Дарья Волкова - De Paris avec lamour (СИ)
— Нет, — невозмутимо пожал плечами. — Блондин. Только более темный. Русый. Такой… — ухмыльнулся, — как там, где ты меня бесстыдным образом разглядывала.
Вот же сволочь! Нельзя с ним расслабляться! Ни на секунду.
— Зачем? Чем тебя не устраивал твой натуральный цвет?
Он перестал улыбаться.
— Меня — всем устраивал.
— Тогда… я не понимаю…
Серж нахмурился.
— Да это еще при… Вивьене началось. Он и ввел в обиход бренд «белокурый Бетанкур». Он, в отличие от меня, натуральный светлый блондин.
— Ты же говорил… помнишь, рассказывал — светловолосый мальчик с белой кошкой…
— В детстве — да, — наморщил Серж свой идеальный нос. — Я лет в шестнадцать начал темнеть — видимо, дедовы гены прорезались, он темноволосый был. Русый стал. Мне как-то все равно было — какой цвет волос. А потом… когда меня припахали к семейному делу. Эти чертовы маркетологи, — тут Серж скорчил такую гримасу, будто речь шла о его личных идейных врагах, — заявили, что «белокурый Бетанкур» — вполне работающий рекламный механизм, своеобразный, но сложившийся и известный бренд. Человек-бренд, — Серж невесело усмехнулся. — А мне было-то всего лет двадцать с небольшим. В общем, они меня уговорили, что я должен и… и — вот.
Софья молчит. Такого ответа она не ожидала.
— Знала бы ты, — неожиданно и негромко продолжает Серж, — как мне это надоело. Несколько лет красить волосы. Одеваться и выглядеть так, как от тебя ждут. Говорить то, что от тебя хотят услышать. Бизнес этот… женский.
— Как бизнес может быть женским? У вас серьезная компания и вообще…
— Наши основные покупатели — женщины. Знаешь, иногда ловлю себя на мысли, что ненавижу косметику. Я разбираюсь в ней, я в курсе модных трендов, но… Надоело до чертиков. Знаешь, ужасно хочется иногда… — он замолчал.
— Чего? — не выдержала Соня.
— Неважно, — он широко улыбнулся. — Ну, что — мир, суровая воительница? Или мои крашеные волосы тебя совершенно разочаровали?
— Переживу как-нибудь, — Софья приняла его резкую смену темы. — Слушай, я кофе сварила, но он уже остыл. Круассаны свежие. Полотенце я тебе в ванной приготовила. Так что…
— Полотенце она приготовила, — Серж прищурился. — А сама почему не приготовилась?
— Что? — Соня округлила глаза.
А в следующую секунду оказалась на спине.
— Сарафанчик милый и очень тебе идет. Но сейчас совершенно лишний, — колючая щека царапает шею, губы ласкают ключицу.
— Серж… завтрак…
— К черту. Хочу видеть, как ты кончаешь при свете дня. Покажи мне.
И она показала. Все, что он попросил и потребовал.
* * *Кофе пришлось варить по новой. Серж лишь кивнул коротко, поблагодарив Соню за поставленную перед ним кружку. И продолжил елозить стилом по экрану смартфона.
Софья сложила руки под грудью. Он привык, что ему прислуживают. Так же, наверное, он кивает Катаржине. Желание устроить скандал становилось все сильнее, и она вдохнула поглубже, пытаясь успокоиться.
— Очень вкусно, Софи, — Серж, не отрывая взгляда от экрана, отпил кофе. — Извини, я сейчас… почту проверю. Письма одного очень ждал и… — он снова замолчал, вглядываясь в экран.
Ну да — почту проверить, это важно. Софья как-то неожиданно успокоилась. На ее крошечной кухоньке, за столиком на двоих сидит в одних трусах глава и владелец крупной косметической компании и решает свои деловые вопросы. Театр абсурда. Соня повернулась и налила себе в кружку остатки кофе из кофеварки.
— Ну, вроде самое срочное разгреб, — Серж отложил телефон. — Но…
Его прервал звонок домофона. Соня отставила кружку.
— Странно… Кто бы это мог быть? Я никого не жду.
— Алекс, наверное.
— Алекс? Какой Алекс?!
— Водитель мой, — невозмутимо пожал плечами Серж. — Я попросил его одежду мне привезти. Открой ему дверь, пожалуйста. Не хочу перед своими служащими в трусах светиться. А вещи мои, сама понимаешь, после дождя в каком состоянии…
И Софья пошла открывать. Отлично. Просто превосходно. Ей на дом еще и шмотки Бетанкура привозят!
Высокий широкоплечий Алекс был абсолютно невозмутим. Видимо, далеко не в первый раз делает такое. Или в его темных очках дело?
— Добрый день, мадам. Для мсье Бетанкура, — протянул ей «плечики» в чехле и пакет.
Софью так и подмывало спросить: «Где расписаться?», но все-таки промолчала. Закрыла дверь, аккуратно положила принесенное на диван.
— Твои вещи, Серж, — голос ровный-ровный.
— О, спасибо, — он оторвался от круассана, прошел, заглянул в пакет и под чехол. — Катиш, умница, все правильно собрала. — Обернулся к Соне. — Я сейчас сразу на деловую встречу еду, так что…
— Конечно, я понимаю, — Софья пожала плечами. Давай, собирайся и проваливай на все четыре стороны.
Она смотрела, как он одевается — ничего не могла с собой поделать, смотрела. Серж был явно погружен в свои мысли, кажется, даже губы шевелились, будто проговаривал что-то про себя, пока длинные пальцы застегивали запонки в манжетах рубашки. И вот снова перед ней роскошный мсье Серж Бетанкур. А тот, кто в одних трусах пил кофе на ее кухне, исчез.
— Проводи меня, Софи.
Они подошли к входной двери.
— Что делать с твоими вещами? В которых ты был вчера?
— Да выброси, — отмахнулся Серж. — Все равно все испорчено — намокло, помялось, рубашку я еще и порвал.
— Как скажешь.
Он шагнул через порог.
— Я, как освобожусь, позвоню.
— Позвонишь? — слова вылетели автоматически. Она… у нее было пакостное чувство, что он уходит навсегда. Иррациональное. И от того не менее гадкое.
Серж обернулся.
— Ты же не думаешь, что на этом все и закончится? Нет, — чуть заметно усмехнулся. — Все только начинается, Софи.
А потом шагнул обратно, нагнул голову, легко и нежно поцеловал ее в губы. Раз, другой. Отстранился.
— До встречи, Софи.
А она потом еще долго не могла отойти от входной двери. И лишь сравнение с собакой, которая провожает на работу любимого хозяина, заставило ее встряхнуться.
