(Не) моя ДНК (СИ) - Рымарь Диана

— Ты следил за мной в клубе? Господи, ну конечно, ты следил!

— Естественно, я следил, — процедил сквозь зубы Тигран.

— Какие у тебя двойные стандарты… — продолжала пыхтеть она.

— Это какие такие двойные стандарты? — тут же закусил он удила.

— На прошлое Восьмое марта ты водил меня в клуб-ресторан, помнишь? Сам просил, чтобы я танцевала, и смотрел. Значит, тогда я не была для тебя падшей девкой, да?

— Тогда ты была под моим присмотром, а сейчас одна. Чувствуешь разницу? — принялся он объяснять, напустив на себя хмурый вид.

— И что? Ну сходила я в клуб с девочками, что такого? Это не запрещено законом… — попыталась она воззвать к его разуму.

Но куда там.

— Ты не смеешь меня позорить, танцуя с другими мужиками. Я твой муж! — зарычал Тигран, громко дыша.

— Ненадолго! — закричала ему в тон Аня и подняла вверх указательный палец. — Ты сам подал на развод, это была твоя инициатива! И теперь ты не имел никакого права меня забирать! Я даже по счету за себя не заплатила…

— Заплатила, — процедил он сквозь зубы. — Тебе так это надо, да? Повертеть хвостом, трахнуться с кем-нибудь, чтобы у меня рога были поветвистее, пока не успели развестись…

— Я ни с кем не трахалась! — зафырчала Аня. — Даже не собиралась!

— Раз так, сидела бы дома, как тебе и положено… — цокнул он языком, прищурившись.

— Это что там мне положено? Кем положено? Я сама решаю, что мне положено, а что нет! Я! Ты мне никто, чтобы указывать!

По мере того, как Аня кричала на мужа, он все больше пыхтел, злился, того и гляди, пар из ушей повалит. Но ее это не остановило.

— Ты мне теперь никто! — резко повторила.

Думала, влепит ей за такое пощечину, как тогда на празднике, когда она молила его не выгонять ее, унижалась перед ним. Даже морально готова была к оплеухе, но… ее не последовало.

Тигран после ее слов будто даже присмирел, чего Аня совсем не ожидала. Попыхтел-попыхтел, а потом выдал совсем удивительное:

— Зачем ты надо мной издеваешься? Свободой своей хвастаешь, не позвонила мне даже ни разу за все дни! Думаешь, мне просто живется? Ни хера мне не просто!

Аня опешила, захлопала ресницами. Он ждал звонка? По какому, интересно, поводу? И что, он думал, она спит видит, как ему насолить?

— Ты думаешь, я в клуб пошла назло тебе? — пискнула Аня. — А вот не все вокруг тебя вертится. Тигран! Я пошла просто потому, что хотела пойти. Я не издеваюсь над тобой, не делаю наперекор, я просто живу дальше!

Отчего-то это ее простое «живу дальше» взбесило мужа даже больше, чем все остальное ею сказанное, а ведь наговорила она много. Его лицо исказилось от злости, он задышал часто-часто, прямо как во время активных занятий любовью. А потом вдруг успокоился, его дыхание выровнялось, а лицо приобрело абсолютно бесстрастное выражение. Но все равно, когда он потянулся в ее сторону, Аня невольно прижалась к двери, хотела ее открыть.

— Сиди! — отчеканил муж таким тоном, что она снова побоялась ослушаться.

Думала, схватит ее, но вместо этого он включил в салоне свет и зачем-то потянулся к бардачку. Очень скоро извлек оттуда складной нож, который обычно с собой возил.

Аня знала, что он его там хранил, иногда сама им пользовалась — разрезать ребенку яблоко, вскрыть упаковку чего-нибудь во время долгой поездки, они немало поколесили на этой машине. Однако зачем бы нож понадобился мужу теперь, она не имела ни малейшего понятия. Кроме, разве что, самой очевидной причины — перерезать горло непослушной жене.

— Ч-ч-что ты задумал? — спросила она, заикаясь.

Его взгляд оставался непроницаем, он молча вытащил лезвие, поиграл им в отблеске лампы и произнес похоронным голосом:

— Хочешь дальше жить? По клубам ходить? Хвостом вертеть?

