала в Город у Моря в прошлом году.

До театра от дома, где они поселились, минут десять ходьбы пешком, но мать Сергея так ни разу в нем не побывала.

Воспоминания о сцене кололи сердце отравленной иглой, хотя женщина давно сделала свой выбор.

Она мать, жена, домохозяйка! Надёжное плечо, защищенный тыл и лицо семьи. И эта роль ничем не хуже любой другой.

Мать Сергея встряхнула головой, белокурые волосы сверкнули в солнечных лучах, губы тронула лёгкая улыбка.

Она совершено незаметно для себя подошла к порогу магазина, который был её сегодняшней целью, совсем уж собралась войти, когда кто-то схватил её за плечо:

— Лизка! Да куда ты летишь, как угорелая! — мать Сергея обернулась и увидела рядом полную, плохо одетую, вульгарно накрашенную женщину.

Знакомых из круга, к которому явно принадлежала вот эта особа, у неё не было.

— Не узнаешь? — не унималась незнакомка. — Ну да, сколько лет прошло! — загрустила. — А вот ты совершенно не изменилась! Я тебя сразу признала! Бегу-бегу, ору-ору, а ты летишь, как оглашенная!

Мать Сергея еще раз внимательно взглянула на женщину.

Нет, она не узнавала. Да и Лизой её давно никто не называл! Имя Елизавета осталось только в паспорте да в памяти.

Едва она начала сценическую карьеру, как взяла себе более звучный псевдоним. Отныне и навсегда для всех она стала Эльзой!

Ну а когда начинающая балерина в восемнадцать лет вышла замуж за молодого, но перспективного чиновника, к звучному имени добавилась не менее звучная фамилия мужа.

Эльза Истомина! Имя вполне соответствует статусу Примы! На меньшее в то время она была не согласна! Потому как плох солдат, не мечтающий стать генералом. И никчемна балерина, не видящая себя Примой!

Эльза совершенно не собиралась становиться матерью так рано! И незапланированная беременность стала для неё шоком.

Но муж был так настойчив, так убедителен! Приводил в пример многих танцовщиц, делавших сценическую карьеру не смотря на материнство. Обещал всегда и во всем поддерживать! Умолял её родить этого ребенка!

Мальчика, родившегося в положенный срок, она назвала Сергеем. Как и его отца, своего мужа, любимого и любящего.

Слово свое муж Эльзы сдержал.

Она начала восстанавливать форму, едва сыну исполнилось три месяца, и уже через год снова блистала на сцене.

Правда, к этому времени в стране началось что-то непонятное.

Истомин-старший все чаще куда-то уезжал, оставляя жену одну. Маленьким Сережей, его воспитанием и присмотром за ним, полностью озаботились родители мужа, живущие в небольшом городке неподалеку от Столицы Республики, входившей в состав огромной страны, которой уже нет и в помине.

— Простите, но вы ошиблись, — Эльза Истомина попыталась высвободиться из цепкой руки незнакомки. — Я вас не знаю.

— Да как не знаешь?! — возмущалась женщина и не собиравшаяся выпускать рукав пальто. — Ты вглядись хорошенько! — и зачем-то выпучила глаза.

Истомина, передернув плечами и наконец-то высвободившись от захвата незнакомки, просьбе вняла, и начала пристально её рассматривать. Что, впрочем, не дало желаемого результата.

— Вы ошиблись, — повторила мать Сергея. — Извините, но я спешу! — и шагнула в двери магазина.

Незнакомка, не смотря на весьма крупное тело, шмыгнула вперед и встала между Эльзой и дверью спасительного бутика:

— Ничего я не ошиблась! И не делай из меня дурочку! Мы вместе с тобой в одной родилке лежали! Вспомнила?! Ты все плакала, рассматривая дочку! А мы всё удивлялись! Вроде и замужем, девчоночка вполне нормальная, разве что махонькая, как кузнечик, так чего слёзы лить крокодиловы?!

Кровь прилила к щекам Истоминой. Сердце заколотилось в груди так, словно собралось выскочить. Эльза постаралась взять себя в руки. Собрав все силы, спокойно ответила:

— Вы ошиблись. У меня сын! И я вас не знаю! — обошла растерявшуюся тётку и юркнула в дверь магазина, откуда за нею уже давно наблюдали девушки-консультанты, бросившиеся к покупательнице, едва та вошла.

Незнакомка, пожав плечами и зачем-то покрутив пальцем у виска, недовольно хмыкнула и отправилась восвояси.

Эльза Истомина вышла из бутика, так ничего и не выбрав.

Она не помнила незнакомку, так неожиданно вторгшуюся в её утро, но отчетливо поняла, о чем та говорила.

Извинившись перед продавцами за напрасно потраченное на неё время, пообещав зайти еще раз совсем скоро и уж точно не покинуть бутик без покупки, провожаемая льстивыми улыбками, сменившимися недовольными гримасами, едва за нею захлопнулась дверь магазина, женщина, пройдя несколько десятков метров, присела за столик кафе, уже вынесенный на улицу.

Заказав чашку кофе и морковный фрэш, погрузилась в воспоминания, которые давно постаралась вычеркнуть из памяти.

Отучившись положенные восемь лет в хореографическом училище Столицы, юная Лиза была зачислена в труппу столичного же театра Оперы и Балета.

В тот год, когда Лиза вышла на сцену в качестве полноправной танцовщицы кордебалета, умер её отец.

В это же время за нею начал ухаживать будущий муж.

Сергей преподносил Лизе букеты, которым могла позавидовать даже Прима, ухаживал так настойчиво и красиво, что она не смогла устоять перед натиском мужчины, по которому вздыхали многие балерины, и согласилась стать его женой.

Смерть отца не стала для Лизы трагедией. Ведь у неё был Сереженька. Был театр!

Когда Истомина была на шестом месяце беременности — не стало и мамы, которая, в отличие от самой Лизы ранний уход мужа перенести не смога, потому как жить без него не хотела.