Алекс Джиллиан - Вуаль для Евы
— Я сделаю все возможное, сэр. — с готовностью согласился Кларк. — Простите, что подвел вас с Дезире Вильмонт. Я был уверен, что успею и возьму обоих. Мне очень жаль.
— Ладно. Кто не ошибается, тот никогда не станет победителем. А теперь иди. И найди мне этого ублюдка с его подружкой. И зайди к жене, она жаловалась на боли в спине. Ей сейчас нельзя волноваться.
— Каролина с детства любит привлекать к себе внимание. — небрежно бросил Кларк.
— Она носит наследника. Наша кровь не должна прерваться. Так что иди и успокой ее. Твоя кузина всегда была испорченной девицей, но не нам выбирать себе спутниц.
Кларк мрачно кивнул, посмотрев на отца. Он никогда не любил Каролину, как женщину, и вынужденный брак сделал несчастными их обоих. Они выросли в одном доме, и Кларк привык считать ровесницу и подругу по играм сестрой. Родная сестра Чарльза Винзора, мать Каролины, умерла, когда девочке едва исполнилось шесть лет, а ее муж за месяц до нее — от рака легких. Мать Кларка тоже успела произвести на свет лишь одного наследника. Все эти обстоятельства решили судьбу детей. Кровный род не должен прерваться. Никогда.
Кларк Винзор не посмел ослушаться приказа отца, и удрученно поплелся в спальню своей жены. Ему было стыдно, что он не оправдал ожидания и просчитался. И еще он боялся, что однажды грозный граф Ротмунд узнает, что его сын не собирался активировать программу уничтожения в чипе, установленном Дезире Вильмонт. Кларк сделает все, чтобы найти Адама Блейка, и отобрать то, что необходимо ему самому — Дезире Вильмонт. Ева она или нет, но он найдет способ спрятать ее от всего мира, ибо те, кто сейчас управляют им, будут пытаться убить ее. Снова и снова.
Кларк Винзор был человеком. И он впервые в жизни влюбился. В женщину, которая создана, чтобы уничтожить его и рожать совершенных созданий — от другого.
Глава 8
Странное перемирие, негласно установившееся между мной и Адамом, длиться уже три дня. Я не знаю, радоваться или переживать по этому поводу, или просто занять выжидающую позицию. Чтобы разгадать планы врага, необходимо стать ему лучшим другом. Как то так….
Вот я и внедряюсь в доверие. Чем больше Адам откровенничает со мной, тем выгоднее мне. Конечно, лишнего он не скажет, но всем свойственны ошибки. И однажды он допустит свою роковую ошибку. А пока я разыграю роль послушной ученицы.
Блейк приходит ко мне каждый день, и проводит свои загадочные уроки. Иногда он может несколько часов подряд читать мне труды великих философов, разъясняя их концепцию видения мира, и уже вместе мы выявляем неточности в той или иной точке зрения. Я уже не удивляюсь, когда начинаю говорить с Блейком на неизвестных ранее языках и терминах, которым меня никто не учил. Знания возникают в моей голове, когда я сама не успела сконцентрировать мысль. Я говорю быстрее, чем думаю. Удивительно, но так. Теперь я знаю, почему Адам выбрал меня. Я — ходячая энциклопедия, способная не только говорить, но и воспроизводить в образы все, то, что заложены в меня кем-то необъяснимым. Мы больше не говорим о детях, и это меня очень радует. Боюсь, что моя игра станет бездарной, если он коснется запретной темы.
Вчера Адам проводил меня в центральный зал лаборатории. По истине — лавка чудес. Чего там только нет! Я не заметила, как пролетели три часа, погрузившись в изучение технологий, опережающих те, которыми я пользовалась в прежней жизни, лет на сто. Я смирилась с фактом, что Адам никогда не скажет, кем является на самом деле. Но понимаю, что человек, даже самый гениальный, не способен сочетать в себе все то, что я открываю в нем каждый день, каждую минуту пребывания в вынужденной тюрьме. Не было страха или удивления. Я просто обрабатывала факты. Впитывала в себя, как губка, крупицы неизведанного, брошенные Блейком, как подачка. Я спросила его о причинах моего необъяснимого спокойствия, испытывая смутные подозрения насчет продолжающегося медикаментозного влияния психическое состояние. Ответ был в стиле Адама Блейка. "Истина не может испугать прозревшего". Вот, как хочешь, так и понимай. Не человек, а загадка.
После экскурсии по лаборатории, Адам разрешил мне подурачиться. Поставив прямо перед зеркалом в полный рост, предложил стирать и создавать не в пустом пространстве, а поэкспериментировать над собственной внешностью.
— Я понимаю, что в тебе все прекрасно, Дез. Но, может быть, есть нереализованные фантазии? Родинка над губой, например. Или розовые волосы. — стоя за моей спиной, насмешливо сказал он. Я улыбнулась его отражению. И решила сыграть в непредсказуемость. Теперь манипуляции с реальностью давались легко, без особых усилий и энергетических растрат. В одно мгновение мои волосы из пепельно-белых и гладких превратились в жгуче-черные вьющиеся локоны. Я рассмеялась и потрясла кудряшками.
— А это настоящее? — спросила я. Блейк неопределенно пожал плечами.
— Пока ты в это веришь, Дез.
— Тогда, теперь глаза. — сообщила я.
Из отражения на меня смотрела высокая стройная брюнетка с карими глазами в черном коротком платье, которое секунды назад было светлым сарафаном на бретельках. Новый образ не уступал в красоте и эффектности старому. Только татуировка на щеке исчезать не хотела. Но с ней я тоже давно примирилась. Ветка сакуры. Мне даже нравится и с новым цветом волос отлично смотрится. Откинув за спину роскошную блестящую гриву, я подмигнула своему неприступному и хладнокровному учителю. И внезапно внутри что-то тревожно щелкнуло. Я смотрела на наши отражения, пока время вокруг словно замерло. Мы были похожи. Как брат с сестрой.
— Почему? — резко обернувшись, спросила я, прекрасно зная, что он поймет, что имеется в виду.
— Мы — не родственники, Дезире. — сухо ответил он. На душе полегчало. Померещиться же!
— Мне так не нравится. Джентльмены предпочитают блондинок. — разглядывая меня, сказал Блейк.
— Только не ты. — насмешливо бросила я. — Ты у нас по части пробирок.
Он ничего не ответил, призрачно усмехнувшись. Это что еще за новости?
— Или у тебя есть подружка? Блейк, признавайся! Может, это хорошенькая русская девушка Таня Смирнова. — возвращая глазам, привычный цвет, поинтересовалась я. Волосы, пожалуй оставлю… назло. Голубоглазая брюнетка! Класс!
— Таня Смирнова — ученый, а не хорошенькая русская девушка. — холодно отозвался Адам. Я уныло вздохнула.
— Какой ты скучный. Никакой интриги. Цифры, формулы, программы, блуждания между параллельными измерениями. Фи! — презрительно скривила губы.
— Дез, не шути с этим. Ты не понимаешь, насколько серьезно, что над, чем я работаю.