С этими словами он схватил ее руку и вложил рукоятку ножа в ее холодные пальцы. А потом вдруг расстегнул свою куртку, рванул рубашку, повернулся к ней всем корпусом и пропыхтел:

— Тогда лучше прирежь меня, Аня. Давай, вгоняй сюда, между третьим и четвертым ребром, прямо в сердце, не ошибешься. Только бей сильно, чтобы уж точно насмерть…

Пока говорил все эти ужасные вещи, Тигран схватил ее руку с зажатым в пальцах ножом и прижал к своей груди. Да так сильно прижал, что на смуглой, покрытой черными, кучерявыми волосами коже появился порез.

— Ну, Аня! Бей! Больнее, чем есть, ты мне все равно не сделаешь!

Последние слова мужа резко отрезвили Аню. Она сбросила с себя морок оцепенения, отдернула руку с ножом и бросила его на пол машины. Никогда в жизни она не видела Тиграна таким… сумасшедшим. Да и не вел он себя так до сих пор, не размахивал ножичком, не требовал его резать.

— Ты больной на всю голову! — закричала она на мужа. — Ты соображаешь, что ты делаешь?

А он снова запыхтел паровозом, оскалился и принялся орать в ответ:

— Это ты больная, если думаешь, что я смогу спокойно выносить твое равнодушие… Если собираешься дальше продолжать себя так вести, лучше прирежь меня. Это милосерднее, чем твое равнодушие!

Какое равнодушие? О чем он вообще? Аня не понимала.

Все, что она видела в тот момент перед собой, — взбешенного мужчину, готового на что угодно, лишь бы вывести ее на эмоции. И ему удалось! Аня безумно на него злилась, хотела надавать пощечин, вылить на него все обиды, какие скопились в душе, а еще как можно скорее обработать его порез перекисью. Равнодушна к нему? Да никогда этого не случится.

— Тигран, о каком равнодушии ты говоришь?!

— Ты делаешь вид, что меня больше нет! — начал он кидаться в нее совершенно нелепыми обвинениями. — Ты не реагируешь на мои попытки наладить диалог!

«Это когда это он пытался наладить диалог? — хмыкнула она про себя. — Как можно пытаться наладить диалог таким образом, чтобы другой человек этого даже не заметил? Тут нужен особый талант».

Тигран тем временем продолжал:

— Ты так спокойно приняла мое решение о нашем разводе, будто тебе все равно… Будто тебе плевать!

Слушать дальше она была просто не в силах.

— Я молила тебя не разрушать семью, Тигран! — принялась она снова на него кричать: — Я приходила к тебе, я просила! Ты прогнал! Что еще я должна была делать?

Ее слова его ничуть не проняли, он снова продолжил возмущаться:

— Хотя бы раз позвонила мне за эти недели! Хоть один ебаный раз!

— Мне надо было начать тебе названивать до или после того, как ты прислал ко мне адвоката с документами, чтобы я не могла претендовать на имущество? — спросила она со злым прищуром.

— Тебе нужны деньги? — взревел он. — Я дам тебе денег!

— Не нужны мне твои деньги! Подавись ими… — пропыхтела Аня.

— Да я уже понял, что ни я, ни мои деньги тебе на хер не сдались!

— То есть, по-твоему, в нашем разводе виновата исключительно я?!

Аня в жизни никогда так не злилась. Перед глазами будто повесили красную тряпку, в ушах загудело, здравый смысл покинул голову. И она бросилась на Тиграна. Сжала руки в кулаки и всем телом подалась вперед, прямо на здоровенного мужика, желая выместить на нем хоть малую часть обид, разрывавших душу.

«Ненавижу тебя», — хотела прокричать.

Но внезапно обнаружила, что кричать не могла, потому что ее губы оказались пойманы его губами. Он заткнул ее рот языком. Аня попыталась отпрянуть, но двинуться, как оказалось, тоже не могла. Тигран схватил ее за плечи и крепко держал, насилуя ее рот поцелуем.

Ее руки оставались свободными. Она могла бить его кулаками в грудь или впиться в него ногтями. Но вместо этого обвила его шею и отдалась на милость настойчивых губ.

Отчего-то вспомнился их самый первый поцелуй. Тогда Тигран тоже завладел ее ртом внезапно, пронзал ее языком, давил на губы губами так сильно, будто хотел слиться с ней в единое целое. Ровно такое же больно-приятное ощущение родилось в ее теле в ту самую минуту.

Уже совершенно пьяная от его поцелуя, Аня прижималась к Тиграну всем телом, стала возвращать ласку, даримую его губами. Внутри принялись порхать сотни бабочек. Она сжала ноги в предвкушении такого знакомого и желанного удовольствия.