Барбара Картленд - Влюбленные беглецы

«Зажгу фонарь и уберу все с кровати, – подумала Мари-па. – Когда Карлос вернется, он сможет немного поспать».

Она стащила одеяло с кровати, на которую накануне сло­жила тарелки, и в этот момент услышала, как дверь вагончи­ка распахнулась.

– Карлос, это ты? – взволнованно спросила она. Серд­це подпрыгнуло у нее в груди – с каким нетерпением, ока­зывается, она его ждала!

– Он еще не скоро придет, – ответил голос.

Держа в руках тарелку, Марина обернулась и увидела Джима.

Слишком поздно она поняла, что было глупо с ее стороны ставить дверь открытой. В дрожащем свете она увидела выра­жение его лица, хищный блеск в его глазах.

– Большое тебе спасибо, что тащил мой фургон, – сказала она, пытаясь говорить легко и непринужденно. – Как то мило с твоей стороны, но сейчас, если ты не возражаешь, хочу лечь, я очень устала.

– Вот и я того же мнения, – ответил Джим, и Марина стала притворяться, что поняла его неправильно.

– Нет, Джим, пожалуйста, прекрати, – сказала она. – У меня и вправду был очень трудный день, и мне нужно убрать се эти тарелки.

Она протянула вперед руку с тарелкой, словно воздвигая между ними барьер. Но прежде чем успела что-либо сказать и даже пошевелиться, Джим набросился на нее.

Он выхватил тарелку из ее руки и бросил на пол. Марина дышала, как та разбилась, и, словно попавшееся в западню животное, принялась изо всех сил вырываться из его железных объятий. Его руки пытались ласкать ее тело, рот жадно кал ее губы. Джим был груб и жесток, и Марина понимала, ее сил хватит ненадолго. Она сопротивлялась, отчаянно колотила кулаками ему в грудь, пыталась поцарапать ему лицо, сражалась обеими ногами, когда он оторвал ее от земли и все разно понимала: ситуация безнадежная.

Джим бесцеремонно бросил ее на кровать, и Марина в испуге расплакалась.

– Пожалуйста, не надо, не надо! – задыхаясь, умоляла она. – Перестань, Джим! Оставь меня в покое!

– Незачем было меня дразнить, красотка! – процедил он сквозь зубы. – Тоже мне тигрица, никуда ты от меня не уйдешь!

С этими словами он навалился на нее. Марина почувствовала, что не может дышать; его рот заглушил ее протесты. Ей показалось, будто ее внезапно окутала тьма и она задыхается, рискуя в любой момент потерять сознание.

Внезапно совершенно неожиданно – она с трудом верила, что это происходит наяву, – Марина услышала знакомый голос:

– О боже! – И затем: – Поднимайся, ты, свинья! Джим оторвался от ее губ; кто-то, возвышаясь над ними, рывком поставил его на ноги. На мгновение насильник был настолько ошеломлен, что не мог произнести ни слова. Затем сильный удар по лицу привел его в чувство.

– Да как ты смеешь бить меня, ты, латиноамериканская крыса! – огрызнулся он.

Последнее слово закончилось почти что воплем. Карлос нанес ему быстрый и сильный удар в живот, а затем еще один по подбородку. Джим закачался, но все-таки сумел обрести равновесие и, размахивая руками, подобно крыльям ветряной мельницы, как бык ринулся на уступающего ему в размерах противника.

Марина закричала от ужаса. Она была уверена, что Джим убьет Карлоса, но в мигающем свете, проникавшем через окно, она увидела, как Карлос уклонился от удара и нанес Джиму сокрушительный удар в подбородок. Джим качнулся назад, и Марина снова закричала – ей показалось, что он сейчас упадет на нее, но сын хозяина цирка полетел мимо кровати, прямо на пол, с грохотом ударившись головой о стену фургона. От его падения вагончик покачнулся, а затем наступила тишина. Марина увидела, что Джим растянулся на полу – очевидно, потерял сознание. Карлос брезгливо посмотрел на поверженного противника.

– Найди мне какую-нибудь веревку, – резко сказал он, – дай заодно этот шелковый платок, который у тебя на голове.

– Что ты собираешься делать? – спросила Марина. Ее голос прозвучал хрипло и совершенно не понравился ей са­мой. Почти машинально она повиновалась.

В вагончике нет веревки, подумала Марина, но затем вспомнила, что в кольца штор, которые ей дала Ма Джон­сон, был продет длинный шнур.

– Побыстрее! – резко крикнул Карлос, и она испуга­лась его тона.

– Кроме этого, больше ничего нет, – жалобно прогово­рила Марина, протягивая занавески.

Он взял их, не говоря ни слова, и вытащил шнур из ко­лец. Марина с удивлением увидела, как он перевернул Джи­ма и связал ему за спиной руки. От нее не скрылось, как тонкий шнур врезался в смуглые запястья чуть ниже часов, но ничего не сказала, безмолвно наблюдая за происходящим.

– Принеси вторую занавеску! – бросил через плечо Карлос.

Марина повиновалась. Вытащив шнур из другой цветастой занавески, Карлос встал на колени на полу и связал Джиму ноги.

– Платок! – отрывисто приказал он.

На мгновение она не могла вспомнить, где ее платок, но затем поняла, что в течение всей поездки тот был у нее на голове. Сейчас же, после того как Джим набросился на нее, платок соскользнул с волос на спину, а узел оказался на шее.

Марина развязала платок и, дав его Карлосу, стала на­блюдать за тем, как он засунул его Джиму между зубов и крепко завязал на затылке.

– Что ты делаешь? – шепотом спросила она. – У нас непременно возникнут проблемы, если ты так с ним обой­дешься, – ты это знаешь.

– Нас в это время здесь уже не будет; мы уходим.

– Уходим, – машинально повторила Марина. – Но куда?

– Отсюда, – ответил Карлос. – Пойдем быстрее. Нам лучше исчезнуть, пока все заняты.

– Но, Карлос, мы же не можем уйти в таком виде, – сказала Марина, глядя на свою мятую юбку.

Джим разорвал ворот ее дешевой блузки, и Ма­рина инстинктивно прикрыла рукой дырку.

– Мы идем так, как есть, – сказал он. – Перекинь что-нибудь через руку, если хочешь, но нам нужно бежать.

Все понятно, нельзя терять ни мгновения. Подойдя к шкафу, Марина вытащила оттуда одежду – свою и Карлоса. Она нашла вещи на ощупь, потому что в вагончике было довольно темно. Его рубашка и ее блузка висели прямо над раковиной. Она сняла их, а затем, вспомнив про свой жакет, прошла по вагончику мимо поверженного Джима и взяла его с кровати.

– Пойдем, – нетерпеливо сказал Карлос.

Захватив белую косметичку и сумочку, она поторопилась к двери. Карлос стоял возле двери вагончика, глядя, как вокруг снуют другие люди.

Фургоны продолжали подъезжать. Марина видела, как они трясутся по неровной земле, двигаясь к тому месту, где остановились тягачи и клетки с животными. Было слышно, а как в темноте чьи-то голоса выкрикивают указания.

– Пойдем! – еще раз напомнил ей Карлос.

Он повернулся, взял у нее из рук сумочку, шагнул наружу и зашел за фургон. Марина последовала за ним с ворохом одежды в руках, чувствуя себя совершенно сбитой с толку и немного испуганной.