Аньес Ледиг - Уходи с ним
Три года спустя пуховик по-прежнему никуда не делся. Ванесса неизменно надевала его каждую зиму, так что теперь он стал походить на большую мягкую игрушку, которую приходится то и дело чинить, потому что она расползается по всем швам.
– Что ты там возишься?
– Пытаюсь молнию починить, она заедает.
– Думаешь, я должен поехать ее разыскать?
– Конечно!
– А вдруг она хочет побыть одна, ну представь, а? Она же так написала.
– Слушай, дай-ка я тебе кое-что объясню про баб. Если однажды я пущусь в бега и специально оставлю кому-то записку, что, мол, хочу побыть одна, ты поверишь, что я действительно хочу побыть одна?
– Ну… э-э-э… если уж так написано…
– Да ничего подобного! Я пишу этому кому-то, что хочу побыть одна, чтобы он понял, как мне одиноко и нужно, чтобы он пришел и меня утешил.
– А почему ты просто не можешь так и написать?
– Потому что получится, что я вся из себя бедняжка, которая без других обойтись не может.
– Да, но если ты на это надеешься, значит другие тебе действительно нужны, верно?
– Нам всем нужны другие!!! Но признаться в этом – стыдоба, вот все и делают вид, что вовсе нет, а надеются, что другие поймут, что очень даже да.
– Скажи, как с женщинами сложно.
– А что, с мужчинами просто?
– С нами, по крайней мере, все начистоту. Не нужно мозги себе выкручивать, пытаясь понять, что то, чего от тебя хотят, прямо противоположно тому, о чем тебя просят.
– И то верно, любой парень проще пареной репы. Ему бы только мяса, приятелей да задницу. Ну, еще тачку покруче, верно?
– Не лезь ко мне с этим. Ладно, твоя взяла, с парнями тоже все не очень просто.
– Какой ты проницательный! Слов нет.
– Уж какой есть.
– Отправляйся ее искать и вообще меньше думай, предоставь это женщинам.
– Поэтому ты и кидаешься очертя голову, не давая себе труда подумать?
– Я не женщина!
– А кто ж ты, если не женщина?
– Я «малец»…
– Как маленькая, когда мы в прятки играли?
– Когда я была маленькая, мы играли в настоящего «мальца-призрака», а сейчас я просто «малец», только ненастоящий.
В день, когда мне исполнилось восемнадцать, я взял ее с собой, и мне пришлось подыскать ей какое-нибудь занятие. Парни из казармы поддерживали себя в форме благодаря играм – бесконечным военным и стратегическим играм на природе. Чтобы обнаружить противника, оставаясь самому незамеченным в окружающем пространстве, следовало уметь скрывать все составляющие элементы, такие как: Форма, Тень, Освещение, Тепло, Движение, Цвет, Звук, Запах, След. Сокращение получалось ФТОТДЦЗЗС, и чтоб не ломать язык, мы для краткости окрестили игру «малец-призрак». Я объяснил правила сестренке, слегка упростив, и должен признать, что она оказалась на редкость понятливой. Помню, как струхнул, когда не смог ее найти, потому что по части камуфляжа она любому фору могла дать.
Ванесса в мою сторону и не глянула, пока все это излагала: она была целиком поглощена своей молнией, которая никак не желала ни расстегиваться, ни застегиваться. А при каждом чуть более резком движении или когда она перекладывала пуховик, пробуя взяться за него под другим углом, крошечные перышки вылетали из небольшой прорехи в шве, не замеченной при последней починке или образовавшейся уже позже.
– И что это за «малец», да еще ненастоящий? – поинтересовался я, отправляясь за мылом для ее молнии.
– Это когда парень прячется в женском теле, – прокричала она, чтобы я услышал ее с кухни.
– А почему ты решила, что ты «малец»?
– Потому что от девчонок меня мутит, кроме Шарлотты и еще двух-трех. Они все время ноют из-за любой фигни – то у самой противной клячи в лицее такие же брюки, как у нее, то лак на ногте облез, то у кого-то отметка лучше, то у нее эти дела и живот болит, и вообще, потому что девчонки так и норовят тебе кинуть подлянку и потому что они зловредные и злопамятные. Мне с мальчишками легче, мне кажется, я их понимаю и они меня понимают, в отличие от девчонок. Парень не злится почем зря, а если злится, то хоть не по полной дури. А если уж он нарывается, то дело решается хорошей потасовкой, а потом все снова общаются запросто и по-дружески. Вот такая уж я…
– А я? Какое место я занимаю в твоей человеческой энциклопедии?
– Ты-то? Ты мужик, настоящий, который ничего не боится. Крутышка с бицепсами. Только уж больно у тебя сердце нараспашку. Вот оно и подставляется всем ветрам, а потом болит. Но вообще-то получится как с пятками летом – в конце концов они дубеют. В один прекрасный день тебе уже не больно, можешь шагать по камням, и сердцу хоть бы хны.
– Попроси ты Мари-Луизу, чтобы она тебе его починила раз и навсегда, этот твой пуховик. Она же была швеей.
– Думаешь, она согласится?
– Думаю, она будет в восторге.
– Ты когда уезжаешь?
– Хочешь предупредить Гийома?
– Ну, и это тоже. И чтобы знать, будешь ты ужинать или нет. Мальцы тоже готовят, ты в курсе?
– Сейчас уже шесть, куда я попрусь на ночь глядя. Прошлой ночью у нас было несколько выездов. Мне нужно отдохнуть перед дорогой, и потом, приехать в полночь – что мне это даст? Не буду ж я звонить среди ночи в дверь того рыбака. Посплю здесь, а рано утром поеду.
С помощью мыла молнию удается починить, я иду за ниткой с иголкой, чтобы сохранить достаточно перышек в пуховике, который, я уверен, не отправится на заслуженный отдых, пока Ванесса окончательно из него не вырастет, а значит, еще через несколько лет.
– Ты ж ее любишь, эту девицу, верно?
– Не знаю…
– Врун!
– А что, так заметно?
– Ну еще бы! Расслабься, это в кайф, знаешь?
– Знаю.
– Я получила 17 по математике. И 18 по естествознанию на предварительном экзамене.
– Вот это точно в кайф.
– Не знаю…
– Врунья!
– Да, это в кайф. Ладно, иди спать, тебе завтра в дорогу.
Отрезанная от бесчеловечности
«Анти-сюр-Леман: 10 километров».
Цель все ближе. В конечном счете я решила сойти с поезда в Бург-ан-Бресс, чтобы срезать путь на машине. Типчик в агентстве по аренде машин не захотел принять наличные из-за проблем со страховкой. Я сказала, что потеряла кредитную карту. Пришлось долго его убеждать, заверяя, что дело срочное и мне очень важно заполучить эту машину. Пришлось даже присесть на несколько секунд, держась за живот, чтобы он наконец согласился. И мне не пришлось особо притворяться – живот действительно свело от сильного сокращения матки.
